– Ну, хорошо, хорошо! Ах ты, обидчивый! – протянул Лукас, похлопав Кристофа по плечу, что любил делать при всяком удобном случае, лишь бы добиться своего. – Я ведь так, спроста сказал. Ну, хоть не за неделю, так уж за две… Пиши, друг, пиши поскорее! Роман-то неплохой, наверняка напечатают, а там, глядишь, и второе издание будет. Тогда опять деньги…

Чёртовы деньги, никуда без них! Мало денег – бедный стол, значит, и меньше друзей соберётся за ним. Нет денег – вовсе одинок, разве что проблемы не покидают тебя. А что с ними напишешь? Ничего достойного! Умом это Кристоф сам понимал. Безденежье ведёт в глубины депрессии, а стало быть в стремлении заработать деньги нет ничего постыдного. Откажешься, будешь писать в стол. Надо решать. Решать быстро. Деньги, деньги!.. Сердце сжало от острой жалости к себе. Представилась квартира: пустые шкафы на кухне, в гостиной на полках кипы никому не нужной макулатуры… Не квартира, а хранилище рукописей. И Кристоф, разумеется, сдался. Настал миг ответить. Он нервно дёрнул головой, сглотнул и пробурчал:

– Что ж, ничего не поделаешь, придётся изрядно попотеть. Буду трудиться дни и ночи.

– Ну да… конечно, Кристоф. Сам понимаешь! Что тут ещё объяснять!

– Да понял я, понял. Всё в порядке.

Конечно, всё в порядке. Просто добрые люди будут спать ночами, он – работать; находиться в процессе творческого акта, всецело погрузившись в него, отвлёкшись от реального мира и почти не существуя в нём. Всё просто замечательно!

– Значит, договорились, – подытожил Лукас, – Иди. Успехов тебе! Доведёшь текст до приличного уровня, чтобы он был привлекателен коммерчески, сразу ко мне…

С этим добрым напутствием Кристоф покинул его и неторопливо зашагал по тротуару. Разумнее было бы поймать такси и прокатиться с ветерком, удобно устроившись на мягком сиденье, чем топать ногами, но как-то не хотелось – вернее, не задумывался над этим. Его мысли были заняты предстоящей встречей с девушкой.

Несмотря на вечерний час, было ещё много солнца, тепло уличного камня через ступни ног ползло вверх и расползалось по всему телу Кристофа, поднимая градусы настроения, которое ему очень кстати, ведь скоро он окунётся в стихию очаровательного воркования: «Ах, Кристоф, как же я рада нашей встрече!.. О, Кристоф, букет цветов, – это слишком, не нужно было тратить свои деньги!.. Ах, … !.. О, … !.. Ах, …!..»

Кристоф замедлил шаг. Шумя весёлой жизнью, мимо него пронёсся автомобиль с прицепным фургоном для автотуризма. Он с завистью смотрел ему вслед; всё, чего ему хотелось, – пуститься за ним. Там, вдали от городской суеты, хотя бы пару дней отдохнуть на природе. Сердце у Кристофа заныло – распорядок его дней на ближайшие две недели ясен: писать и писать. Об отдыхе не может быть и речи!

Пройдя немного, он свернул направо и медленно побрёл по тротуару. Этот вечер он не планировал работу за письменным столом. У него свидание!.. Кристоф даже начал раздумывать о женитьбе: «Может быть, в браке всё иначе? А вдруг сунешься – и окажешься в ловушке? Пойдут дети… их крики… Начнутся скандалы с женой, её мамой и так далее. В семейной жизни ведь всякое бывает. Впрочем, когда-нибудь жениться надо. В браке плохо, а одному ещё хуже. Однако о какой женитьбе раздумывать с моим непостоянным заработком? И верно, чем я женщину привлеку, кроме денег? Своими романами? Это вряд ли! Женщине подавай серьги, перстни, кофточки… и подороже, чем у её подруг! Как ни крути, всё сводится к деньгам. Прав был господин Шнайдер: безденежье хуже смерти! Сколь бы дико не прозвучали слова его, возражать было глупо. Когда колотит из-за пустого кошелька, и не такое наговоришь! Окажись Шнайдер сейчас на своей прежней работе, он стал бы вновь самим собой. А так у него всё вкривь и вкось. И всё же Генрих Шнайдер – добрейшей души человек, несомненно…»

Карусель мыслей постепенно раскручивалась, казалось, вот-вот пойдёт вразнос. Уже представлялась забавная картина: Господь послал рабам своим в знак верности деньги, много денег, весь город ими усыпал – падай на колени и греби, греби… их как песка на пляже! Бургомистр Берлина в растерянности смотрит в небо, машет руками и кричит Всевышнему, чтоб прекратил развращать горожан. Генрих Шнайдер, наоборот, пришёл в восторг. Чувство, что все вокруг презирают его, малообеспеченного, исчезло само собой, как в полдень тень…

Волосы дыбом – столько денег! Это же какую свадьбу можно сыграть! И Кристоф с преувеличенным интересом вновь задумался о собственной свадьбе. Как по усыпанной деньгами центральной городской площади поведёт свою возлюбленную под венец. На них будут самые дорогие свадебные наряды… Стоп! А если он ей не понравится?

И только он начал обдумывать сложившуюся ситуацию, как вдруг увидел женщину; она сидела на лавочке и глядела куда-то вдаль, словно заворожённая. На вид ей было около пятидесяти лет; рост чуть выше среднего, лицо блеклое, неприметное, глаза – карие, уже наметились морщинки возле век, на висках клочки седых волос.

– Добрый вечер, – присев рядом с ней, заговорил он. – Меня зовут Кристоф Шульц. А вас?

– Эмилия Уль. И что?

– Вид у вас какой-то очень печальный. Что-то случилось? Почему вы расстроены?

Женщина ничего не отвечала какое-то время, а потом выпалила:

– Вам-то какое дело?

Слова её показались Кристофу невероятно жестокими. «Как у неё только язык повернулся! Неблагодарная!» – возмутился про себя он. А заворожённые глаза её тем временем уже смотрели на него, но не видя его, – Кристоф в этом был абсолютно уверен. И ему тотчас же пришло в голову, что эта женщина сбежала из сумасшедшего дома.

– Извините, я не хотел вас обидеть, – терпеливо стал объяснять ей Кристоф. – Поймите меня правильно, у меня достаточно забот с устройством собственной жизни, и мне некогда лезть в чужую, но так уж вышло, что, проходя мимо, я взглянул на вас, и меня охватило волнение. Я вдруг встревожился – а что если вам требуется помощь?

– Подумать только, какая честь! – фыркнула Эмилия Уль.

– А почему бы и нет? – возразил он. – Всегда помогает, если рядом есть кто-то, с кем можно поговорить.

– Это мои проблемы, – её ответ был столь же краток, сколь и холоден.

– Как знаете, – пожал плечами Кристоф. – Надеюсь, что рано или поздно вам удастся решить их.

– Молодой человек, у меня нет шансов что-либо изменить. Всё давно кончено, – криво ухмыльнулась Эмилия Уль. – Прощайте!

Она быстро встала и решительно ушла от него, не оборачиваясь. А он сидел и смотрел ей вслед. Ему было обидно, что человек, которому он не сделал ничего плохого, наоборот, пытался хоть чем-то помочь, так бесцеремонно покинул его. С подавленным негодованием отвёл он глаза от удаляющейся от него особы, буркнул себе что-то под нос, поднялся с лавочки и пошёл прочь…

Через пару минут Кристоф оказался около кафе. Оно манило, как гудок только что прибывшего из кругосветного плавания корабля. Из дверей и в двери бежали молодые мужчины – с подругами, с друзьями, в одиночку; их глаза, не замечая, смотрели сквозь Кристофа Шульца. Он в смущении отступил.

Пропустив спешащих молодых людей, Кристоф сделал несколько торопливых шагов и скрылся за дверью цветочного магазина – откуда вскоре уже вышел с букетом в руках и направился к месту встречи; а шёл он на свидание к девушке по имени Эрика, с которой был знаком ещё с детства. Узнает ли он её? Ведь она наверняка изменилась за это время.

…..

В то время как Кристоф шёл к месту встречи, Эрика неторопливо поглядывала из открытого окна своей квартиры на залитый солнцем зелёный парк Тиргартен.

Июльский день выдался жарким: синева неба была яркой и безмятежной. Шум города почти не ощущался, и девушка пребывала в блаженном чувстве покоя. Шевельнувшись на стуле, она лениво зевнула и потянулась. Как вдруг… с улицы донеслись весёлые голоса – мужской и женский. Через некоторое время из-за угла дома вышли парень с девушкой и направились к парку. Эрика во все глаза следила за ними. «Чёрт возьми, счастливая парочка! – с завистью подумала она. – Пойду-ка и я прогуляюсь по парку часик-другой, помечтаю о чём-нибудь хорошем. Не весь же день сидеть дома и пялиться в окно, а потом до полуночи бродить по квартире, как приведение. – Эрика окинула свою комнату грустным взглядом. – За каким чёртом я здесь сижу и скучаю, как старая дева, в свои двадцать пять, когда за моим окном прогуливаются молодые мужчины, которые наверняка не прочь пообщаться с противоположным полом! Кстати, этот вот невесть откуда взявшийся молодой человек с букетом алых роз определённо возбуждает любопытство. С таким спутником не стыдно пойти на вечеринку – ревность со стороны подруг обеспечена. Бог мой! Так это, наверное, он… Кристоф Шульц! Как же я могла забыть, что сама назначила время и место встречи? – Эрика взглянула на часы. – Кажется, немного опаздываю…»