Скотча на бобине было немного — выдавали нам его неохотно и в ограниченных количествах, так что приходилось постоянно экономить — но на пару мотков должно хватить.
Я подскочил с журналами к Мун Джину, здраво рассудив, что именно здоровяк является нашей главной ударной силой. Накинул журналы ему на предплечья, перехватил скотчем. Если у китайцев есть заточки — а они, скорее всего, есть, безоружными на такие дела не ходят — то это хотя бы убережет бывшему телохранителю руки. В порезах запястий и вен на руках во время драки нет ничего приятного, а корпус здоровяка был надежно защищен хоть и уменьшившимся, но слоем жира и крепких мышц. Ну и по полкило на каждую руку — тоже неплохой вариант. Учитывая скорость и силу, с которой умел бить Мун Джин, это сделает его только опаснее.
Капрал в это время всем весом прыгал на одном из стульев, стараясь выломать ножки и вооружить нас каким-то подобием дубинок. Стул сопротивлялся, потому что был на совесть стянут толстенными болтами, но в итоге поддался. Когда же я закончил с руками здоровяка, то у меня еще оставался скотч. Я успел накинуть один журнал на левую руку капрала, после чего дышать стало совсем нечем.
— Отойдем! — скомандовал Мун Джин, перехватывая выданную ему ножку стула, которая в руке здоровяка смотрелась почти игрушечной и тонула в огромной лапище мужчины. Мне-то самодельную дубинку приходилось держать двумя руками, для меня ножка стула была слишком толстой.
— Что будем делать, сержант? — спросил капрал.
По лицу мужчины я видел, что он сильно жалеет, что ввязался во все это дело, но старые армейские рефлексы не позволили ему ослушаться команды Мун Джина и в итоге мужчина последовал за своим старым командиром спасать зад одного северокорейского перебежчика.
Где-то в другом конце помещения захрустела дверь, послышались крики и ругань на китайском.
— Отдайте северянина и валите! — услышали мы от входа в библиотеку.
— В жопу меня поцелуйте, китайские гниды! — крикнул в ответ Мун Джин.
Когда в проходе появились сразу трое в самодельных смоченных водой масках, я понял, что сейчас начнется.
— Держитесь сзади, не подпускайте с боков, — сквозь зубы прошипел Мун Джин, щурясь от едкой дымки, которая выдавливала слезу, — вырвемся из библиотеки и сразу вниз, к цехам. А лучше на этаж администрации, там большой пост, его они точно не взяли.
— А не пристрелят? — с тревогой спросил капрал.
— Тут нет огнестрела, только щиты, дубинки, может, резиновые пули, — со знанием дела ответил Мун Джин. — А спецназ еще подъехать не успел. Главное, прорваться…
Телохранитель сделал шаг навстречу противнику, занимая выгодную позицию между стеллажами. Вот только проблема была в том, что это нам нужно было выходить из библиотеки — удушливый, обжигающий лёгкие дым никуда не делся, а выстоять в своих самодельных респираторах китайцы смогут намного дольше. Так что, постояв секунд пять и, убедившись, что дураков переть в лоб он не дождется, Мун Джин пошел в лобовую. А мы с капралом, как два ведомых в этом звене — следом за нашим командиром-тараном.
— Отдай северянина и мы!.. — начал один из китайцев но в этот момент Мун Джин сделал фальшивый замах ножкой стула и тут же ударил кулаком свободной руки прямо в нос противника. Я услышал такой знакомый мерзкий хруст, тут же вспомнилась летняя удушливая жара, запах сигареты, которую я закурил в машине Мун Джина, шум китайского квартала. Но предаваться ностальгии времени не было — на нас уже со всех сторон налетели шестерки триады.
Интересно, это дело рук Пак Ки Хуна или же Ма Донг на самом деле оказался настолько злопамятным ублюдком, что дождался удобного момента? Он следил за мой все это время? Что-то внутри меня подсказывало, что тот сморщенный дедок в форме уборщика, который скорее всего и был Ма Донгом, хоть и был первостатейной мразью, но не настолько мелочным. Не идет подобное человеку его уровня. А вот то, что Пак Ки Хун отправил к триаде своего человека, было более вероятно…
Очередной противник едва не сбил меня с ног, но я смог отмахнуться от него ножкой стула и сохранить свою позицию. Капрал справлялся намного лучше — он был тренированным солдатом, а после этого вел не самую законопослушную жизнь, неотъемлемой частью которой были уличные драки — так что за свою спину я не волновался. Мун Джин же пер вперед со скоростью быстрого шага.
Вооружены китайцы были такими же палками от швабр, ножками стульев и еще непонятно чем, так что моя идея с журналами Мун Джину пригодилась даже больше, чем я мог рассчитывать. Бывший телохранитель без каких-либо проблем принимал удары палками на предплечья, будто бы у него был надет маленький щит или железные наручи. Толстые плотные журналы отлично гасили всю энергию, превращая мощные удары в бесполезные хлопки, а Мун Джин в это время раздавал таких оплеух и двоечек, что я боялся, как бы он не оставил за собой дорожку из трупов.
Подходить к здоровяку прямо в лоб после троих посаженных на задницы уже просто боялись, так что китайцы все больше и больше налегали на фланги, мы же крутились на месте и одновременно, будто огромный трехголовый краб продвигаясь к выходу из библиотеки. Вот только чем ближе была дверь, тем удушливее и гаже становился дым.
— Рывок! — резко скомандовал Мун Джин, всем своим весом налетая на пару преграждающих путь китайцев и, будто заправский игрок в американский футбол, плечом сбивая их с ног. Мы же с капралом, услышав команду, рванули вперед оставляя здоровяка позади, ломанулись через гору тлеющих тряпок, прямо в задымленный дверной проем.
Едва моя голова показалась в коридоре, я тут же получил ощутимый удар по затылку. От едкого дыма я и так ничего толком не видел, но теперь у меня потемнело в глазах, а с лица слетели очки, жалобно звякнув толстенными линзами о каменный пол. Где-то рядом вскрикнул капрал Гон, а потом я почувствовал, как меня за шиворот хватает чья-то сильная рука.
— Вставай, Ён Сок! — скомандовал Мун Джин.
По расплывчатым силуэтам я понял, что нас окружают трое, которых сейчас здоровяк держал на дистанции с помощью обломка стула на вытянутой руке.
— Иди своей дорогой, жирдяй! Оставь эту северную падаль нам, и вали! — рявкнул один из китайцев.
— Ты как меня назвал⁈ — вспыхнул Мун Джин, делая шаг вперед.
Смазанный силуэт совсем расплылся, но я понял, что бывший телохранитель, с минимальным замахом, но все же дотянулся до наглеца, который посмел усомниться в физической форме мужчины. Послышался вскрик, после чего теней вокруг осталось две.
— Что с капралом? — прохрипел я.
— В отключке, — ответил Мун Джин. — Постой немного.
Мою робу здоровяк отпустил и, вроде до этого ровный пол заплясал под ногами, но я смог удержаться, ухватившись за стену. Неплохо меня приложили, нечего сказать. А еще я почувствовал идущий от двери в библиотеку жар. По всей видимости, тлеющий в робах огонь добрался до разбросанных по полу книг, которые Мун Джин сбросил, пододвигая стол к дверному проему.
На стреме остались стоять самые крепкие, потому что звуки борьбы, вскрики и тяжелое сопение Мун Джина слышались довольно долго. Когда я уже подумал, что здоровяк почти справился, прямо перед моим носом из двери библиотеки вынырнула чья-то тень. Так как друзей внутри у нас не было, а дрались трое прямо передо мной, я сделал единственное, что было возможно в этой ситуации — оттолкнулся от стены и бросился на спину неизвестному, наощупь ища горло, в которое можно вцепиться.
Боксером я был мягко говоря посредственным, замахнуться ножкой стула — просто не видел куда. А вот вцепиться руками-ногами в свою жертву и взять на удушающий можно даже с головокружением и закрытыми глазами. А когда придет время, Мун Джин опять схватит меня за шкирку, словно котенка, и потащит дальше по коридору.
Противник у меня оказался довольно юркий, схожей со мной комплекции. Едва он почувствовал на своих плечах груз — тут же попытался рвануть в сторону, а потом перебросить меня через плечо вперед, приложив спиной о бетонный пол, но я сумел удержаться. Вспоминая те три занятия по борьбе, которые у меня был в учебке, я замкнул руки на горле противника, перехватил локоть, а одной ногой постарался обвить колено противника, чтобы лишить его равновесия и оформить ему переднюю подножку. Главное сориентироваться в пространстве и правильно упасть…
