– Он совсем не похож на принца, – тихо сказала я, глядя на мальчика. – Ни раздутого самомнения, ни презрения к простолюдинам, ни капризов. Филипп, кажется, немного не уверен в себе.

– Значит так, по-твоему, выглядят принцы? – улыбнувшись, спросил Ясмир, – самоуверенные, вредные и считающие себя выше других?

– Не все такие, но, если бы я оставила Георга на воспитание Хранвону, то из него вышел бы именно такой принц. Да и у эмира сыновья полностью соответствуют этому описанию. А Филипп необычный.

– Наверное. Мне сложно судить. Я – его отец, и он во всем особенный для меня.

– Вы с ним часто видитесь?

– Почти каждый день...

Я с недоумением посмотрела на Ясмира. Почему-то мне казалось, что его сына воспитывают приемные родители. Например, Хранвон хотел отдать бастарда в другую семью, и это довольно частая практика среди аристократов. Как правило, такие дети вообще не знают, кто их настоящий отец, но бывает, что благородный господин не скрывает ничего от ребенка, время от времени навещает его и принимает участие в судьбе.

Если Аламир видит сына каждый день...

– Фил живет во дворце, – пояснил он.

– И как тебе в таком случае удалось сохранить в тайне его происхождение?

– Он один из пяти младмагов. Я подобрал подростков, у которых рано проснулась магия и предложил покровительство. Все мальчики из небогатых семей. Их родственники дополнительно получили неплохие откупные. Они видятся с детьми, но из-за учебы не очень часто.

Среди аристократов Аара пользовалось популярностью так называемое покровительство. Многие влиятельные семьи разыскивали юных перспективных магов, оплачивали им учебу и проживание. Взамен маг должен был отработать на благодетеля определенный срок. Хотя в большинстве случаев такие люди приносили клятву и до конца своих дней служили семье аристократов, а иногда, повзрослев, входили в нее, женясь или выходя замуж за кого-то из членов рода. Появилось даже специальное слово – младмаги – то есть дети и подростки, которым оказывают покровительство.

– У всех юных магов, которых я отобрал, плохо с контролем, но есть внушительный магический резерв, – продолжал объяснять Ясмир, – поэтому никого особенно не удивляет, что мальчики живут во дворце. Во-первых, я и придворный маг можем стабилизировать их магию в любое время дня и ночи, во-вторых, лучше держать таких перспективных магов при себе. Среди аристократов ходит слух, что я ращу будущих командиров личной гвардии. Кто-то даже название придумал "цепные щенки".

Ясмир продолжал что-то говорить, а у меня в голове щелкнуло. Точно! В первом варианте будущего через несколько лет после женитьбы Аламира на него снова было организовано покушение. В газетах писали, что на пути убийц встали молодые маги, которых готовил лично король. Им удалось остановить негодяев, но сами подростки получили смертельные ранения. В газетах мелькало название "цепные псы". Видимо, за несколько лет щенки подросли, и их стали называть псами. Значит, Филиппа все-таки убили. Причем, организовали все так, будто покушение было на самого Аламира. Я почти уверена, что заказчиком снова выступал наместник Майрана.

Как раз в этот момент Филипп оглянулся на отца, улыбнулся такой знакомой улыбкой и вновь что-то начал объяснять Дигори. У меня даже сердце сжалось. Бедный Аламир! Что он пережил тогда...

Филипп не должен умереть, я не допущу, чтобы это случилось!

Нужно вспомнить все, что мне известно об этом покушении. Правда, информация была исключительно из газет, поэтому я знаю лишь примерное время. Но и это уже немало. Хотя, если учесть, что кое-что изменилось, то, возможно, я зря переживаю.

В первом варианте будущего Аламир женился на дочке наместника Майрана, но сейчас, благодаря моей информации, король смог узнать, кто стоит за недавним покушением и теперь вряд ли доверяет бывшим союзникам. Значит, на дочке наместника не женится. А просто так убивать бастарда им нет нужды.

Кстати, не факт, что ма йранцы вообще знают, что Филипп существует. Аламир действительно неплохо замаскировал сына. Не удивлюсь, что он с одинаковой теплотой и заботой относится ко всем мальчикам, что воспитывает во дворце. Вот уж правильно говорят, хочешь что-то скрыть, положи на самое видное место.

Раз будущее изменилось, наверное, Филиппу ничего не грозит.  Хотя лучше подстраховаться. Вдруг это не наместник организовал покушение? Лучше потом в спокойной обстановке попытаться вспомнить все и составить примерный план действий. В любом случае время еще есть.

Я вернула свое внимание разговору, Ясмир как раз хвалился успехами сына. Было чем гордиться, поскольку король часто сам проводил уроки и занимался с мальчиком. Это не считая подбора учителей и утверждения программы обучения.

– Знаешь, я сейчас поняла, кого мне напоминает Филипп, – сказала я задумчиво. – Моего кузена Жоржа. У него становится такое же одухотворенное лицо, когда он рассказывает о картинах, красках, технике рисования и вообще об изобразительном искусстве.

– Да, Филипп увлечен магией, у него большой потенциал. Я вижу, как ему нравится познавать новое, творить заклинания, проводить исследования. Однако если его готовить, как наследника, то времени на освоение магического искусства не останется. Совмещать не получится, я по себе знаю. Он погрязнет в управлении страной, оставив свой магический потенциал недоразвитым.

– Поэтому ты не хочешь делать из него наследного принца?

– Сам Филипп этого не хочет. Он видит, сколько я работаю, сколько времени трачу на договоры, отчеты, выслушивание докладов, поездки, дипломатию и другие дела по управлению государством, поэтому не горит желанием занять мое место. Наоборот, поэтому не хочет, чтобы я его признавал. Фила вполне устраивает сложившаяся ситуация, да и безопасность опять же. Пока никто (за исключением нескольких доверенных лиц) не знает о том, что он мой сын, пытаться повлиять на него или убивать не будут. Если бы не обещание Злате, я бы не стал даже думать о его признании. По крайней мере, пока Филипп не овладел магией на таком уровне, чтобы себя защищать.

Ясмир говорил со мной легко и откровенно, поэтому я решила спросить кое-что личное.

– А как вообще у тебя получился бастард? – вопрос был ужасно бестактный, но мне хотелось знать. – Не пойми меня неправильно, но ты не похож на легкомысленного человека, который не думает о последствиях и не предпринимает специальных мер, чтобы предотвратить нежелательную беременность.

Ясмир внимательно посмотрел меня, и я почувствовала, как щеки заливает румянец.

– Можешь не отвечать.

– Я отвечу, но мне нужно собраться с мыслями, – мужчина ненадолго замолчал, подбирая слова. – Это был совсем непростой этап моей жизни.  Я встретил Злату, когда учился в академии, она работала подавальщицей в "Веселом чародее". Это трактир близ академии магии. Довольно приличное место. В образе Ясмира я пару раз помогал ей. Однажды отвадил слегка перебравшего студента, потом вывел пятно с фартука, ну и еще кое-что по мелочи.

– Она не знала, что ты – принц?

– Даже не догадывалась. Когда мою семью убили, а меня бросили в тюрьму, времени на то, чтобы прийти в себя и оплакать близких не было. Мне пришлось сбежать, рискуя жизнью, тайно искать настоящих убийц, доказательства, разбираться с преступниками, а потом оправдываться на суде. Предателями оказались люди, которым я доверял, с которыми вместе рос, делил детские горести и радости, – Ясмир замолчал. Очевидно, что те воспоминания до сих доставляют ему боль. – После казни я ушел из дворца и бесцельно бродил по улочкам столицы. Мне нужно было осознать случившееся, смириться и как-то научится жить иначе. Ноги сами принесли меня в "Веселого чародея", я и сам не понял, как напился настолько, что не мог без поддержки и шагу ступить. Злата помогла мне дойти до своей комнаты, которую она снимала в доме недалеко от трактира. И тогда я рассказал ей, что мою семью убили, что предателями оказались близкие люди, что теперь, когда справедливость восторжествовала, легче не стало. Она меня просто пожалела, но я хотел большего и не сдержался. Все случилось спонтанно. Никто из нас не ждал и не готовился, но я ни о чем не жалею.