– Доброе утро, hija, – произносит мама, прокрадываясь в мою комнату утром. – Тебе уже лучше?

В руке у нее стакан апельсинового сока для меня, что очень мило. Извини, мам, но на самом деле я не больна. У меня были другие причины сразу же отправиться в постель вчера вечером.

– Все в порядке, мам. – Я медленно сажусь. – Разве ты не должна быть на работе?

– Ухожу через десять минут. – Она тянется ко мне и проверяет температуру рукой. – По ощущениям жара у тебя нет.

– Я в порядке. К школе буду уже в норме.

У меня нет желания идти туда, но поскольку моя мать – медсестра, мне никогда не удавалось успешно притвориться больной. Кроме того, еще нужно закончить работу над ботом. Хотя от одной мысли о том, чтобы показаться в лаборатории робототехники, я чувствую себя предельно плохо, так что, возможно, не совсем симулирую.

– Ладно.

Мама улыбается мне, и я снова ловлю себя на мысли, как несправедливо то, что я храню от нее множество секретов. В смысле, чего именно я боюсь? Разочаровать ее. Подвести ее. Дать ей надежду, а потом отнять.

– Ты уже получила новости от каких-нибудь вузов? – спрашивает она, поднимаясь на ноги. – Моя коллега Марилу вчера вечером сказала, что ее дочь поступила в Калифорнийский университет в Санта-Барбаре.

– Думаю, Калифорнийский университет немного опережает остальные с результатами поступлений, – тоненько блею я.

– Да, наверное. – Она наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб. – Хорошего дня тебе в школе, anak ko[10]. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, мам.

Она выскальзывает из комнаты, а я откидываюсь на подушки и бросаю взгляд на экран своего телефона.

Тео: Ты получила письмо от МТИ вчера?

Мой желудок снова жестко скручивает. Я задерживаюсь взглядом на его предыдущем сообщении с пожеланием спокойной ночи, чтобы вдоволь «налюбиться» его, а затем медлю перед ответом. Дело в том, что… В последнее время я действительно была счастлива. Конечно, можно практически умереть от всей этой подготовки к выпускным экзаменам, тестам на подготовительных курсах и национальным соревнованиям, но все было так хорошо, что мне следовало бы догадаться: это скоро закончится. Работа с Хроматикой продвигается прекрасно, Тео – самый заботливый парень на свете, а Джейми пребывает в таком стрессе, что я даже не успеваю ни о чем побеспокоиться сама, потому что она и так уже достаточно нервничает за нас обеих. И даже Нилам настолько загружена, что совсем перестала обращаться ко мне, разве что только для того, чтобы дать действительно дельный совет. На днях она даже задала мне вопрос – да, мне, она задала вопрос мне – о том, как лучше починить спиннер Седьмого, так что, похоже, это действительно самое счастливое время моей жизни.

К сожалению, думаю, Тео не в курсе, что я услышала немного больше, чем должна была, из его недавнего разговора с Маком. Он сказал преподавателю, что будущее – его главный приоритет, и добавил, как и до этого своему отцу, что я тоже буду учиться в МТИ. Это, конечно же, скорее всего, было ложью, призванной уменьшить напряжение, но под ворохом обещаний я разглядела тоненький слой правды. Тео объясняет время, проведенное со мной, тем, что я превосходно вписываюсь в его жизнь. Что стану инженером, как и он, и пойду учиться в МТИ вместе с ним, и Тео найдет для меня время в своей жизни только в том случае, если… если ему не придется искать свободное. Так что до тех пор, пока не поступила в МТИ, я всего лишь осложнение его планов.

Самое ужасное, что впервые в жизни мне нравилось, как выглядит мое будущее. Что я впервые по-настоящему поняла, что значит вообще хотеть будущего. Возможность получить специальность или сделать карьеру еще никогда не казалась настолько захватывающей, пока я не осознала, что создание и проектирование вещей, которые будут делать то, что мне захочется, – это и есть самая настоящая работа. На протяжении последнего месяца я мысленно жила воображаемым будущим, в котором мы с Тео обитали в одном студгородке и вместе занимались робототехникой в колледже. А потом он, возможно, стал бы работать в сфере разработки искусственного интеллекта, виртуальной реальности или чего-нибудь еще в этом роде, а я стала бы главой команды конструкторов, приносящих пользу миру. Время от времени мы бы сотрудничали, но в основном у него были бы свои дела, а у меня – свои. Но мы продолжили бы заниматься тем, чем занимаемся сейчас, – спорили бы о том, что происходит, когда ты падаешь в черную дыру, в промежутках между поцелуями.

Но, как оказалось, у меня был только один шанс на это будущее, и… надо ли говорить, что я его упустила?

Бель: Пока нет, а что?

– А можно как-то обжаловать решение приемной комиссии? – спрашиваю я мисс Восс за обедом.

Я не уверена, что она действительно может мне как-то помочь, но на всякий случай решаю держаться подальше от ребят. Вначале я все утро избегала Тео, а теперь меня начала доставать даже Джейми, так что самое безопасное место для укрытия – рядом с преподавателем.

– Попробовать можно, – медленно произносит мисс Восс, изучая электронное письмо от МТИ на экране моего телефона. – Но я не уверена, что это пойдет тебе на пользу. Мне жаль говорить это, Бель, но чаще всего люди, которые оспаривают результаты зачисления, действительно могут повлиять на ситуацию, только сделав солидное пожертвование вузу.

Я разочарованно морщусь.

– Вот как.

– Мне правда очень жаль, – искренне говорит она, возвращая телефон. – В МТИ каждый год поступает невероятное количество выпускников из этой школы, так что, может статься, тебе просто не повезло.

– Да. – Я рассеянно рассматриваю свои руки. – Думаю, это потому, что я подала заявление в самую последнюю минуту.

– Твоя предыдущая успеваемость тоже могла сыграть роль, – неуверенно добавляет мисс Восс. – В твоей прежней школе было не так много подготовительных курсов, так что твой средний балл мог оказаться… не слишком конкурентоспособным.

– Это так несправедливо! – восклицаю я, потому что в данный момент проще всего свалить все на систему. – Это так элитарно.

– Согласна, – кивает мисс Восс. – Некоторые студенты начинают готовиться к поступлению раньше других и оказываются подготовлены лучше, поэтому я боюсь, что те два мальчика из твоего клуба робототехники, которые поступили, на бумаге показались приемной комиссии более удачными вариантами.

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. Ненавижу это ощущение.

– Просто потому, что они раньше поняли, чего хотят? Поэтому?

Мисс Восс смотрит на меня так, что мне становится еще грустнее.

– Я заметила, что многие преподаватели математики и естественных наук охотно подталкивают мальчиков к инженерной карьере. Я и сама надеялась подсказать тебе направление.

– Вы подсказали. – Я поспешно поднимаюсь на ноги, не желая плакать в ее присутствии. – Я… благодарна вам, мисс Восс. Если бы не вы, то я бы и не попыталась, и мне жаль, что я…

«Мне жаль, что я вас подвела» – вот уж точно переломный момент моей жизни.

– Бель, – окликает она меня, – пожалуйста, тебе не нужно ни за что извиняться…

– Простите, простите, мне просто нужно…

Я даже не заканчиваю фразу. Просто распахиваю дверь и спешу забиться в какой-нибудь укромный уголок этой дурацкой школы, чтобы утонуть в собственном разочаровании, прежде чем успею столкнуться с Тео или другими ребятами из клуба.

И едва не врезаюсь в кого-то, чудом избежав столкновения.

– Эй, нельзя ли поосторожнее…

– Извини…

– Бель?

Узнав голос Нилам, я вздрагиваю, но не останавливаюсь.

– Пожалуйста, только не сейчас…

– Господи, – произносит она скучающим тоном. – Скажи мне, что дело не в Тео Луне.

Я резко оборачиваюсь, уже готовая крикнуть ей в лицо, что несправедливо, что она вечно так груба со мной, но вместо этого… плотину прорывает. Нилам в полном шоке взирает на меня, а я унизительно перехожу к самым настоящим рыданиям.