– Я просто хочу убедиться, что ты сосредоточен на главном, – говорит Мак. – У тебя впереди блестящее будущее, Тео. Если только твои планы не изменились…

– Конечно, они не изменились.

Я собираюсь в МТИ. Я уеду отсюда. Я планировал это с тех самых пор, как… да наверное, всю жизнь, и ничего не намерен менять.

– Бель не просит меня…

– Я и не говорю, что она просит, – поспешно возражает Мак. – Я имею в виду, что уже видел, как такие ребята, как ты, слишком увлекались отношениями и делали выбор, который в иных обстоятельствах они бы не совершили. – Он кладет руку мне на плечо. – Послушай, Луна, ты же знаешь, насколько ты особенный. Ты самый смышленый парень из всех, кого я когда-либо учил. И у тебя есть шанс стать кем-то по-настоящему великим, и я говорю это не только потому, что являюсь твоим учителем.

Понятия не имею, что на это ответить. Часть меня чувствует, что я должен продолжать защищать Бель; ведь так расхваливать меня, когда я отлично знаю, что добился своих результатов не один, просто несправедливо. Да даже тот факт, что при составлении своего мнения обо мне Мак не учитывает Дэша, Кая или Эммета, внезапно заставляет меня почувствовать вину перед ними.

И в то же время я понимаю, что теперь во мне действительно что-то изменилось. Я всегда приходил в лабораторию первым и уходил последним. Всегда получал звание самого важного члена команды. Я был тем, чья обязанность заключалась в поддержании остальных в тонусе. Иначе говоря, именно на меня все полагались. В случае кризиса всегда можно было прийти к Тео Луне. Я был таким человеком еще до того, как понял, что это за роль.

– Она меня не отвлекает, – в конце концов заявляю я. – Мои цели не изменились. Ничего не изменилось. Поступление в МТИ – по-прежнему мой главный приоритет. Победа на национальных соревнованиях – вот мой приоритет.

Мак бросает на меня пристальный взгляд, а затем кивает.

– Не то чтобы я был невысокого мнения о Бель… – произносит он и осекается. – Я понимаю тебя, правда понимаю.

И я знаю, что мог бы сейчас возразить ему, что именно благодаря Бель я так хорошо успеваю по всем остальным предметам, потому что каждый раз, когда она что-то говорит, она меняет мое мышление. Я чувствую, как меняюсь, перестраиваюсь и воспринимаю вещи по-новому, но Мак не захочет этого слышать; уверен, именно этого он и не хочет.

Потому что, что бы ни сказала мне Бель, людям нужна очень специфическая версия Teo Луны. И это не та версия, которая вчера весь вечер просидела в Интернете, глубоко погрузившись в изучение социальных структур средневековой Англии, только потому, что использование шекспировского лексикона так рассмешило его девушку. Не тот, кто всю прошлую неделю слушал ее разглагольствования, что экономическая модель, которую мы сейчас изучаем на курсе макроэкономики, основывается на поддержании мужчинами системы неоплачиваемого труда женщин в быту. И они определенно не хотят видеть перед собой человека, у которого скачана вся дискография Тейлор Свифт, чтобы он мог выучить все слова ее песен, которые заставят его девушку улыбаться, даже когда она того не хочет. Особенно когда она того не хочет.

Тот Тео Луна, которого ищут окружающие, предельно сосредоточен на победе. Он не говорит ни о чем, кроме инженерии, программного обеспечения и роботов. Физика дается ему легко, и он заканчивает свои лабораторные работы раньше всех; он всегда получает все награды, и его регулярно ставят в пример остальным. Он заставляет людей стараться лучше, потому что он лучше них – самый лучший, и, кроме него, больше не на кого положиться. Другие могут дрогнуть, запаниковать или сдаться, но не он. Не Тео Луна.

Не я.

Я пытаюсь убедить себя, что сейчас это не имеет никакого значения; что когда мы с Бель оба будем в МТИ, все наконец-то перестанут видеть в наших отношениях обыденную подростковую поучительную историю и начнут думать о них как о чем-то хорошем и правильном.

– Я сосредоточен, – снова повторяю я Маку. – Этого больше не повторится.

К тому времени, когда до начала экзаменов на подготовительных курсах остается около месяца, все преподаватели потихоньку начинают проводить ежедневные пробные тесты и составлять расписание выпускных экзаменов. Мы с Бель (как и все остальные ученики, посещающие курсы по физике), по сути, превращаемся в ходячих мертвецов. Мы почти ничем не занимаемся, кроме учебы – именно учебы, а не эвфемизма, потому что на данный момент нам никак не удается найти время, чтобы побыть вдвоем. Джейми настаивает на том, чтобы все время быть рядом с Бель, Дэш вообще не способен заниматься в одиночку, а Лора лучше всех нас конспектирует лекции, так что следующие несколько недель мы проводим толпой в кафетерии, из которого нас то и дело выгоняют.

Когда мы не готовимся к другим предметам, то трудимся в лаборатории робототехники. Наверное, нам всем стоит сменить почтовые адреса, как любит шутить Бель, потому что мы почти живем здесь. Национальные соревнования состоятся ровно через неделю после экзаменов на подготовительных курсах, так что народ, безусловно, находится близко к точке кипения. К тому времени, когда обнаруживаю, что Бель почти засыпает прямо во время изготовления полимерной брони для Хроматики, я понимаю, что пришло время разыграть карту заботливого бойфренда и отправить ее домой.

– Разумеется, я не против, – отвечает Бель, когда я говорю ей, что задержусь сегодня в лаборатории. – Это и моя команда тоже, Тео. И я хочу, чтобы мы победили, так что если у тебя еще остались дела… – Она пожимает плечами, и я чувствую облегчение.

Конечно, Бель не стала бы злиться. Тот, кто считает, что она может мне как-то мешать, явно плохо ее знает.

– Ты просто потрясающая.

Мне хочется сказать ей что-нибудь более приятное, но Джастин уже вертится у меня под боком и о чем-то спрашивает (Мак был прав в одном: Джастин, как и большинство людей в этой команде, вообще ничего не способен решить без меня), да и ничего подходящего на ум не приходит.

– Я просто поработаю еще немного над электрической схемой… Может, созвонимся вечером?

– Да, без проблем.

Бель выглядит какой-то рассеянной, а Джастин никак не оставит меня в покое, поэтому я чмокаю ее в щеку и возвращаюсь в лабораторию вслед за ним.

Обычно когда занимаюсь устранением неполадок, окружающие в курсе, что меня не нужно трогать, так что остаток вечера я просто вожусь с проводкой в тишине, а Джастин и Аким в это время вальяжно восседают на лабораторных стульях по соседству. В конце концов я устраняю тот баг, который отлавливал, мы проводим пробный запуск и уходим.

Сейчас уже больше десяти, поэтому нет ничего удивительного в том, что Бель не отвечает на мой видеозвонок. Я отправляю ей пожелание спокойной ночи из машины, а затем проверяю остальные сообщения.

Дэш: Это.

Дэш: Я поступил в калтех.

Я сразу же ему перезваниваю.

– Да?

– Твою мать! – восклицаю я. – Калтех? Чувак, это очень круто, я тебя поздравляю.

– А, пасиб. – Дэш звучит очень по-дэшевски, что означает, что либо он ест, либо уже спит. – Ты что, только получил мое сообщение?

– Да, только что вышел из лаборатории.

Я подключаю телефон к блютуз-системе своей машины и завожу двигатель, выезжая с парковки.

– Подожди, ты еще в школе? А я-то думал, ты с Бель.

– Боже, неужели и ты тоже, – стону я.

– Что и я тоже?

Я меняю голос, подражая своему отцу.

– Тео, очень важно, чтобы ты не отвлекался от учебы…

– А, это, – смеется Дэш. – Нет, чувак, я наоборот.

– Что наоборот?

– В смысле… То, что вы с Бель вместе, – это хорошо. А вот про учебу – не очень.

Это немного не то, чего я ожидал.

– Что?

– Да ладно. К национальным соревнованиям ты всегда в раздрае.

Хорошо, это вообще не то, что я ожидал. И к тому же неправда.