– Ох, подожди, мы же пришли сюда танцевать, – сосредоточенно хмурясь, заявляет он и хватает меня за руку. – Давай. Пошли.

– Что? – смеюсь я, но вообще-то я уже начинаю выдыхаться. – Тео, подожди!

Он тянет меня влево, умело придерживаясь указаний ведущего на сцене, и я едва не врезаюсь в него, когда он меняет направление.

– Раз-два-три, раз-два-три, вот так, – приговаривает он, придерживая меня за бедра и задавая темп. – И один шаг, и два шага… Господи, Бель, да ты просто ужасна в танцах.

– А откуда ты знаешь, как это делается? – кричу я.

Вокруг нас уже собирается толпа, готовящаяся к следующему залпу со сцены, так что это естественно, что за последние пять секунд я врезалась по меньшей мере в трех человек. Тео же, напротив, настолько в потоке, что даже имитирует соответствующую мимику.

– Не знаю. Хорошая координация, наверное, – отвечает он, выполняя какое-то чрезвычайно сложное танцевальное па как раз в тот момент, когда артист берет микрофон.

– Ну что, вы готовы? Вы ведь помните про обратный отсчет?

– Осторожнее, – предупреждает Тео, оттаскивая меня с пути еще одного не очень скоординированного, но весьма увлеченного танцора, и я налетаю на его грудь. – Ты в порядке?

Я поднимаю на него глаза, и у меня перехватывает дыхание. Даже покрытый смесью краски и пота, он выглядит потрясающе. Кончики его волос отливают фиолетовым, и мне очень хочется провести по ним пальцами. А еще чтобы он обнимал меня вот так, прямо здесь и в течение следующих сорока пяти минут.

Нет, лучше час. Или даже два.

– Что? – переспрашиваю я, выныривая из мира фантазий.

– Ты в порядке?

Я замечаю, что Тео откровенно проверяет меня на наличие повреждений, как будто я действительно могла пострадать в результате чего-то настолько безобидного, как чувак, просто размахивающий руками.

– Да, Тео, разумеется, я в порядке…

Толпа обступает нас со всех сторон, и мы оба моргаем, вспоминая, чем на самом деле должны сейчас заниматься. Он притягивает меня к себе ближе и приседает, высыпая остатки розовой пудры себе в руку, а я спешу достать последние крохи своей бирюзы.

– Готова?

– Да, а ты?

– Может, нам стоит раскрасить нашего бота вот так. – Он ухмыляется. – Бросим цветные бомбы в полиуретановую оболочку и посмотрим, что получится.

– А как мы его назовем?

– Не знаю. Может, БэбиБель?

Я шлепаю его по плечу.

– Даже не смей…

– Ладно-ладно. Тогда «Дихотомия добра и зла».

– Боже мой, ты просто ужасен.

– Я знаю.

Он убирает мои волосы с глаз, что, как я уже догадалась, является тактическим приемом, чтобы удачнее покрыть мой лоб розовым цветом, но все же. Сейчас мы даже ближе друг к другу, чем были в машине в мой день рождения.

А где-то в другом мире обратный отсчет идет по спирали.

– ЧЕТЫРЕ…

– Эй, Бель, – говорит он.

– Да, Тео?

– ТРИ…

– Неважно, как мы назовем нашего бота. Мы все равно выиграем.

– ДВА…

– Да неужели? Судя по всему, ты очень уверен в нашей победе.

– О, я очень уверен.

– ОДИН…

– Почему?

– Некоторые вещи просто знаешь, – говорит он, и затем, в порыве общей эйфории, мы оба запускаем наши цвета в воздух, наблюдая, как они кружатся, смешиваются и опадают вниз ярким неоновым дождем.

Тео поворачивается ко мне, но я уже смотрю на него.

– Если ты уверен, то уверена и я.

– Это что, фраза из «Дневника памяти»? – шутливо произносит он.

– О боже, заткнись…

И тут он внезапно притягивает меня к себе и целует.

Для протокола: я знаю, что на самом деле время никак не останавливается. Что мир не вращается вокруг меня. Но на секунду все становится совершенно как в кино, будто мы герои собственного фильма, и все люди, танцующие вокруг, ликуют так же, как и мы сами. Солнце светит ярче, радость ощущается острее, все становится богаче, насыщеннее, ослепительнее, буквально цветнее и более волнующе, и мы – наконец слившиеся в этом поцелуе. Он напоминает мне все, что мы когда-либо изучали в физике о силе притяжения, соединении материалов, прочных и магнитных связях, гравитации и тайне. Я всегда знала, что все существующее в этом мире может слиться в одно прекрасное мгновение и что иногда, если очень повезет, можно поймать его самому.

И этот момент – наш.

Я обнимаю Тео за шею, а он обнимает меня за талию, и мне кажется, я всегда догадывалась, что с ним все будет именно так.

– Прости, что так долго, – шепчет он.

Уверена, Джейми и Лора глазеют на нас прямо сейчас, а значит, Нилам тоже, вероятно, видит это, и Дэш, и Кай, и Эммет…

Да неважно.

Я притягиваю Тео к себе, чтобы поцеловать еще раз.

– И ты извини, что так долго.

– Так, значит, технически я выиграл?

Я стону в голос.

– Тео, ты…

– Хуже всех, я знаю.

Он поднимает мой подбородок и целует меня сначала один раз, а потом еще и еще.

– Думаешь, ребята все видели?

– Сто процентов.

– Хочешь пойти на попятную?

– В смысле, оттолкнуть тебя? Не уверена, что это будет правдоподобно.

– Мы можем попробовать, – предлагает он. – Или ты можешь, например, ударить меня.

– Заманчиво, но нет.

– Если ты этого не сделаешь, то будет неловко.

– Определенно будет. А что, ты хочешь пойти на попятную?

– Ни за что. Просто перестраховываюсь.

– Теперь народ будет вести себя странно, да?

– Это точно.

– И у нас есть всего несколько месяцев.

– Нет, если ты поступишь в МТИ, – напоминает он мне, – а ты обязательно поступишь.

И я чувствую легкую дрожь предвкушения. Возможно ли, чтобы все было так просто? Что жизнь сама… просто подталкивает тебя в нужную сторону? Потому что сейчас мне кажется, что все действительно так.

– Так ты в деле? – спрашивает Тео.

Я ловлю его взгляд и пытаюсь вспомнить время, когда втайне не считала его самым лучшим человеком из всех, кого знаю.

И не могу.

– Я в деле, – даю обещание, чувствуя себя совершенно обновленной и неоново-яркой.

Теперь, когда все знают, что мы с Бель встречаемся, дела, очевидно, обстоят иначе. Однако Нилам делает нам одолжение и по-прежнему продолжает вести себя как стерва.

– Ну, наконец-то, – прокомментировала она ситуацию. – Не то чтобы мы ни о чем не догадывались. Вы двое так же незаметны, как кирпич, брошенный в окно. А окно в данном случае – это мои глаза, – добавила она как бы невзначай.

– О боже, спасибо тебе, Нилам! – воскликнула тогда Бель, обмениваясь со мной взглядом.

Мне нравится, что теперь мы можем делать это беспрепятственно.

Мы с Бель по-прежнему проводим большую часть времени вместе, работая над нашим разноцветным ботом, который пока что называем «Бэтлстар Хроматика», в соответствии со старинной традицией присваивать ботам банальные и смешные имена, но кое-что все же изменилось. У нас не так много свободного времени, учитывая, как быстро приближаются национальные соревнования и экзамены, но вместо того, чтобы заниматься со своим основным классом по физике, я много «занимаюсь» с Бель.

– Итак, гармонические колебания, – объявляет она.

Наши учебники лежат на журнальном столике ее гостиной, а колени соприкасаются на ее диване, соперничая за пространство, пока мы пытаемся закончить (а точнее, начать) нашу теоретическую лабораторную работу.

– Ты ведь задаешь ритм в классе, верно? – спрашивает она. – Так научи меня.

– Бель, я почти уверен, что у тебя тоже будет пятерка по физике.

– Это да, но все же. Давай.

Она смотрит на меня так, что мне кажется, если я смогу продержаться следующие пять минут, не отвлекаясь, то определенно заслуживаю награду.

– Гармонические колебания, – повторяю я, открывая книгу на случайной странице. – Они очень… гармонические.

– Отлично, думаю, с учебой мы закончили, – говорит она, откладывая учебник в сторону и наклоняясь ко мне.