– В общем, вот что у нас есть на данный момент… – продолжает он. О да, я состою в команде робототехники всего пять минут, поэтому, естественно, мы продолжим обсуждать роботов. Прямо здесь. На вечеринке. – Просто хотел, чтобы ты имела представление о том, с чем мы собираемся работать в этом году. Мы практически полностью уверены, что Сент-Майкл выдвинет того же робота, что был у них в прошлом году, так что… О, прошу прощения, Сент-Майкл – католическая школа для мальчиков и наш главный соперник, – поясняет Тео. – В прошлом году у них был просто массивный металлический ящик с очень низким центром тяжести. Очень громоздкий и очень медленный.

Я бросаю взгляд на эскиз бота, который, судя по всему, разработал сам Тео.

– Это клешня?

– Да, чтобы перелезать через препятствия и спускаться вниз, вот так… – Он демонстративно хватает что-то со стола, словно его рука – это одна из тех клешней в торговых автоматах. – В любом случае очки начисляются за агрессивное пилотирование и стратегию ведения боя, в чем обычно мы добиваемся успеха, но иногда судьи очень своеобразно оценивают конструкторские решения. Это был единственный пункт, по которому мы не победили в прошлом году.

Я слушаю Тео не очень внимательно, потому что что-то в чертеже меня смущает.

– А что это такое внизу? – спрашиваю я, указывая на интересующее меня место пальцем. – Вращающиеся лопасти? Как у вертолета?

– Да. В идеале…

– Они не будут работать.

Голос позади, который заставляет меня повернуться – хотя она и не обращает на это никакого внимания, – принадлежит Нилам, девушке, которая спорила сегодня с Тео на отборочных соревнованиях и которая, судя по всему, отошла от небольшой группы ребят, с которыми она общалась, чтобы (очевидно) подслушать наш с Тео разговор. Вообще-то у нас с ней аж несколько общих предметов, но так вышло, что мы друг другу и слова не сказали. Даже сегодня, и сейчас она все еще смотрит не на меня.

– Неправильное распределение веса, Луна, – комментирует Нилам, – а печатная плата…

– Все будет в порядке, – нетерпеливо перебивает Тео. – Мы можем довести его до ума, и я уже говорил тебе, что некоторые решения просто лучше других. Она все время концентрируется на недостатках, – бормочет он мне, не глядя, что, конечно же, лично для меня не имеет никакого значения. Хотя тот факт, что он считает меня своего рода сообщницей, я нахожу довольно забавным.

Тео по-прежнему стоит рядом со мной, что, как мне кажется, злит Нилам еще больше.

– Ты не обязан слушать меня в вопросах программирования, но, пожалуйста, хотя бы не трать наше время на неудачные конструкторские решения, – категорично заявляет она. – Лично я не хочу провести следующие три месяца своей жизни, пытаясь заставить работать что-то непрактичное, прежде чем ты, наконец, сдашься и признаешь, что оно нежизнеспособно.

– Оно не нежизнеспособно, – возражает Тео с явным раздражением. – У нашего бота, очевидно, в обязательном порядке должно быть оружие, а в прошлом году…

– В прошлом году нам повезло. В этом же…

– Эм, привет, извини, что прерываю, – перебиваю я, и Дэш, который с самого начала этого разговора не проронил ни слова, кивает вместе с Тео и поднимает на меня глаза, приглашая продолжить. – Во-первых, Нилам права – эти размеры не подойдут, – констатирую я, увеличивая масштаб на вращающихся лопастях. – Не потому, что их нельзя заставить работать, – быстро добавляю я, потому что при перспективе критики его идеи Тео тут же прищуривается, – но… как это правильно называется? Ну, знаете, – неловко добавляю я, пытаясь вспомнить, что рассказывал мне папа о подобных штуках, – сила вращения, или как ее там, при попытке нанести хоть какой-нибудь ущерб другому роботу просто вырвет эти лезвия с креплениями, и тогда оружия точно не будет.

– Это называется крутящий момент, – поправляет меня Нилам.

– Вот он, да, – соглашаюсь я, немного смутившись, что она выставила меня идиоткой лишь потому, что мне не удалось вовремя вспомнить нужное слово. – В любом случае, судя по всему, Нилам пытается объяснить тебе это с самого начала, так что, может, если ты просто выслушаешь ее…

– Мне не нужно, чтобы ты меня защищала, – огрызается Нилам и переводит взгляд на Тео. – А ведь я говорила тебе, что она недостаточно компетентна.

И она уходит. Я растерянно моргаю, совершенно сбитая с толку. Мне казалось, я была дружелюбной, нет? Боже, люди здесь такие странные.

– Слушай, – выдыхаю я, поворачиваясь к Тео и пытаясь сделать вид, что ничего не произошло. – Я просто…

– Я совершенно не согласен с тобой, – сообщает он, не отрывая глаз от экрана. Затем производит какие-то манипуляции на айпаде и запускает анимацию сначала клешни в действии, а следом – вращающихся лезвий. – Видишь? Проблем со скоростью и весом быть не должно, а когда бот будет атаковать другого…

– Да, но думаю, ты забываешь о вероятности ответного удара. То есть когда оба робота будут находиться в движении. Это же другое, верно? Что, если лезвие попадет по второму роботу не под прямым углом? – Я дотрагиваюсь до экрана и сразу же начинаю испытывать неловкость от того, что на нем остались отпечатки моих пальцев, но сейчас это не то чтобы важно. – Смотри, если удар придется не на ровную поверхность – скажем, под край лопасти что-то попадет, – то куда будет направлена основная сила удара? Они же просто отломятся.

Но вместо того, чтобы снова запустить симуляцию, чтобы проверить мои слова, Тео просто пристально смотрит в экран.

– Ты ведь сказал, что с конструкцией еще есть проблемы, так? – напоминаю я, стараясь придать голосу позитивный оттенок.

Спустя примерно сто лет Тео, наконец, поднимает на меня глаза.

– Да, но правки – это очень длительный процесс, – отвечает он, и теперь его голос звучит как-то по-другому. – И Нилам права, тебе надо научиться разговаривать о подобных вещах, – добавляет он, отходя в сторону. – Быть может, тебе даже придется давать интервью на национальных соревнованиях, чтобы отстаивать нашу разработку. Не можем же мы доверить это Джастину.

Они с Дэшем фыркают так, словно это какая-то очевидная уморительная шутка, но есть кое-что иное, что волнует меня сейчас гораздо больше того, что я не в теме их забав. Неужели Тео собирается критиковать меня только потому, что я всего лишь объяснила, почему этот робот никуда не годится? Ради всего святого, мы же на вечеринке. Я-то думала, мы пришли сюда, чтобы посмотреть, как кто-нибудь напьется и прыгнет в бассейн дома-музея Тео Луны.

– Слушай, – дипломатично начинаю я, – я действительно не собиралась тебя обижать…

– Я не обиделся.

Он захлопывает чехол айпада и вручает его Дэшу. Как раз в этот момент ко мне со спины подходят Джейми и Лора.

– О чем это мы болтаем? – спрашивает Джейми, потягивая «Белый коготь» через экологичную металлическую соломинку, которую, насколько мне известно, она всегда носит с собой в сумочке.

– Ни о чем. Извините, мне нужно отойти. Я совсем забыл, что внизу меня ждет Эндрю, – говорит Тео, избегая смотреть и на меня, и на Джейми. – Дэш, ты со мной?

Дэш, почти все время молчавший во время обсуждения чертежа, энергично кивает, как только Тео зовет его.

Я чувствую себя немного раздраженной (и более чем немного раздосадованной), когда эти двое поворачиваются, чтобы уйти, поворачиваюсь вслед за ними.

– Если у второго робота такой… – Как он это назвал? – …низкий центр тяжести, – к счастью, вспоминаю я, – тогда зачем на него вообще залезать? Мы можем его просто того… – Я делаю движение руками, переворачивая воображаемый блин. – Он не сможет быстро перевернуться обратно, а мы тем временем нанесем ему достаточный урон, а?

Тео останавливается и затихает. Не уверена, потому ли это, что я не очень хорошо объяснила свою мысль – честно говоря, кажется, я совсем ее не объяснила, – или причина в чем-то более серьезном, например, в его раздражении. А может, даже в открытой неприязни.

– Вообще-то звучит уморительно, – замечает Дэш, и Тео бросает на него косой взгляд, закатывая глаза.