— Я присматриваю за домом, пока его нет, — тихо ответила я.

— Не пригласишь нас внутрь? — Здоровяк прищурился, глядя на меня сверху вниз. — Как-то невежливо держать гостей на пороге, не кажется?

— Внутри маленький ребёнок. Девочка и так напугана, поэтому лишние стрессы ей ни к чему.

— Мы не собираемся никого пугать, — сообщил амбал. — Может, просто хотим познакомиться поближе.

— Если всё же собираешься войти в дом, тебе сперва придётся познакомиться вот с этим. — Выудив из-за спины пистолет, ни в кого не целясь, я демонстративно щёлкнула предохранителем.

Здоровяк замер, словно увидел ядовитую змею. Чуть ли не звеня от напряжения, мужчины постреливали взглядами то на оружие в моей руке, то на моё полное стальной решимости лицо. Вдоль улицы дохнул порыв ветра, коснулся волос, донося со стороны центра Спинетты отчётливый запах гари.

— Ты остынь, незнакомка, — подал голос из-за спины здоровяка тот, которого я встречала у колодца. — Мы никого не тронем. Нам нужна еда и энергия, а у вас есть топливо для водородника.

— Нам всё это тоже нужно, — парировала я.

— Мы знаем, что охотник – тот ещё хомяк, и запасов у вас наверняка на целый год, — нахмурился здоровяк.

— Не слишком ли много будет для двоих? — сказал третий, до сих пор молчавший. — Надо делиться – вас всего двое, а у нас три семьи. Мы ведь не звери какие-то. Мы нормальные люди, если захотите – вы даже можете жить с нами… А Нэнси любит детей, правда, Билл? — обратился он к соседу.

— Скорее терпит, но не без этого, — поддакнул тот, что с двустволкой.

— А может, вам вообще не придётся никуда уходить, — предположил коренастый бородач. — Мы сами могли бы к вам переселиться… Может, впустишь нас осмотреться для начала?

Здоровяк сделал шаг мне навстречу, а я тихо и зловеще произнесла:

— В этом полуавтомате шестнадцать патронов. Я умею с ним обращаться, так что, пока кто-то из вас передёрнет цевьё, я прострелю как минимум три колена и наверняка положу тебя. Подумайте. Если вас устраивает такой расклад – тогда вперёд.

Амбал нерешительно застыл, на лице его читались сомнения – то ли попытаться оказать сопротивление с риском словить пулю, то ли отступить. Ружьё его было опущено вниз – и он оценивал, насколько быстрее буду я с лёгким пистолетом. Звенящая пауза, казалось, длилась целую напряжённую вечность.

Наконец тот, которого я встречала у колодца, негромко сказал:

— Пошли, ребята. Нам здесь явно не рады.

— Всё с тобой понятно, — протянул амбал, неспешно развернулся и, скрипя ступенями, спустился с крыльца. — Опасный теперь мир вокруг. Если подумать, даже с домом может всякое случиться. Пожар, например. — Он демонстративно втянул носом воздух, постепенно тяжелеющий по мере приближения степного пала, обходившего посёлок по кромке. Юго-восточный ветер гнал не только запах, и над головами уже растворялись редкие дымные нити.

— Кстати, насчёт ружья, — бросил амбал и поднял ствол в небо одной рукой. — Ты сильно рискнула, потому что оно заряжено.

Оглушительно грохнул выстрел, распугивая загорланивших ворон. С карканьем они попрыгали с двускатных соседских крыш и принялись нарезать круги над головою, и я непроизвольно вздрогнула. Эхо выстрела побежало дальше по улице, отскакивая от домов.

Здоровяк подмигнул мне, и компания неторопливо скрылась за углом.

Только теперь я выдохнула и почувствовала мелкий тремор по всему телу. Нервное напряжение пробирало до костей, но мой блеф сработал. Как, впрочем, и его… Полученная передышка обещала быть недолгой, и вырисовывались сразу две проблемы: очень скоро на выстрел соберётся целая толпа мертвецов. Пожар ещё можно было бы переждать, но через какое-то время наверняка вернётся и эта прекрасная компания. Так что нужно было уезжать – и чем быстрее, тем лучше.

Алиса уже ждала меня в прихожей. Стискивая в руках плюшевого медведя, она спросила:

— Это плохие люди, да?

— Скорее всего. Но ты не волнуйся, они ничего нам не сделают. Мы уйдём.

— Как это – уйдём? — Она сжала медведя ещё крепче. — Куда?

— Мы должны уехать отсюда, потому что скоро здесь станет небезопасно.

— Но я не хочу уезжать. И я не хочу, чтобы вы уезжали.

— Я понимаю, Алисочка, но у нас нет другого выхода, — сказала я. — Пока есть возможность уйти, надо её использовать… Машина, как выяснилось, у нас имеется. Топливо и аккумулятор – тоже. А оружие в доме есть?

Обречённый вздох был мне ответом. Затем Алиса сообщила:

— Было много оружия, но папа всё раздал тем, кто у нас останавливался. Он говорил, что от ружей одни проблемы – они слишком шумные, поэтому не жалко ими поделиться с теми, кому они нужнее. У него ещё остался арбалет, но он отдал его мне и сказал использовать только в крайнем случае…

В кабинете на втором этаже, в оружейном шкафу и вправду нашёлся охотничий арбалет с полудюжиной болтов. Больше ни оружия, ни патронов не было – всё было выметено подчистую. Насколько правильным было решение отдать оружие, которое могло бы пригодиться самому – судить было сложно. Как знать – не достались ли в итоге его ружья этой самой компашке, которая только что намеревалась зайти с «дружеским визитом»?

Возможно, отец Алисы сориентировался в ситуации и знал, что делал. С помощью арбалета вполне можно было себя защитить, а вот ружьями – лишь привлечь под дом ещё больше заражённых. Нелюди совершенно точно ориентируются по звуку – я успела в этом убедиться на ферме сразу после прибытия. А значит, сейчас они уже ковыляют сюда со всей округи, и наше время на исходе.

Пора собираться в дорогу.

— Алиса, дай мне ключ от машины, пожалуйста, — попросила я.

Девочка, сжав в руках игрушку, мелко замотала головой.

— Поверь мне, — сказала я, присев на пол напротив неё, глаза в глаза. — Остаться здесь означает загнать себя в ловушку.

— Но это мой дом, — прошептала она, слёзы выступили на её глазах.

— Пожалуйста, я тебя прошу, дай мне ключи и оружие… Ведь мы так безнадёжно опоздаем.

Неуверенность, внутренняя борьба, отражённые в мельчайших движениях мышц лица. Алиса, преодолевая чудовищное внутреннее сопротивление, до солёных ручейков на щеках, тенью метнулась в сторону лестницы, и через минуту бесконтактный брелок оказался у меня в одной руке, а увесистый, вызывающий уважение профессиональный арбалет – в другой.

Стараясь сохранять самообладание, я распорядилась:

— Возьми для нас еду, свои вещи и всё, что тебе понадобится в дороге. Надень закрытую одежду – кроссовки, штаны и что-нибудь с длинным рукавом.

— А можно мне потом съесть конфету? — спросила она вдруг.

— Конфету? — Я несколько опешила от неожиданности. — А почему нельзя?

— Пятое правило – есть не больше двух конфет в день. Но я уже съела сегодня четыре…

— Хорошо, потом съешь ещё одну, — согласилась я и тут же сделала строгий вид. — Но только когда мы окажемся в безопасности. А правила… Они нужны, чтобы им следовать, но иногда без исключений не обойтись.

— Спасибо. — Алиса, казалось, немного ожила. — А куда мы поедем?

— Не знаю. Сбежим отсюда, а там видно будет.

— Папа говорил, что надо переждать, и что нам обязательно помогут.

— Пока что мы должны помочь себе сами, — сказала я. — А для этого нужно покинуть дом. Ты чувствуешь в себе силы сделать это?

Девочка коротко мотнула головой, но послушно побежала вверх по лестнице, а я быстро схватила пару пластиковых канистр и отправилась к колодцу…

* * *

По пути к водопою и рядом с ним никого не было, поэтому я беспрепятственно заполнила обе канистры, отволокла в гараж и погрузила в кузов джипа, а затем прихватила тачку и буквально прикатилась на ней к дому.

Появление первого доходяги не заставило себя ждать. Он ковылял по дороге со стороны поля, но был ещё далеко. А мне между тем нужно было доставить горючку и аккумулятор к машине…

Захлопнув дверь и ссыпавшись по лестнице, я очутилась в подвале. Взялась за удобные рукояти на корпусе и тут же пожалела о том, что не наняла здоровенных мужиков – весила эта громадина килограммов двадцать, не меньше. Здоровяки в два счёта помогли бы нам дотащить аккумулятор, но затем, скорее всего, попытались бы забрать машину… Так или иначе, придётся таскать эту тяжесть на себе…