Ну а уже вечерами ко мне приходила Эйко, которая приносила мне отдельный ужин, ведь теперь я его всегда пропускал. И всё напряжение в теле, накопленное за день, меня отпускало, и я действительно расслаблялся в её присутствии. Именно она помогала мне всё это время держаться и даже идти дальше, превосходя свои пределы.

В итоге получалось так, что все эти пять лет учёбы в Академии Пардес я как раз подготавливался к столь усиленным тренировкам. Как мастера додзё не давали мне ничего, кроме моего физического укрепления, так и тут, всё, что я пережил за время учёбы, легло в основу нового круга обучения, который продолжал наращивать свой темп.

Нил Беккер был сложным человеком. Ну а как иначе вообще мог сочетаться весь его этот брутальный образ, который для него весьма привычен, и то, что он увлёкся кондитерским искусством. Причём последнее развил ничуть не меньше, чем свои боевые навыки, и получить от него торт желали очень многие влиятельные люди. Все просто знали, что это будет торт, который они никогда в своей жизни не пробовали, и это будет стоить любых денег и сложностей, через которые пришлось пройти, чтобы всё же сделать этот заказ.

Так что противоречия были его частью и от этого никуда не деться.

У Нила было сложное детство, которое приучило его бить первым, если не хочешь получить сам. И постепенно, сам того не замечая, он увлёкся боевыми искусствами. Сначала всё это не заходило дальше обычных дворовых драк, где, разумеется, никто не знает ни о какой технике нанесения ударов, но затем молодой тогда ещё парнишка устроился уборщиком в зал единоборств, чтобы заработать себе дополнительных денег и помочь семье, которая жила не так чтобы шикарно.

Именно там он проявил свой талант — наизусть запоминать техники и то, как двигаются бойцы. Владельцем клуба был известный в своих кругах тренер, который сразу подметил внимательный взгляд парнишки, который пусть и глазел по сторонам, но ответственно справлялся со своей работой, так что и выгонять его было не за что.

Так бы и продолжалось, возможно, неизвестно сколько времени, если бы Нил по обыкновению задержавшись в зале, чтобы прибраться за последними ушедшими посетителями, не решил побить в грушу. Именно здесь его увидел в действии владелец зала и именно с этого момента началась профессиональная карьера бойца Нила Беккера.

Молодой парень быстро стал грозой ринга в своём городе и лихо продвигался дальше, а затем ему стало тесно в условиях спорта, тем более за подпольные бои давали куда больше денег.

Об этом промежутке времени, кроме ярких вывесок и того, что было видно со стороны, не знает никто, но в какой-то момент Нил Беккер просто исчез. Он больше не появлялся на ринге и не сражался, радуя публику.

Было много теорий, куда именно он делся и чем сейчас занят, вплоть до того, что Беккер вдруг решил стать монахом.

На самом деле Нил слишком глубоко погрузился во тьму и только вбитые его первым тренером строгие запреты не давали ему скатиться до уровня кровожадного монстра. Да, его противники, как правило, ринг покидали не на своих ногах, но осознанно смертей он не собирался допускать.

Дошло до того, что ему уже предлагали заплатить за то, что он начнёт убивать бойцов и это неожиданно отрезвило мужчину и показало ему, что он зашёл куда-то не туда. Не к подобной славе он стремился всё это время.

Несколько лет после этого Беккер действительно скитался по миру, пока не встретил Хаято Мала, который просто подавлял своей силой. Он был сильнейшим, с кем встречался Нил, и при этом этот человек ему предложил не обучение, нет, а возможность встретиться с такими же, как и он: кто потерял свой путь, либо не осознают этого в полной мере.

И вот после попадания в додзё его жизнь сильно изменилась, а там он действительно увлёкся изготовлением тортов и различных кондитерских изделий. Старые знакомые его за этим занятием обязательно бы засмеяли, если бы не помнили, насколько тяжелы кулаки Беккера. Если же учитывать, что с момента своих выходов на ринг мужчина не бросал тренировки и продолжал совершенствоваться над собой, то таких смельчаков тем более бы не нашлось.

Сейчас же этот жёсткий и противоречивый в своих поступках и вкусах человек внимательно наблюдал за тем, как его ученик проходил полосу препятствий, скомпонованную им так, чтобы Адриан точно напрягся и не имел не малейшего шанса, чтобы её преодолеть в ближайшее время. Это знал как сам Беккер, так и Адриан, и всё же парнишка упорно лез вперёд, раз за разом возвращаясь на точку старта и продолжая проходить через уже знакомые ему ловушки.

Нил никогда бы себе и тем более кому-то ещё не признался бы, но он в Адриане видел отчасти себя. Ведь в своё время, несмотря на хорошую память и быстрое запоминание — как необходимо правильно двигаться в бою, он всё равно прошёл через множество трудностей, которые закалили как его тело, так и его характер. Без твёрдой воли он не стал бы собой и подобный же огонь воли он видел в своём ученике.

Именно поэтому было так весело заставлять его преодолевать новые сложности, ведь они не могли потушить этот огонь, а наоборот, заставляли его пылать ярче. Настолько, что довольная улыбка сама собой появлялась на лице Беккера.

Всё это означало, что можно придумать что-то ещё, и он знал, что Адриан рано или поздно пройдёт и эти препятствия, и эти его достижения были сравнимы по накалу эмоций с его собственными.

Кто же знал, что в прошлом король ринга как в спортивной борьбе, так и в подпольных боях найдёт такую радость в том, чтобы обучать боевым искусствам кого-то ещё. Ну или ему просто нравилось издеваться над своим подопечным — одно другого не отменяло, а скорее, даже дополняло.

А ведь такими темпами можно будет перейти не просто к полосам препятствий, а к полноценному спаррингу. Он пока ещё толком не показывал Адриану, на что в действительности способен, и в отличие от Кайроса готов был подождать, когда его ученик станет немного сильнее, чтобы этот бой принёс наслаждение, а не слабое послевкусие.

Слишком давно Беккер ни с кем не выходил, как говорится, кость в кость, и то, что ученика как раз можно будет подогнать под подходящие условия, его невероятного радовало.

Ну а чего ещё можно ождать от одного из мастеров додзё «Последний приют»? Они все здесь были людьми исключительными и, несомненно, опасными.

Тренировки ученика продолжались.

— И что ты можешь сказать о моём внуке? — спросил Алистер Кригер у своей родственницы.

Джессика Кригер была одной из его многочисленных племянниц или что-то вроде того. В этом глава клана Кригер не слишком сильно заморачивался. В их семьях всегда было минимум по двое детей, но гораздо чаще их было больше, так что родственников различной степени родства хватало, а разбираться кто, и в каком колене кому приходится — слишком заморочено, чтобы подобное запоминать. У главы клана имелись и свои заботы.

Девушка была послана на учёбу в Академию Пардес, чтобы проследить за Адрианом Матсари, что являлось официальной версией, но главную цель, которую преследовал сам глава клана — получить Кригера, который научится действовать не только так, как заведено в клане.

Это сложный процесс, и он должен был проверить, удастся ли у этих наёмников, вдруг решивших стать тренерами новых поколений, сделать из неё что-то иное, кроме как представительницу клана Кригер. Такие попытки делались и раньше, но как правило особого результата это не приносило, так ещё и был риск вообще потерять своих соклановцев. Что, собственно, и произошло с двумя братьями девушки, которые погибли во время учёбы, так и не достигнув хоть какого-то результата.

— И чего молчишь? — строго спросил Алистер Кригер у девушки, что не смела поднять на него взгляд. — Тебя послали наблюдать за ним и докладывать своим кураторам, но кроме общих отписок они ничего не получали. Неужели Адриан Матсари настолько бездарен, что его пришлось тянуть за собой всему вашему отряду? Как же вы тогда стали самой результативной группой в своём выпуске?