Взгляд девушки упал на окно. Оно находилось высоко, и выбраться через него казалось невозможным. Но при этом оно было единственным источником света и, возможно, воздухом в этой комнате. Она потянулась к креслу, подтащила его к стене и встала на него, чтобы лучше рассмотреть, что там снаружи. Сквозь мутное стекло она едва могла разглядеть часть какого-то здания — это явно было заброшенное промышленное сооружение, окружённое пустырём.

Понимая, что через окно ей не выбраться, Наоми соскочила с кресла и подошла к двери. Она внимательно прислушалась, но за ней всё ещё царила мёртвая тишина. Осмотрев дверь, она заметила небольшой щиток для проветривания, который можно было отодвинуть. Едва ли это был прямой путь к свободе, но, возможно, так она могла что-то понять о своих похитителях или хотя бы подслушать, если кто-то пройдет мимо.

Отодвинув щиток, Наоми смогла разглядеть лишь тёмный коридор. Она заметила, что прямо за дверью лежала старая, закопчённая проволока, возможно, от предыдущих ремонтов. Достав её с помощью обломка карандаша через щель между дверью и полом, Наоми поняла, что проволока достаточно гибкая и могла бы сгодиться для взлома замка — если ей удастся правильно её использовать.

В её глазах промелькнул отблеск надежды. Наоми ещё раз оглядела комнату, собирая все возможные средства, которые могли бы помочь ей. Она не знала, сколько у неё времени, но была полна решимости — нужно было бороться, и она сделает всё возможное, чтобы выбраться.

Наоми аккуратно взяла проволоку в руки, проверяя её на гибкость, и глубоко вздохнула, стараясь успокоить дыхание. Её сердце колотилось, но она знала, что не может позволить себе терять контроль. Придётся действовать решительно и чётко. Воспользовавшись обломком карандаша, она согнула проволоку под нужным углом, чтобы получился крючок. Теперь нужно было проверить замок.

Подойдя к двери, она вставила проволоку в замочную скважину и стала осторожно нащупывать защёлку. Каждое её движение было точным и выверенным. Когда-то Кенджи рассказывал ей, как ему пришлось однажды выбраться из багажника машины. Наоми тогда заинтересовалась этой темой и даже посмотрела несколько видюшек о том, как профессиональные вору открывают замки. Сейчас она мысленно благодарила себя за это, вспоминая картинки из видео.

Наоми мысленно пыталась представить механизм замка, перебирая в голове все детали. Ей приходилось работать вслепую, но интуиция и внимательность подсказывали, что она на верном пути. Сначала ей показалось, что проволока застряла, но, потянув слегка вправо, она почувствовала лёгкий сдвиг.

Скрепя зубами, Наоми старалась не потерять концентрацию. Она уже ощущала, что защёлка начинает поддаваться. С каждым движением проволока чуть глубже проникала в механизм, и вскоре раздался едва слышный щелчок. У неё внутри всё перевернулось — это был знак, что она приближается к своей цели. Но радоваться было рано.

Она ещё раз проверила, осторожно подтягивая проволоку, и сдавленным вздохом услышала второй щелчок. Дверь слегка качнулась, но не открылась до конца. Сосредоточившись, Наоми заставила себя сделать последнее движение, и, наконец, замок щёлкнул полностью, освобождая дверную защёлку.

Получилось!

Еще до конца не веря случившемуся, Наоми медленно приоткрыла дверь, выглянув в коридор. Он был пуст, но по тусклому свету издалека она поняла, что дальше могут быть охранники или камеры. Она прищурилась, оценивая ситуацию. Это была её единственная возможность — и она понимала, что выбора нет. Оставалось надеяться, что осторожность и решительность помогут ей пройти мимо любых преград, ожидающих за порогом.

Задержав дыхание, Наоми ступила за порог, начав двигаться вдоль стены в сторону выхода. Девушка двигалась по тёмному коридору, стараясь держаться как можно ближе к стене. Сердце билось так громко, что, казалось, его мог услышать кто угодно. В этой гулкой тишине каждый её шаг, каждый вдох и даже случайный звук её собственного дыхания отдавались эхом.

Она кралась, стараясь идти так тихо, как только могла, каждый раз задерживая дыхание, чтобы прислушаться. Вдоль стены тянулись старые, ржавые трубы, и на них виднелись потёки, оставленные годами. Местами обшарпанные обои отходили от стен, а кое-где виднелись старые провода. Впереди на мгновение мелькнул слабый свет — свет, который словно заманивал её ближе, к возможному выходу.

Но вдруг она услышала шаги.

Наоми замерла, напрягшись и прислушиваясь. Шаги приближались — они были уверенные, неспешные, будто кто-то совершенно не сомневался в своей безопасности. Звук становился всё громче, эхом отражаясь от стен. В панике Наоми огляделась, стараясь найти укрытие, и заметила полузакрытую дверь рядом с собой. Она быстро нырнула за неё, осторожно прикрыв её, оставив едва заметную щель, чтобы наблюдать.

Шаги были уже совсем рядом. Она затаила дыхание, когда перед ней, на фоне тусклого света коридора, появилась тень — неясная, но тяжёлая, выдающая силу того, кому она принадлежала. Фигура остановилась прямо у двери, за которой пряталась Наоми. Девушка судорожно прижалась к стене, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, а холодный пот катится по спине.

Тень замерла, и, казалось, кто-то прислушивался. Наоми боялась даже моргнуть, чтобы не выдать себя. В голове у неё крутилось одно: если её обнаружат сейчас, второго шанса на побег может и не быть.

Мы вошли в больницу, и я заметил, как господин Ямато держится прямо, уверенно, будто сбросил десяток лет. Когда он ступил через порог, в его походке была та же уверенность, что и в дни, когда он управлял корпорацией «Спрут». И хотя это было всего лишь медицинское обследование, Ямато выглядел так, словно был готов к любой битве.

Врачи сразу окружили его, принимаясь за осмотр. Я стоял рядом, наблюдая за их реакцией, и видел, как они не могли скрыть удивление. Они проверяли его пульс, давление, рефлексы, и с каждым новым показателем выражение на их лицах становилось всё более ошеломлённым. Один из них, самый пожилой, наконец поднял взгляд на отца и произнёс, не скрывая изумления:

— Ваше состояние, господин Ямато, просто феноменально. Я даже не верю, что ещё несколько дней назад вы находились в критическом состоянии. Такое быстрое восстановление — это невероятно.

Я повернулся к Ямато и заметил, как в уголках его губ появилась лёгкая, но твёрдая улыбка. Он выдержал паузу, словно обдумывая, стоит ли делиться чем-то сокровенным, и наконец заговорил, глядя прямо на врача:

— Восстановление приходит, когда в жизни появляется нечто важное, ради чего стоит жить, — сказал он. — Когда старая любовь возвращается, сердце начинает биться с новой силой.

Я посмотрел на него, и мои сомнения растворились. Я увидел в его глазах ту же силу, что и раньше, ту же стойкость и решимость, с которыми он столько лет руководил компанией. Возвращение Качуми вдохнуло в него новую жизнь. Отец был уверен и спокоен, а его слова заставили врача замолчать, устыдившись своей неуклюжей попытки объяснить необъяснимое.

Врач кивнул, поражённый, и тихо ответил:

— С таким восстановлением вам действительно нечего бояться, господин Ямато. Вы удивили нас всех.

Я чувствовал, как растёт моё восхищение этим человеком. Он сумел найти силы в самом себе, и теперь стоял здесь, передо мной, готовый вернуться к жизни.

Медкомиссия завершила обследование, и врачи собрались вокруг отца, обсуждая результаты. Ведущий врач, Такахаси-сенсей, сделал шаг вперёд и обратился к Ямато, в его голосе чувствовалось уважение.

— Господин Ямато, ваши показатели удивляют. Я должен сказать, что ваше состояние сейчас позволяет вам вернуться к активной работе, — он сделал паузу, чтобы подчеркнуть свои слова, — но учитывая ваш возраст, я бы всё-таки рекомендовал вам немного сбавить темп. Возможно, стоит задуматься об отдыхе или хотя бы снизить нагрузку.

Ямато выслушал внимательно, с лёгкой улыбкой на губах. Его глаза светились той решимостью, которую я всегда в нём видел.