— Обломись, пухлый, — разочаровал его Чёрт. — Всем занять круговую оборону. Если нам эти развалины для обороны приглянулись, то и зелёным с кровососами могут понравиться.

Он как в воду глядел. Не прошло и пары минут, как к нам ломанулся небольшой отряд харков. Не знаю, почему отважились на подобное. То ли они не в курсе, что место занято, то ли из-за паники перестали соображать. Теперь уже совсем перестали, так как мы расстреляли тварей, словно в тире, не дав им приблизиться на расстояние ментального удара.

Больше желающих не нашлось, так как наши танки уже на позициях. За ними мелкими, но частыми группами передвигаются штурмовики, облачённые в тяжёлые доспехи. В своей амуниции эти парни кажутся великанами с огромными стволами в руках.

Ведьма тут же дала маячок «свой-чужой», чтобы и нас по запарке не накрыли чем-нибудь смертоносным. Группа штурмовиков моментально откликнулись и за считаные секунды переместилась в наши уютные развалины.

— Спасибо за оперативность, — благодарно произнесла Галина. — У нас тут несколько серьёзно раненных. Простолюдины. Необходима срочная эвакуация.

— А вы? — спросил командир этой группы.

— Не пропадём, старшина.

— Понял. Медицинская бронемашина на подходе. А мы с вами посидим: приказ майора Жуковского.

Он хотел добавить что-то ещё, но его перебил Лёха Старостин, не прекращающий мониторить обстановку.

— Млять! Наш танк подбили!

Высунувшись из укрытия, я действительно увидел метрах в пятидесяти от нас БТП(Большой Танк Прорыва). Он лежал на боку, весь объятый пламенем. Это же как нужно было шандарахнуть по нему, чтобы многотонная машина перевернулась и превратилась в пылающий костёр⁈

Эту мысль додумывал уже на бегу, включив хилые остатки своего ускорения. При такой мощной броне есть вероятность, что экипаж ещё жив. Но контужены однозначно, иначе бы уже постарались выбраться сами.

Подбежав, попытался открыть люк, но металл раскалился до такой степени, что притронуться к нему невозможно. Скинул бронник, потом куртку, которой и обмотал кисти рук. Повторил попытку.

Сука! Огонь не простой! За секунду не только моя курточка осыпалась пеплом, но и вся одежда загорелась, словно была пропитана бензином. От резкой боли заорал и…

А вот дальше даже сам себе не могу объяснить. Я просто создал вокруг кожи ледяную броню, которая моментально не только остановила прожарку младшего сержанта Горюнова, но и полностью погасило пламя.

Находясь почти в шоковом состоянии, голыми руками схватился за люк танка. Не чувствую воздействия огня, хоть он вовсю гуляет по броне подбитой машины. Лишь только лёгкий холодок приятно щекочет кожу. Открыв люк, с облегчением выдохнул: хотя в танке ещё та душегубка, но магический огонь не успел прожечь защиту. Ныряю внутрь и в дыму быстро нахожу первое бесчувственное тело. Не вытаскиваю, а вышвыриваю его на улицу. Потом также поступаю и с остальными пострадавшими.

Как только выкинул последнего, четвёртого танкиста, ощутил, как мой ледяной доспех начал таять. Не мешкая, покидаю машину и хочу подальше оттащить пострадавших, пока не рванул боезапас. Но тут уже и без меня справились. Товарищи несут танкистов в развалины, которые способны защитить от осколков разорвавшихся снарядов.

— Идти сможешь? — спрашивает дожидающийся меня Чёрт.

Ничего не отвечая, вырвал свой бронежилет из его рук и побежал за нашими. Успели вовремя. Наш с прапором прыжок в спасительные развалины совпал с очень мощным взрывом. Будь мы менее расторопны, то осколки в фарш бы нас превратили.

— Как танкисты? — интересуюсь у Ведьмы.

— Живы. Сейчас им вколем реграствора и очухаются. Но… — внезапно округлив глаза, со странной интонацией в голосе продолжила она. — Данил… Ты уверен, что одного бронника достаточно?

— Блин!, — спохватился я и надел шлем.

— Теперь намного лучше — хмыкнула лейтенант. — Да, девочки?

Вся группа смотрит на меня и ухмыляется. Даже штурмовики замерли, разглядывая героического Горюнова. Один из них, забыв, что в гермошлеме, попытался почесать себе затылок.

— А мне нравится! — хихикнула Светка Радостина. — Очень колоритно! Жаль не сфотографировать.

— Вы чего? — осторожно спрашиваю, чувствуя подвох.

— Барон… — мямлит Морячок. — Ты бы хоть прикрылся, что ли.

После его слов опускаю взгляд вниз и… Твою мать! Я же совсем голый, если не брать в расчёт каски и бронежилета! Не учёл, что вся одежда от магического пламени в пепел превратилась.

— Летний вариант, — отшучиваюсь, пытаясь скрыть смущение. — Дайте что-нибудь прикрыться.

— Хрен тебе! — злорадно произносит Ведьма. — За то, что со своим отделением меня и Станова кинул перед наступлением, оставив в тылу грустно козявки щёлкать, будешь ходить так. Просрал казённое имущество — сам виноват!

— Согласен, — кивнул прапор. — Вот когда по всем правилам получишь новое обмундирование, тогда и прикроешься. А пока на чужое барахло рот не разевай. И если кто осмелится дать тебе хотя бы носовой платок, то мигом тому соковыжималку устроим! Поняли⁈

То, каким тоном это было сказано, не оставляло никаких сомнений, что инструкторы исполнят свою угрозу.

— Плевать! — резко заявила Верка, расстёгивая свой бронежилет.- Он мне жизнь спас!

— Плевать⁈ — преобразившись в настоящую тигру, прорычала Якутова. — Как было плевать на приказ⁈ Из-за тебя сегодня погибло несколько человек! Из твоего отделения! Которым ты командовать должна была, а не чудеса личной храбрости показывать! И ещё несколько в тяжёлом состоянии! Если не выживут, то заставлю тебя каждому голыми руками могилу вырыть!

— Я не…

— Заткнись, идиотка!

Больше ничего не говоря, Вера села на землю и обхватила голову руками. Вижу, что ей очень тяжело, но в словах Ведьмы есть много правды: всё началось из-за дурости Палкиной.

— Извините, — тихо произнёс один из рядовых её отделения. — Сержант не виновата. У нас по навигаторам сбой произошёл. Минут на пять всего, но этого хватило, чтобы в неразберихе оторваться от своих. Дальше просто не повезло на отступающих тварей наткнуться. Стали сами отступать, куда смогли. Тогда несколько человек и потеряли…

— Разберёмся, — уже более миролюбиво ответила ему Якутова.

Наш разговор прервал один из танкистов. Немного очухавшись, он сел. Глаза светятся розовым светом. Понятно: теперь сам себя долечивает. Судя по слабому свечению, Дар у мужика не выше четвёртого уровня. Командир экипажа, скорее всего. На БТП служат одни одарённые, но слабенькие, второго уровня. Выше Дар только у командира.

Слегка придя в норму, танкист уставился на меня и с удивлением произнёс.