– Так сказали же темно было?
– Так ушами наблюдали! – И вот слышим у инвентаря копошится; ну нам то что кипишевать, тут бегать особо негде, а в прятки мы умеем играть. Потом звук – тянет что-то – ну я и заорал: «А ну стоять!» – так они и полетели, только не посмотрели, что ручка мотыги была сломана и держалась только на самодельной лангетке, мы ещё её даже не закрепили. Ну и он побежал, треща ей по стенам, естественно кусок отлетел – причем верхний! – и все засмеялись.
– Ну не идиот, – подумал я! Ну и побежали за ними, можно сказать поймали с поличным. И да, вон наша рукоятка у твоего пацана в руке.
– Так может это не ваша рукоятка?
– Ты считаешь я! идиот?
– Даже если бы считал, то не сказал бы. Поэтому кто знает. – Я же тебе сказал: вы! Ме! няй! – повернувшись накричал Марко на Тоджо.
– Он не будет менять, – ответил тот.
– Ты меня каждую неделю отправляешь на поиски и обмен. Он меня как неделю назад посылал, так и месяц назад. Единственное, что я у него выменял за всё время, так разбавленного керосина. А мне уж надоело приходить без результата, ну и я не хотел тебя расстраивать, и как дёрнул её!
– Только не с того конца.
– Только не с того, конца…
– Не подумал? – Тоджо утвердительно кивнул и Марко добавил:
– Дети, им можно простить всё!
– Тебе уже сколько?
– Семнадцать.
– Семнадцать! – ну не ребёнок? А, Мартен?
– Марко, мы всего лишь на пару-тройку лет старше его. Надо думать, прежде чем воровать в закрытом пространстве.
– Не находишь забавным, что на земле мы с тобой Мартен будем старше? – вот отживешь ты тут пятьдесят лет и вроде ещё молод, а потом бац и на земле, а там тебе… Дим сколько там на земных?
– Пятьдесят три – пятьдесят четыре.
– Пятьдесят четыре! Ты представляешь, ты просто берёшь и стареешь на четыре года в момент.
– Марко, не раздражай меня своими разговорами! Ты меня пытаешься запутать? Ты так всегда делаешь. Забалтываешь. У меня начинает болеть от тебя голова. Мы уходим. Но в этот раз такого не будет.
– А надо есть меньше человечины.
– Да не жрали мы никого!!! – взревел Мартен. – Как ты меня достал – всё, мы сейчас же забираем твоего гадёныша или мы порешаем вас всех, – проорал в злости он, и все, кто пришёл с ним, достали из карманов заостренные куски металла и острые обломки камней.
– Ну признай, ты же сам не хотел с ним меняться. Получается провоцировал! -Мартен не ответил, а лишь аккуратно сделал шаг к нему.
Ситуация накалилась до предела. Сказать можно, что она подошла к самой неблагоприятной развязке. Марко иногда не знал меры и перебарщивал: он привык сначала делать, а потом решать проблемы, уж так он был устроен, он очень не любил анализировать последствия. Слова? Нет! Действие и ещё раз действие, иногда, казались его главным девизом.
Конечно он понимал, что драка не то, что не неизбежна, но он не мог позволить себе отдать им Тоджо. Не то, чтобы он так дорожил его жизнью, просто он ненавидел, когда ему указывают, и те, кто был с ним, уже очень давно прекрасно это понимают и поэтому, вместо того, чтобы думать, что произойдет в ближайшие секунды, они взяли в руки подручные средства: Рю вооружился кувалдой, а Лог трясущимися руками безысходности палкой, остальные подобрали камни, а кто-то просто засучил рукава.
Мартен и его банда хоть и знали о своём, как минимум численном преимуществе, всё равно опасались напасть первыми, поскольку знали, что Рю и Марко противники не из лёгких и вопрос: «Кто всё-таки неизбежно огребёт от них?» беспокоил каждого.
Но, бывает, что судьба решает всё сама и в тот момент, когда Мартен сделал не уверенный, но всё же шаг вперёд, немного приподняв над головой обломанный верх мотыги, послышался громкий взрыв где-то на верху: подземелье затряслось, с потолков начало сыпаться; затем второй взрыв и ещё один последующий за ним, из-за идущей вибраций начались небольшие обвалы, по балкам, которые дополнительно поддерживали всю подземную конструкцию, пошли трещины.
Мартен и Марко переглянулись и молча скомандовали своим разойтись по разным сторонам. Мартен отправился ко входу, ожидать что дверь кто-то рано или поздно откроет, или что из-за обвала появится брешь. Марко же, бегом, под звуки осыпающихся потолков, со своими подручными помчался в сторону их тоннеля, теоретически ведущего к свободе.
– Кувалду с киркой не забудьте! – лишь напомнил он.
Пока они бежали, прогремел ещё один взрыв, хлопок в этот раз был еле слышен, но после него потухло всё освещение, поэтому последние пятьдесят метров они пробежали по памяти, на ощупь, стараясь не сбиться с пути из-за сыплющихся стен.
Наконец они добрались. Выбежав за поворот, Марко завидел свет упавшей керосиновой лампы, где новички счищали от лишнего мусора вчера выкопанную часть. Они встретили его с радостью, сразу начав говорить строго по делу:
– Мы только всё расчистили, но сверху всё равно присыпало; есть такое ощущение, что может всё просто обвалиться на нас и мы останемся тут навсегда.
– Но есть и ещё новость, они сбоку уже почти подошли к нам, я прям чувствую, мы пока копали, – да там метр не больше! Они словно по голове нам били!
– Что делать, Марко? Тут сейчас всё засыплет. Успеем?!
– Почему так трясёт?
– Наверху взрывали, что повело за собой тряску. Надо прорываться. Метр говоришь? – Дарвин кивнул. – Тогда проламываемся к ним. И быстро!!
– Теперь надеемся на самый худший случай. Вперёд! Мой лысый друг, наше приключение приобретает интересный поворот: ломаем стену и прорываемся к свободе, – воодушевленно крикнул Марко и похлопал Рю по плечу.
И Рю начал бить, – несколько ударов и его сменял Марко остриём пуская трещины по участку, – затем удар кувалдой, – и кусок преграды рассыпался перед глазами. Спешка была неимоверной, остальные только могли подбадривать и откидывать, падающие под ноги куски пород. Пот лился по лицам. Руки дрожали. Вокруг всё тряслось, а внутри билось сердце, словно кто-то работает там отбойным молотком. Примерно за пол часа неимоверно быстрой работы, они пробили сантиметров двадцать стены. Что было огромным прогрессом, но и орудия повреждались сильнее обычного, от неосторожных и быстрых ударов. Но двадцати было мало: ещё немного и сверху их засыплет, звук трескающихся балок за спиной говорил, что скоро нулевой уровень останется ничем иным как кучей спрессованных пород. К тому же удары становились слабее и эффективность от количества уже не брала верх. Хотя Марко отличался огромной выносливостью, которой всегда все удивлялись. Кирка почти затупилась, её наконечник через пару ударов превратится в сплюснутый кусок железа. Они переглядывались, уже не веря в то, что у них получится выбраться. Неожиданно, за спиной, послышалось как кто-то вбежал в их туннель. Слышались отчётливые, приближающиеся шаги.
– Марко оглянулся, чтобы пересчитать, все ли на месте – были все; но звук не стих, а остановился внизу за первым поворотом, и через секунду на тусклый свет задыхающейся керосиновой лампы вышел гость из тени. Тоджо сразу узнал его, по его спокойному, холодному голосу, сохраняющему спокойствие даже в такой тряске. Прежде чем выйти на остатки света, Тоджо приметил его сапфировые, красные глаза; Сид сделал шаг и впервые Тоджо, как и многие, не считая Марко и Рю, впервые увидели его, ведь ранее, его лишь слышали в тишине, но на свет он никогда не выходил и от чего всегда был некой страшилкой нулевого уровня. Перед ними предстал высокий, примерно метр девяносто ростом, атлетичный парень с широкими плечами и узкой, высушенной в мышцах талией, словно пол своей жизни он провёл плавая воде – вообще фигура слишком крупновата для человеческой: антропометрически большой, с мощными ладонями и пальцами – в тот момент Тоджо вспомнил, как они тогда обхватили его шею; одет он был лишь в простые, подогнутые штаны; первое, что подумал Тоджо и любой другой, кто ранее не видел санита: «Что с ним такое?» – спокойно отреагировать было нельзя, хотя он по всем признакам и похож на человека, и достаточно красивого внешне, только эта внешность настолько неестественна: кожа на первый вид грубовата и носит светлый серо-фиолетовый оттенок, на котором проступают еле видные, достаточно человеческие вены; острый взгляд, сапфирово-красные глаза, горящие в темноте; выраженные черты лица и скулы, аккуратный нос, слегка острые уши; на голове закинутые назад волосы средней длины и красного, алого цвета. Пригнувшись, он стоял и безразлично смотрел на них, словно пришёл без цели, лишь глаза пронзали всех красной стрелой. В руке он держал что-то наподобие самодельной взрывчатки, которую использовали при первых работах, пока не поняли, что вибрации от взрыва начали вызывать обвалы. Было не понятно только откуда она у него, возможно, он раскопал её в одном из заваленных тоннелей.
