Я подошёл к Вячу и тихонько спросил, пока глава артели и десятник «Саблезубых» о чём-то спорили.

— В чём проблема-то? Они что, имеют какое-то право ограничить проход?

— Тут только одно право — право силы. Ну и ещё они выплатили, как я слышал, сотню золотых за этот гекс. Вернее, половину гекса с правом на первоочередную покупку оставшейся половины, если вдруг найдётся сумасшедший, желающий «Саблезубым» на больную мозоль наступить.

— А кто продаёт эти гексы?

— Дак понятно же — голова. Вообще, по сути, все земли окрестные ему принадлежать будут. Других претендентов все равно нет. А если и появятся, им придётся отстоять своё право на существование. Так или иначе, мы все согласились под Филиппычем ходить. А «Саблезубые» — самое сильное объединение сейчас. Можно сказать, гвардия Филиппыча. Он сам у них кем-то почётным является, но не главой. Главой является его правая рука — Гена «Три пальца» Малых, но сейчас он всех заставляет себя Тенью называть .

— Три пальца фигурально или буквально?

— Хрен знает, шо такое «фигурально», но у него на левой руке и впрямь три пальца. Говорят разное: мол, и бандиты отчекрыжили, и травма на производстве, и в карты, якобы дьяволу проиграл, за что тот его великой силой одарил. А силы там, несмотря на фамилию, реально немерено.

— Да-да! Быстрый, здоровый, кулаком щиты деревянные ломает. Сам видел как тестировал он самоделки местных умельцев. На второй день как мы тут все по воле Системы оказались, в кабаке случайно убил какого-то верзилу, что шумел сильно да к бабам лез. Одним ударом убил. Леща дал и шею случайно свернул. Такой вот у нас Геннадий, что силовым корпусом занимается. Суровый мужик. — тут же добавил полушёпотом пару реплик ещё один, осведомлённый о слухах парень из Рейнджеров.

— И чё они тогда мешают людям, если они здесь как стража? — не понимал я.

— Так силы в них дохрена, попробуй возрази. Шмот, видишь, какой? Уровни, я слышал, не меньше седьмого. Единственное, не уверен я, что Три пальца, то есть, тьфу ты, Тень, даже в курсе, как Серый подрабатывает. Надо привыкать называть его по-новому. А то ещё проблем каких привалит... — испуганно произнёс Вяч.

— Так может их того, а потом так и скажем?

— Да хрен они нам поверят! Задрочат потом с проверками на входе в город. Проще откупиться, а уже потом жаловаться.

— Нет... Нельзя так. Ладно. До города вы меня довели — и спасибо. Дальше сам.

— Стой! Тебя же отделают! — распереживался Вячеслав, и половина артели повернулась ко мне.

— Ну, пусть попробуют... — улыбнулся я, отделившись от тихо перешёптывающихся «Лесных рейнджеров».

Поправил и проверил снаряжение, нацепил на голову шлем, вызывающий страх у слабых духом, и пошёл вперёд.

— Эй! Стоять! Тупой, что ли? Коля, это из ваших? — рявкнул стоящий по правую руку от Серого мужик с травинкой во рту.

— По дороге прибился, — признался очкующий драки глава артели охотников.

— Тормози, чёрт, кому сказано! — повернулся ко мне стражник, выплюнув травинку. — С тебя два серебряных. Нет денег — шмотом возьмём.

Трое «Саблезубых» сорвалось с места, неловко гремя нацепленным «обвесом».

— Могу дать один медяк, чтобы ты свою вонючую пасть закрыл и перестал дышать в мою сторону.

— Ах ты! Ребята, ну-ка научите путника манерам! — тут же отреагировал мамкин вымогатель, и троица, не доставая из-за пояса оружия, полетела ко мне со сжатыми кулаками.

Хех. Их ждёт сюрприз.

Ловкость — это не только скорость и гибкость. Это ещё и точность движений, реакция, балансирование. Удар врага выглядел как в замедленной съёмке. Я успел скинуть рюкзак, перехватить первый, направленный в грудь кулак и, развернувшись на носках, открытой ладонью садануть нападавшего по затылку. Следующий решил влететь в меня с ноги, за что получил по рёбрам тяжёлым берцем, отправляясь на гарантированный больничный. Последний же противник оказался умнее соратников и попытался изобразить бокс, но получил подсечку и тычок в солнечное сплетение, отключивший в нём последнее желание заниматься грабежами.

— Ах ты сука! Тебе кабзда! — поднялся на ноги, выплёвывая землю, первый и схватился за пояс, вытаскивая заточенный кинжал.

— Ну и что это?

— Это кинжал, дубина! Сейчас он тебе рёбра пощекочет.

— Кинжал? А я думал — зубочистка... Ладно, можем и оружие достать.

Не знаю, каким остолопом был этот любитель помахать оружием, но, судя по его удивлённому и умоляющему взгляду, брошенному в сторону Серого, он явно не ожидал, что я достану настоящий полуторный меч и, подкинув щит, ловким движением просуну туда руку, принимая боевую стойку. Ну как боевую... Насколько успел наловчиться за это время, будучи тем ещё самоучкой.

— Серый!

— Не рыпайся, Серый. Да и вообще, останови свою шушеру, пока они не порезались случайно. Мне потом в городе вряд ли поверят, что вы вдесятером случайно себе глотки перерезали.

— Спрячь меч, странник. И ты, Дима, спрячь оружие и вернись в строй.

Оказывается, тёзка чуть на тот свет не уехал из-за своей импульсивности. Бывает.

— Я-то оружие спрячу, только пусть сперва этот охламон уйдёт с моего пути. И ещё! Я человек деловой и очень ценю своё время. Вы задержали меня на целую минуту. Как компенсировать будете, ребята?

— Слышь, ну ты это, не борзей... — Серый перешёл на более угрожающий тон, опешив от моего вопроса.

— Двенадцать серебряных монет. Но могу взять и экипировкой.

— Босс, да давай завалим его, нас же больше! — рявкнул один из «Саблезубых».

— А ты уверен, что артельные не впишутся? А? — зло прошипел Серый, но я услышал его даже с дистанции в двадцать метров.

— Не я первый начал, мужики. Так что это ваша проблема. Я считаю до трёх, потом пеняйте на себя. Один. Два...

— Да подавись, паскуда! И вали на все четыре стороны! Земля круглая, ещё встретимся! — Серый швырнул из кармана несколько монет мне под ноги, после чего повернулся к артели охотников: — Так, а теперь вы, охотнички...

— Охотнички со мной. За их проход бабки вот, валяются, — положив меч на плечо, с ухмылкой посмотрел на рэкетиров.

— Валите. Все...

Колян вместе с Семёном, Вячеславом, немногословным Антоном и остальными опасливо и несколько неровно зашевелились, двинувшись следом. Хоть мы и попрощались, с моей стороны это было меньшее из того, что можно дать за бесценную информацию. Двенадцать серебряных монет и немного репутации... Пустяки, по сути.

Город напоминал декорации для съёмок какого-то постапокалиптического триллера. Множество костров, суетящиеся муравьями люди и громкие выкрики зазывал, рекламирующих свои или чужие услуги. С последним не особо разобрался, вопросительно глянув на своих спутников.

— Что? — нахмурил брови Семён.

— Кто орёт и чего орёт? — конкретизировал свой неозвученный вопрос.

— А... да по-разному. Кто что умеет, тем и занимается. Кто-то барыжит, кто-то поделки всякие из дерева продаёт. Некоторые научились системной кулинарии, дающей вполне конкретные бонусы организму. Требуют, правда, какие-то нереальных денег за бафы, а они на полчаса в лучшем случае.

— Хм-м... Любопытно. А администрация города что?

— Установили для всех желающих торговать взнос: десять медяков в сутки, — объяснил местную особенность мой наблюдательный спутник.

— И все согласились? — податливость местного населения, мягко говоря, удивляла.

— Нет конечно! Им запрещено торговать в городе и в пределах ста метров от городской стены.

— Стена — это крайние дома и машины, перекрывающие все прочие проходы?

— Ага. Так что почти все зазывалы, торгаши и ремесленники разбили лагерь с лачугами за пределами города. Он ещё небольшой, но, думаю, за ближайшую неделю раза в два вырастет. А может, и в три. Народ-то ленивый и важный — горбатиться за жратву не хотят. А жратва, считай, большая часть заданий с городской доски. Вот самые ушлые и начали предлагать свои услуги для самых отважных и задолбавшихся.

— Логично. Мы же на южном входе? Куда дальше двинете?