Его разбудили голоса. Он с трудом разлепил тяжелые веки и обнаружил, что лежит на полу. Впрочем, почти сразу память услужливо подсказала, что он сам не далее как пару часов назад постелил на пол матрас и уснул. Часы безжалостно подтвердили – прошло три часа и тридцать пять минут. Близилось время завтрака.
– Ты тоже слышишь? – Сората уже сидел на кровати и напряженно вслушивался в невнятную шумиху на первом этаже. Генри кивнул, тут же схватившись за затекшую шею.
– Аями или Нанами, – сказал он. Голос, задающий общий тон, определенно принадлежал одной из горничных, говорили они по-японски и очень громко. – Надо пойти и узнать в чем дело. Я первый, потом…
– Пойдем вместе, – решительно прервал его Сората и спустил ноги с кровати. – Буду очень признателен, если ты сдвинешься немного.
Спустя пару минут оба покинули комнату. За ее пределами шум обрел, наконец, отдельные черты. И да, дело явно было нешуточным.
Макалистер первым вышел к людям. Нанами испуганно замерла, она стояла в центре, ее окружали Масамуне, Хасегава и Курихара. Кейт среди них не было, что отчасти порадовало Генри, а отчасти встревожило.
– В чем дело? – спросил он, как ни странно, у секретаря. – Что за собрание?
Масамуне смерил его недружелюбным взглядом, увидел за его спиной сонного Кимуру, и стал еще более угрюмым.
– Нанами утверждает, что Кутанаги-сан пропал.
– Это так! – воскликнула девушка и обратилась за поддержкой к робко стоящей в стороне Аями. – Скажи, ты же тоже так думаешь!
Аями замотала головой и опустила взгляд. Смущалась внимания.
– Подождите-ка секунду, – Генри обернулся к Сорате, чтобы поймать его взгляд. – Значит, Кутанаги пропал?
– Они утверждают, что да, – согласился Масамуне. Казалось, он ищет повод усомниться, но что-то его гложет изнутри. – Я лично сам не видел его со вчерашнего обеда. На ужине его уже не было. Фишер-сэнсэй сказал, что ему нездоровилось.
– В комнате Кутанаги-сана этой ночью точно никого не было, – уверенно заявила Нанами. – Он пропал! А вдруг, его тоже… ну…
Она замолкла, так и не произнеся пугающего слова, которое повисло в воздухе. Макалистер молчал. Курихара и Руми тоже. Наконец, Генри решился.
– Девушки, вы свободны. Возвращайтесь на кухню, или какие там у вас еще есть дела. Масамуне, скажите вы им.
Под хмурым взглядом секретаря Нанами и Аями поспешно поклонились и скрылись с глаз. Генри убедился, что их не станут подслушивать, и сказал:
– Кутанаги мертв.
Выражение лица Масамуне позабавило бы Генри в иной ситуации, но, увы, не в этой.
– Что… что вы такое говорите? – Масамуне выглядел растерянным. – Что значит, мертв? Как мертв?
– Как все мертвецы, – подсказала Руми. – Холодный, бледный…
– Мокрый, – добавил Хибики. – Как я понял.
– Они все в курсе? – спросил Масамуне. – И господин?
Кимура вышел вперед.
– Ты должен поверить Генри. Все очень непросто, объяснения подождут более удобного момента. Сейчас важно, что Кутанаги погиб, и есть вероятность, что и остальные в опасности.
– Но не уверен, что стоит делать эту информацию всеобщим достоянием, – заметил Генри. – Паника нам ни к чему, так вы, кажется, сами говорили.
– Кто?
Вопрос прозвучал неожиданно.
– В каком смысле?
Курихара ответил вместо Масамуне.
– Он спросил, кто из нас убийца. Макалистер, не будьте идиотом. Он думает, что убийца кто-то из нас.
Генри не успел ответить. Сората коснулся его плеча и предложил:
– Давайте найдем место поспокойнее. Это не совсем обычный разговор.
– Кабинет Дайске, – Генри и сам не знал, почему сказал это. Просто его тянуло туда. – Туда точно никто не забредет.
Сората и Хибики сразу согласились, Руми тоже не собиралась спорить. Масамуне напряженно размышлял.
– И все-таки, – сказал он. – Вы ведь кого-то подозреваете? Я не спрашиваю сейчас, откуда вы узнали про… труп, как он умер и так далее. Просто скажите, кто.
Генри вздохнул. Упрямый помощник Кимуры был непростым собеседником. И умным человеком, как бы Генри к нему не относился. Макалистер подошел ближе и, вызвав в памяти тот вечер в домике смотрителя, произнес так же, по слогам, как запомнил.
– Мо-но-но-кэ.
Масамуне не дрогнул, но определенно узнал. Его глаза чуть расширились от удивления.
– Да. Пожалуй, нам стоит поговорить за закрытыми дверями.
– Руми, можно тебя на пару слов? – Генри отозвал ее в сторону. – Руми, для тебя будет задание.
Хасегава притворно вздохнула.
– Дай угадаю. Уйти и не мешать крутым мачо вершить свои крутые дела?
– Я хочу, чтобы ты присмотрела за девушками. Здесь становится все опаснее, Кейт и Мицуки совершенно беспомощны.
Руми одарила его внимательным взглядом. Спустя пару секунд морщинка между бровей разгладилась, и Руми понимающе закивала.
– Присмотреть за твоей бывшей и за невестой твоего нынешнего? Ну да, что может быть проще.
– Руми!
– А что я? Задание поняла, от исполнения не отказываюсь, но с тебя причитается, мой дорогой Генри-кун, – она подмигнула и ткнула его длинным коготком в плечо. – С вас обоих.
Она развернулась и ушла, нарочито громко цокая каблучками. Сората подошел к Макалистеру и поинтересовался вполголоса.
– Что ты ей сказал?
– Всего лишь попросил держать ухо востро, – солгал Генри, не желая нагнетать атмосферу своими мрачными предположениями. – Идемте, обсудим все как есть.
На самом деле обсуждать что-либо начистоту с Масамуне совершенно не хотелось. Будь у Генри выбор, он бы до последнего пытался разобраться сам, но, увы. Когда в некотором роде отвечаешь за жизни сразу девяти человек, приходится идти на компромиссы.
Однако до кабинета так и не дошли.
Сората резко замер в десятке шагов от двери. Глаза его остекленели, с лица исчезли все краски.
– Господин? – Масамуне в мгновение ока оказался рядом. – Что с вами? Господин?
Генри не тронулся с места. Он уже видел это лицо. Более того, он почувствовал тот самый взгляд, леденящий и безжалостный, будто обращенный со всех сторон сразу. Что-то было здесь, рядом с ними. Оно пронеслось, как порыв ледяного ветра, и Сората, пошатнувшись, начал заваливаться на бок. Масамуне успел подставить плечо.
– Снова приступ, – обреченно выдохнул он, но Генри, к сожалению, точно знал, что это не так.
– Нет, – сказал он. – Сората, ты должен сопротивляться.
Сората протянул руку, будто желая коснуться его. Генри сделал шаг навстречу, и тут они все услышали крик. Он доносился сверху. Кричала женщина.
Кимура отреагировал первым.
– Мицуки! – узнал он и, оттолкнув секретаря, побежал. Генри бросился за ним.
На втором этаже они увидели, как Руми выбивает дверь в комнату Саваки Мицуки.
– С ней все в порядке! – крикнула она тут же. Генри забежал внутрь следом за Соратой и увидел, что девушка сидит на полу, забившись в угол. Пол был усыпан перьями из разорванных подушек. Перьев было так много, что казалось, будто Мицуки сидит на свежевыпавшем снегу. Руми поддела носком туфельки пустую наволочку, подняла и расправила.
– Ну вы только взгляните! – она даже присвистнула. И было отчего. Ткань была разодрана в клочья чем-то очень острым.
– Он придет за вами, – проронила Мицуки.
– Что? – Сората подошел ближе и опустился на одно колено. – О чем ты говоришь?
– Не приближайтесь! – она взвизгнула и вжалась в стену. – Он… он велел передать, что придет за вами, Кимура-сан. Нужны только вы. Только… вы…
Она опустил ресницы, и из-под них хлынули слезы.
– Мицуки… – Сората поднялся и отошел на шаг. – С тобой ничего не случится, я даю слово.
Она подняла голову, открывая багровеющий след от человеческой ладони на шее. Это было по-настоящему страшно.
– Мицуки, – Сората сжал кулаки, и Генри понял, что его пора уводить. Он кивнул Руми, и та присела рядом с Саваки и погладила по плечу, успокаивая.
– Уведи его, – велел он Масамуне, а сам поспешил в комнату, где еще вчера жил вместе с Кейт. Дверь была не заперта, но девушки внутри не оказалось.