- Но я хочу...

    Я не смог сдержать улыбку - как же приятно это ее нетерпение! И все-таки, отодвинув руки, развернулся и сразу же взялся за подол ее красивого платья с подсолнухами по низу. Потянул вверх, радуясь тому, как она с готовностью подняла руки. На ней было простое чёрное белье - никаких там, кружев или бантиков. И, конечно, тело сильно изменилось. Она поправилась - уже был хорошо заметен округлый животик, кажется, даже груди стали больше. 

    Не мог удержаться - положил руку туда, где рос мой малыш. Марина молча наблюдала за мной. А мне было странно и сладко думать, что вот здесь под ее белой мягкой кожей бьётся сердечко моего мальчика. Прикоснулся там, где была до этого рука, губами, потом прижался щекой, ощущая гладкость кожи и радуясь тому, что догадался побриться. И вдруг получил неожиданно слабый, но вполне себе ощутимый, толчок изнутри точно в ухо! Я настолько не ожидал этого, что рефлекторно отшатнулся и посмотрел на Марину. 

   - Он тебя чувствует. Уже пару недель, как толкается. 

     Снова поцеловал живот и сказал прямо в него: 

    - Привет, сынок!

   - Сережа,  не нужно, не говори так, я сейчас заплачу!

   - Мы должны были познакомиться! Слушай, я надеюсь, что когда он родится, то не расскажет, что видел в маме одну странную штучку...

   Она рассмеялась.  

    - Поначалу он не будет уметь говорить. А когда научится, он забудет о том,  что видел в маме.

    - Хм, ты уверена? Я не хотел бы краснеть перед сыном!

   - Я уверена в том, что ты слишком много разговариваешь. 

   - Да? А раньше тебе нравилось! 

   - Я хочу тебя.

    Я и сам заметил, что она, как никогда до этого, остро реагирует на мои ласки. Соскучилась? Или дело в другом? Да неважно. Но как же приятно это слышать! 

     Марина медленно легла на спину, а мой взгляд опустился на ее грудь. Ласково провел пальцем по краю бюстгалтера, чуть задевая нежную кожу, и на моих глазах она вся покрылась мурашками. Марина приподнялась, опираясь на руки, а я быстро расстегнул застежку и снял черную ткань. Мне безумно нравилось то, что я видел. Полная грудь с напряженными розовыми сосками так и молила меня прикоснуться губами. Я не мог отказать... 

    Сначала лизнул вершинку, обвел языком, а потом втянул в рот целиком, поддерживая  снизу. Она выгнулась, подставляя, позволяя делать с ней все, что я хочу. Я продолжал целовать, посасывать, покусывать грудь,  пока Марина не начала тихонько постанывать. Такая простая ласка, так действует? Соскучилась по мне, моя хорошая! Эта мысль ударила в голову, как вино и я положил руку сверху на черные трусики - погладил по влажной ткани, наблюдая за ее лицом. Глаза зажмурены, нижняя губа прикушена, дышит тяжело... Просунул руку под ткань, погладил скользкие горячие складочки, второй рукой срывая с себя трусы.

      - Маринка, какая же ты... горячая! - прошептал ей на ушко, а потом поцеловал туда же. 

    Она крепко обхватила руками, притягивая к себе. Потом, видимо, вспомнила,  что на ней еще остаются трусики и стала лихорадочно их стягивать. Видя ее желание, я и сам завёлся до дрожи. Стащил свои боксеры и, понимая, что ей сейчас, впрочем, как и мне самому, не нужна прелюдия, устроился между призывно раскинутых ног. 

      Удерживая тело на руках, ведь я помнил, что нельзя давить на ее животик, медленно и осторожно толкнулся в горячее тело. Я собирался и дальше двигаться также аккуратно и неторопливо, опасаясь навредить Марине или ребенку, но она, похоже, была с таким раскладом не согласна. Маринкины ладошки легли на мои ягодицы и впиваясь в них ногтями, она сама стала задавать ритм, при этом постанывая от каждого толчка. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

     Я изо всех сил старался продержаться подольше, но я так давно не был с ней... А тут ещё Марина так соблазнительно извивается подо мной. А тут ещё я забыл о презервативе... И ощущение ее горячей плоти, сдавливающей член, сводило с ума. Прикусил губу, чтобы боль немного отрезвила. И, понимая, что ей не хватает совсем немного, чтобы шагнуть за грань, просунул руку между нашими телами и легко погладил клитор. Этого оказалось достаточно, чтобы Маринка начала сокращаться. Больше терпеть не имело смысла, я, забыв обо всем на свете, стал яростно вбиваться в нее, пока от бешеного оргазма не потемнело в глазах. 

       Только не падать на нее... Только не падать... 

     - Марина, - выдохнул сдавленным хриплым голосом. - Не тяни меня на себя!

      - Почему?

     - Я тяжёлый.  Малыша раздавлю.

     - Сумасшедший. Никого ты не раздавишь... Ой, Сережа, а ты что, презерватив не надевал?

     - Так, только без паники. Уже все равно поздно. А лекцию о том, чем мне это грозит, ты прочтешь позже! Дай мне просто полежать рядом с тобой, я так соскучился! 

    - А я кушать хочу.

    Вот идиот! Она же с работы - голодная! И ребеночек, наверное, кушать хочет! Вскочил под Маринкин смех и, как был голый, так и пошел на кухню разогревать свои кулинарные шедевры. 

     ***

     Не могла заставить себя подняться, хотя и думала о том, что хорошо бы помочь Сергею. Но мне было так хорошо, что двигаться не хотелось. Я рассматривала красивый потолок со множеством маленьких лампочек и чувствовала, как запах чего-то явно очень вкусного мясного заполняет пространство. 

     Так бы и пролежала, пока он не позвал, если бы через открытое окно, выходящее во двор,  не услышала голоса. 

    - На что спорим?

   - Э-Э-э. .. на бутылку коньяка!

   - Алкоголичка моя! Зачем он тебе?

   - Зачем-зачем?  С тобой выпью!

   - Хорошо. Пусть будет коньяк! Давай хотя бы постучим для приличия!

   - Вот ещё!  Они к нам разве стучаться?

    Я заметалась по комнате, собирая вещи, пытаясь натянуть на себя белье. За окном послушалась какая-то возня, Алькин вскрик и Ромин приказ:

    - Засовывай его быстрее в дом, иначе удерет!

35.

     Сейчас они войдут! А Сергей там на кухне голый! Блин! Я схватила его трусы и джинсы и побежала спасать любимого от позора. Ну и как раз в этот момент на моих глазах входная дверь чуть приоткрылась, и чья-то, кажется, Ромина, рука засунула в дверь извивающегося и орущего благим матом кота. Дверь сразу же закрылась, а рыжее взъерошенное существо пронеслось мимо меня, не разбирая дороги. И похоже попало на кухню... к Сергею... Я побежала за ним, но уже было слишком поздно...

    - Еб... мать! Откуда эта тварь здесь? 

   Грохот, оглушительный визг кота, маты Сергея, нерешительный Алькин  голос у входа:

   - Э-э-эй, что у вас здесь происходит? Что за вопли?

    В кухне меня ждала поистине эпическая картина: полупустое помещение с простой металлической мойкой и плитой, стоящими у стены, стол с тарелками и бокалами, холодильник у противоположной стены. Разбитый вдребезги кувшин с разлитым на полу содержимым - судя по цвету, апельсиновым соком. Между холодильником и стеной в угол забился кот-подросток - рыжий, пушистый и с приплюснутым носом, очень похожий на Ромео Авериных, только значительно моложе. А над ним навис Сергей с полотенцем в поднятой вверх руке. Кот и мужчина с ужасом смотрят друг на друга и готовятся драться. При этом на Сереже из одежды только коротенький фартук! 

     Сзади, где-то на входе не решаются зайти - (слышали маты и грохот от разбившейся посуды) мнутся Аля с Ромой. 

     А между ними в проеме - я с Серегиной одеждой в руках...

    ***

   Аверины пришли с тортом, шампанским и рыжим чудовищем. И все бы ничего, но оказывается, жить этот зверюга теперь будет у нас! Мы сидели за столом, который за неимением стульев, был отнесен в зал и придвинут к дивану, и я пытался вежливо отказаться от этого "подарка". В моем доме животные были только в детстве. Я был к ним равнодушен и никогда даже не пытался заводить еще и по причине своей вечной занятости на работе. Ирина предпочитала ухаживать только за собой-любимой. А тут меня просто поставили перед фактом!