Я нахмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то, но ничего не получалось. В те времена на лице Мо Цина еще были сине-черные шрамы и он постоянно кутался в большой черный плащ, прячась от чужих взоров. Вскрикнул ли он от испуга, когда я внезапно накинулась? Или удивился? Целовала ли я его в губы? Нежно ласкала и гладила грудь Уродца? Что читалось в его взгляде? Застенчивость? Отвращение? Пытался ли он сопротивляться или, наоборот, полностью отдался мне? А может, рискуя жизнью, боролся изо всех сил?..

Очень хотелось бы увидеть. Почесав затылок, я разозлилась. Как я умудрилась забыть, как он смотрел на меня, пока был в моей власти? Я снова глубоко вздохнула, и тут меня осенило: а что, если дело не просто в памяти? Что, если призраки постепенно теряют воспоминания? От этой мысли стало невероятно тоскливо. Я принялась считать на пальцах, прикидывая, сколько времени прошло со дня моей смерти. Однако чем больше считала, тем сильнее сковывал мое сердце страх.

Конечно, живые тоже со временем забывают прошлое, но как мне различить, что я забыла до смерти, а что после? Все путанее и путанее.

– Чжао… Чжаояо… – тихо позвал ученый, – тебе… тебе не нужно бояться. Скоро рассвет, судебные приставы уйдут отдыхать. Подожди, когда стемнеет: кто-нибудь придет нас допросить. Мы не доставили никаких неприятностей, так что нам не станут создавать проблемы. Твой… твой долг я помогу оплатить…

Услышав его слова, госпожа Чжоу возмутилась:

– Сын мой! Она обманула тебя, солгала! Так пусть сгниет в тюрьме! С чего тебе выплачивать за нее долг? Она и так у нас в долгу, мы должны заставить ее вернуть деньги за две пилюли!

Да уж. Разделалась с самим Ло Минсюанем, а вернулась в Загробное царство и оказалась по уши в долгах…

– Матушка… – опустил голову ученый и смущенно произнес: – Хорошо… хорошо это или плохо, но такова судьба.

– Тебя просто одурачила ее внешность!

Пожалуй, в словах его матери есть смысл. Я скрестила руки на груди и сказала:

– Для начала помогите с долгом мне. Потом мы выйдем отсюда и подпишем бумаги о разводе. Чтобы вернуть все, что вы потратили, я попрошу кого-нибудь сжечь для вас жертвенные деньги. Вам не о чем беспокоиться. Я, Лу Чжаояо, не люблю, когда мне кто-то должен, и не люблю быть обязанной.

Ученого, казалось, сильно обидели мои слова, но из-за своей нерешительности даже в такой момент он лишь повесил голову и сокрушенно вздохнул:

– Ох…

Однако госпожа Чжоу стояла на своем:

– Выйдем? Откуда мне знать, что ты не сбежишь, как только нас выпустят?

Я искоса бросила на нее взгляд:

– Чего ты хочешь?

Старушка закатила глаза:

– Давайте повременим с зеленой бумагой. Вернешь деньги – оформим развод. Пока брачный договор у меня, ты в моих руках.

– Идет.

В любом случае я не собиралась замуж в ближайшее время, а у старухи будет козырь, так что она не станет поднимать лишнего шума.

Договорившись с госпожой Чжоу, я принялась медитировать. Для начала успокоила свое сердце и дыхание, чтобы обрести гармонию внутри, однако чем дольше старалась сосредоточиться, тем чаще и ярче в моем сознании возникал образ маленького Уродца.

Что он сейчас делает? Вернулся ли на гору Праха? Может, сбился с ног, разыскивая меня? Я исчезла прямо у него на глазах, он вполне мог подумать, что мои души хунь и по рассеялись и мы никогда больше не встретимся… Печально, если Мо Цин так решит.

Стояла глубокая ночь. Я ждала, что нас придут допрашивать, но, к моему огромному удивлению, в темницу заглянул Цзыю. Он торопливо подлетел к моей камере.

– Барышня, я только сейчас узнал, что вас посадили в тюрьму. Зачем вы украли зеркало из «Великой инь»?! Как вы тут вообще?

– Не беспокойся обо мне. Не знаешь, как долго меня тут продержат?

Цзыю бросил быстрый взгляд на двери.

– Я тут порасспрашивал местных. Сотрудник обменного пункта сильно разозлился, он хочет оставить вас здесь на три дня, а потом вновь пересмотреть дело.

Три дня? Так не пойдет. Три дня без новостей обо мне – и не только Уродец, но и Чжиянь забеспокоится.

– Дай ему немного денег, – серьезно сказала я. – Вдруг он выпустит меня пораньше. Это сработает?

– Можно попробовать, но… барышня, у вас есть столько денег?

Я замолчала, затем с легкой улыбкой пристально посмотрела на Цзыю:

– Милый братец, несколько дней назад у сестрицы было одно важное дело, поэтому она хотела, чтобы ты помог ей купить пилюлю Возвращения Души. Она немного торопилась, так что не вини ее.

Цзыю подался назад:

– Сестрица… если тебе что-то нужно, просто скажи…

– Купи пилюлю Вхождения в сон, прими ее и посети сон девушки по имени Цинь Чжиянь. Скажи ей, чтобы она сожгла для меня жертвенные деньги… Нет, лучше посети сон Ли Чэньланя и скажи… Хм…

Я вдруг задумалась. Если Мо Цин узнает, что призраки схватили меня и заключили под стражу, то потеряю лицо, а это нехорошо…

– Просто передай ему, что Лу Чжаояо нужно погасить брачный долг. Пусть сожжет для меня немного жертвенных денег, иначе я не смогу вернуться и увидеться с ним. Справишься?

– Справлюсь. Тогда не буду откладывать и пойду прямо сейчас, а завтра сообщу, как все прошло.

Похоже, из-за того, что в прошлый раз Цзыю не помог мне, его мучила вина. Братец полетел к выходу, но по дороге о чем-то задумался, остановился на мгновение и поплыл обратно.

– Сестрица, на самом деле я кое-что хотел тебе сказать. Просто раньше не был до конца уверен, но теперь, когда вижу кандалы на твоих руках, мне кажется, моя догадка верна.

Я удивленно посмотрела на свои кандалы:

– Ты о чем?

– Я думаю… Сестрица, ты все еще можешь быть живой душой.

– Живой душой? – опешила я.

Мать и сын, услышав это, тоже очень удивились:

– Но разве живая душа видит нас?

– Она видит нас, но мы не способны коснуться ее, – ответил Цзыю. – Я не смог, и стражники тоже, поэтому надели на тебя кандалы, чтобы привести сюда.

А ведь верно… Я и сама замечала это раньше. Другие призраки не могли дотронуться до меня, исключением была только Чжиянь. Она точно живая душа и касалась меня. Заметь Цзыю это немного раньше, я бы уже давно связала все воедино. Возможно, мое тело, что так долго протомилось в ледяной пещере, такое же, как тело Чжиянь, просто в нем меньше жизни. Оно ближе к «мертвому» состоянию, поэтому, в отличие от девчонки, я вижу других призраков.

– Сестрица, если ты действительно живая душа, тебе следует быть осторожнее.

– Осторожнее в чем?

– С пилюлями Призрачного рынка. Старайтесь не принимать их без крайней необходимости. Особенно такие, как пилюля Возвращения Души и Вхождения в сон.

Я потеряла дар речи. Внезапно я вспомнила, что, выйдя из «Лавки возвращения душ», увидела на улице гораздо больше призраков, чем обычно.

– Это потому, что… принимая их, я становлюсь ближе к смерти?

Цзыю посерьезнел и кивнул:

– Товары с Призрачного рынка отдаляют тебя от мира живых, и когда-нибудь ты уже не сможешь вернуться. Сестрица, поскольку ты живая душа, твое тело осталось там. Как можно скорее отыщи его и попробуй воссоединиться с ним – возможно, у тебя получится возродиться. Но если примешь слишком много пилюль с Призрачного рынка, пути назад может и не быть. Осторожнее!

Волна страха внезапно захлестнула мое сердце. Как оказалось, призраков не стало больше – их всегда было столько, просто раньше я видела не всех. Как и Чжиянь, которая могла говорить лишь со мной… У моего зрения тоже есть пределы, просто я об этом не знала.

Я с нетерпением ждала возвращения Цзыю. Не думала, что ему потребуется много времени, чтобы посетить чей-то сон, но пришлось прождать его весь день. К вечеру следующего дня Цзыю наконец прилетел. Когда он появился перед моей камерой, в его взгляде читалась прежняя тревога.

– Барышня, я только сейчас узнал, что вас посадили в тюрьму. Зачем вы украли зеркало из «Великой инь»?! Как вы тут вообще?