— Не факт, что эти двое не врут по поводу тебя. У тебя черный эфир — они всё что угодно могут сказать. Если хочешь, то мы заберём тебя туда, куда ты пожелаешь. Хочешь стать придворной дамой? Вы с Ионой хорошо подружились, а она теперь настоящая принцесса. У тебя будет всё. Вкусняшки, куклы, друзья. Ты красивая девочка, найдёшь себе принца. Может, хочешь стать авантюристкой? Я прослежу, чтобы тебя обучили. У тебя чёрный эфир, ты быстро утрёшь всем нос. Или, может быть, ты хочешь пойти с нами? Это опасно, да. Но когда я… Если я… Хм… После меня ты можешь оставить себе анклав, если пожелаешь. Не советую, конечно, ты сама уже знаешь, чем это грозит. Постоянными неприятностями. А можешь остаться с Эхзоллом и, если они не врут, вернуть себе тело прошлой жизни. Но это очень рискованно. Мы не знаем, чего эти двое действительно от тебя хотят. У тебя есть выбор, Норана. И сейчас я его тебе даю.

Блин, всё равно получилось не как с ребёнком. Пусть она и правда умирает, но выбор должна сделать самостоятельно. Я не могу делать это за всех и каждого.

Норана отрывает взгляд от божьей коровки и заглядывает мне в глаза. Чуть ли не в самую душу.

— Эхзолл хороший. Я знаю.

— Это твое решение?

— Угу.

— Не передумаешь?

— Не. Есть гриб?

Вздыхаю. Треплю Норану по макушке.

— Нет грибов.

Стою на самом высоком куполе Академии Некромантов…

Академия Некромантов, блин…

Состоящая из одного некроманта, наплодившего себе утропиев в мантиях. По словам Эхзолла, к нему частенько забредали те самые некроманты, наслушавшись историй о том, что тут учат тёмным ритуалам и жертвоприношениям. Те, кто находился ещё в своём уме, — и правда чему-то учились и потом покидали это… хм… престижное заведение. Эхзолл мог стабилизировать их состояние, сунув в кишки дополнительный орган, вырезанный из дохлых орков, — благо материала тут достаточно. Орки постоянно друг друга убивают. Удобно, практично. Понятно, почему он выбрал это место.

Осматриваю горизонты вампирским взором. Обычный человек и даже эльф ничего бы не разглядел. Позади виднеются горы, леса. Там жизнь, там суета, деревни, города.

Впереди же лишь пустошь. Палящая пустыня со смердящим воздухом. Очень сомневаюсь, что моя нежная вампирская кожа выдержит долгое путешествие. Наверное, когда-то тут было море или даже целый океан. А может, цветущие леса или хищные джунгли. Но сегодня всё это мертво. Потому что Костя самолично решил, как будет лучше для двух миров. Ведь он верит в прогресс.

Цена прогресса, значит…

Это как горе от ума, да? Ты умный, но не особо-то и счастливый. А рядом дураки бьются палками, кушают жабий помёт, но радуются жизни.

Хочу жабий помёт…

А, харэ философствовать.

Спрыгиваю вниз. Поразительно. Ни страха высоты, ни сломанных ног.

— Налюбовался напоследок? — спрашивает Эхзолл. — Тогда идём.

Попрощавшись с Нораной, мы и пошли.

«Не переживайте, мастер. Эхзолл её не обидит, не расчленит и даже выделит ей эльфийское стойло… то есть покои».

Бум и Бо отправились с нами. Орочий лагерь как-то быстро нашёл себе нового вождя, поняв, что я не собираюсь с ними оставаться. Была мысль взять отряд орков с собой и запустить первыми в Цитнапеш, как пушечное мясо. Но Эхзоллу эта идея не понравилась. Во-первых, путь, который он покажет, — не для всех. Во-вторых, ценный материал он отдавать не собирается.

Буквально через полчаса, как мы вышли из лагеря орков, я стал недомогать. Солнце… Палящее… Жгучее… Нет, я бы не добрался до Цитнапеша. Орёл бы тоже не помог — местный воздух для птицы смертелен.

— Мы пришли. — Эхзолл останавливается в совершенно неприметном месте.

Повсюду дюны и раскалённый песок. Только далёкий вой орков где-то позади говорит, что мы ещё не сбились с пути.

Эхзолл что-то бормочет на своём тараканьем, и песок под ногами становится как вода.

— Зыбучие пески? — поднимает бровь Альдавир. — Если это ловушка, то она глупая. Значит?..

— Значит, задержи дыхание, лысоголовый человек.

Мне дыхание задерживать не пришлось — научился уже обходиться без воздуха. Но ощущения всё равно отвратительные.

Меня засасывает куда-то вниз, под массивы раскалённого песка. Закрываю глаза. Наверное, секунд тридцать я тонул… Со всех сторон сдавливало и плющило. В момент, когда я уже собирался искренне нервничать, под ногами очутилась пустота. Пара секунд полёта — и мы стоим в темнейшей пещере. Обычной, ничем не примечательной. Разве что… слишком тихо даже для пещеры. Ни капанья воды, но перебирающих лапками многоножек. Замечаю, что из пещеры во все стороны расходятся коридоры. Их около десятка.

— Вы пойдёте туда, — указывает направление Эхзолл. — Запоминайте. Потом на перекрестке налево, прямо, направо, направо, налево, прямо, прямо…

Пять минут Эхзолл тараторил маршрут. Сотни развилок, перекрёстков, поворотов. Я сбился где-то через минуту и с надеждой посмотрел на своих. Слава Божкам, Тиина откуда-то достала лист пергамента и перо.

«Интересно…»

«Что именно?»

«Таракан отлично воспользовался возможностями Ньёрта. Реальность под землей Варгона часто чудит, но Эхзолл нашёл стабильный участок и превратил его в своего рода… пространственный коридор».

— Я тебя слышу, Арелья. Если кто-то узнает об этом месте, я знаю, с кого спросить.

«О да, за таким лакомым кусочком короли и королевы отправили бы к тебе свои войска».

Альдавир с нежностью поглаживает холодный камень.

— Эхзолл. Ты бывал за кипящими водами?

— Да.

Загораются даже мои глаза.

В Варгоне известен лишь один континент. И этот континент омывает океан, состоящий из каких-то кислот, медленно разъедающих любое корабельное дерево. Бытует мнение, что никто не знает — что там, далеко-далеко за горизонтами смертельной воды.

— И что там? Там есть жизнь?

— Есть, человек. Жизнь есть везде, даже в космическом вакууме. Конечно, если ты можешь её разглядеть…

— И какая там жизнь?

— Иная.

— Ты не скажешь?

— Нет.

— Почему?

— Потому что, человек, меня попросили молчать.

— Кто?

— Те, чью просьбу я выполню даже ценою разложения собственной души. Я достаточно ясно выразился, человек?

Альдавир пожимает плечами, хотя видно, что он еле сдерживает порыв продолжить расспрос.

«Костя, а ты знаешь, кто там?»

«Ага».

«И…»

«Не-а».

«И чёрт с тобой».

«Чёрт мне хату подметает, мастер».

— А теперь проваливайте, — шипит Эхзолл. — И запомните, что в следующую нашу встречу, если она случится, мы уже просто разговаривать не будем. А ты, — переводит взгляд на меня, — никогда не верь Арелье. Что бы он тебе ни сказал — это игра. Уже давно весь смысл его существования — это только игра. Просто потому, что чем ещё заниматься вечность.

Эхзолл подпрыгивает на пяток метров и пропадает в темноте над нашими головами.

Дорога по тёмным тоннелям заняла больше времени, чем я надеялся. По ощущениям, мы шли уже больше суток. Почти не переговаривались, лишь Бом и Бу иногда рыгали, испускали газы и дрались с камнями.

Я всё же спрашиваю их:

— Зачем пошли с нами? Разве вас не вернули в клан?

— Клан — слаб. Ты быстро убить сильный вождь. Ты — сила. Чем больше сила, тем лучше. Идём туда, где много драться. Мы хотеть смерть воина. Мы долго жить и не найти смерть. Мы старый. Плохо для орка.

— Ну так вызвали бы на бой других орков.

— Скучно. Много раз вызывать. Мы хотеть что-то веселее.

Тиина обхватывает меня со спины, суёт руки под кожаную куртку, обхватывает грудь.

— Краса-а-а-авчик. Как насчёт вампирского поцелуя, мм?

— Как насчёт признаться, что ты с самого начала была заодно с Костей?

Тиина отстраняется.

— Не понимаю тебя, красавчик.

«И я не понимаю, красавчик, хе-хе».

— Когда мы только встретились, ты отправила меня в таверну к утыркам, где я и нашёл Норану. Странная случайность, не правда ли?