Увеличение добычи нефти, хотя бы гораздо более низкими темпами, чем те, которые были достигнуты в 1970-х гг. после введения в эксплуатацию ряда уникальных месторождений, было принципиально важно для обеспечения устойчивости народного хозяйства страны. Но за это приходилось платить все дороже. Председатель правления Промстройбанка СССР в середине 1988 г. в письме в правительство напоминает, что на нужды топливно-энергетического комплекса в 1986–1990 гг. предполагалось выделить почти на треть больше капиталовложений, чем было освоено в 1981–1985 гг., и в три раза больше, чем в 1971–1975 гг. Доля комплекса в общих затратах на капитальное строительство в стране увеличилась с 14 % в 9-й пятилетке до 23 % – в 12-й. Темпы роста капиталовложений заметно опережали темпы роста объемов производства[372].

В выступлениях М. Горбачева в 1986 г. очевидна озабоченность проблемами, порожденными падением цен на нефть. Но его тон свидетельствует о непонимании масштабов проблемы. Меры, направленные на управление кризисом платежного баланса, финансовым кризисом, в 1985–1986 гг. на политическом уровне не обсуждались. Больше того, в это время принимаются решения, противоположные тем, которые диктует логика антикризисной программы.

Правительство страны, столкнувшись с неблагоприятной конъюнктурой цен на доминирующие в экспорте товары, наносит три дополнительных удара по финансовой системе страны[373]. Это, во-первых, антиалкогольная кампания, снижающая бюджетные поступления, во-вторых, программа ускорения народно-хозяйственно-го развития, предполагающая значительное увеличение масштабов государственных капитальных вложений, и, в-третьих, сокращение закупок промышленных товаров народного потребления по импорту.

Бывший Председатель Госплана СССР Н. Байбаков вспоминает: “В апреле состоялось заседание Секретариата ЦК, на котором обсуждалось решение по сокращению производства спиртных напитков. В плане 1985 года водка занимала 24 % в товарообороте, поэтому на заседании я осторожно предупреждал: – Товарищи, не торопитесь – разбалансируем бюджет. Ведь речь идет все-таки о 25 млрд рублей… – Нет, – заявил Лигачев, – давайте вначале резко сократим производство спиртных напитков, а потом введем сухой закон… На очередном заседании, состоявшемся осенью, Секретариат ЦК проанализировал ход выполнения указанного постановления. Отмечали, что определенная работа в этом направлении проводится, но вместе с тем критиковали секретарей крайкомов и обкомов партии за медлительность в снижении темпов производства спиртных напитков. Затем было внесено предложение сократить производство водки наполовину, но не к 1990 году, как намечалось по плану, а к 1987 юбилейному году – к 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. После этого заседания развернулась еще более активная кампания против пьянства и алкоголизма. Резко стали сокращать производство и продажу спиртных напитков, в том числе вин и коньяка”[374]. По плану 1985 г., принятому до антиалкогольных постановлений, от реализации алкогольных напитков намечалось получить 60 млрд руб. прибыли. После принятия решений было получено в 1986 г. 38 млрд, в 1987-м – 35, а в 1988-м, в связи с отменой антиалкогольной кампании, – чуть больше 40 млрд руб.[375].

Кампания борьбы с алкоголизмом предполагала ежегодное сокращение производства и реализации водки и ликеро-водочных изделий на 10 %, уменьшение их выпуска за пять лет – наполовину. Выпуск плодово-ягодных алкогольных напитков в 1988 г. должен был прекратиться. Уже в 1985–1986 гг. производство алкогольных напитков сократилось более чем в два раза. В начале антиалкогольной кампании советское руководство надеялось, что повышение цен на алкоголь позволит компенсировать примерно 80 % потерь бюджета и товарооборота от уменьшения объемов продажи алкогольных напитков в натуре[376]. Развитие событий показало, что это было иллюзией.

На XXVII съезде КПСС была поставлена задача удвоения экономического потенциала в СССР к 2000 г. Программа ускорения предусматривала, что развитие машиностроения будет в 1,7 раза опережать общие темпы промышленного роста, качество машиностроительной продукции к началу 1990-х гг. достигнет мирового уровня.

Набор методологических манипуляций позволил статистическим органам СССР засвидетельствовать увеличение темпов роста советской экономики в 1985–1986 гг. В результате исключения из расчетов национального дохода реализации алкогольной продукции темпы его роста в эти годы были завышены примерно вдвое[377]. Но остановить финансовый кризис статистическими изощрениями невозможно. Сочетание принятых решений с падением цен на нефть делало резкое увеличение дефицита государственного бюджета неизбежным (см. табл. 5.13, 5.14, 5.15, 5.16).

Таблица 5.13. Последствия падения цен на нефть для доходов от реализации нефти и нефтепродуктов, 1984–1987 гг.

* Гайдар Е. О благих намерениях // Правда. 1990. 24 июля.

Источник: расчеты в % ВВП по данным для 1984–1987 гг. см.: Синельников С. Г. Бюджетный кризис в России: 1985–1995 гг… М.: Евразия, 1995.

Таблица 5.14. Финансовые последствия антиалкогольной кампании в 1985–1987 гг.

* Из личного архива Е. Т. Гайдара.

Источник: расчеты в % ВВП см.: Синельников С. Г. Бюджетный кризис в России: 1985–1995 гг..

Таблица 5.15. Оборот алкогольной продукции в СССР, 1985–1988 гг., млн дкл

Источник: Синельников С. Г. Бюджетный кризис в России: 1985–1995 гг..

Таблица 5.16. Поставки импортных промышленных товаров народного потребления

Источник: Пономарев Ю. В. – помощнику Первого зампреда Правительства РФ Богданову В. Б. Материалы по внешнему долгу по состоянию на 1 января 1992 года. 15 мая 1992 г. Из личного архива Е. Т. Гайдара.

В свою очередь, нарастающие финансовые дисбалансы приводят к обострению дефицита товаров на потребительском рынке. Министр торговли СССР К. Терех – в Совет Министров СССР (декабрь 1987 г.): “Министерство торговли СССР докладывает, что в настоящее время сложилось напряженное положение с обеспечением населения многими видами товаров народного потребления. Одной из причин изменения конъюнктуры торговли и повышения спроса на отдельные товары является резкое сокращение продажи алкогольных напитков. […] До 1985 года продажа сахара, спиртосодержащих и других препаратов проходила повсеместно без перебоев. Постоянно и в широком ассортименте в продаже имелись одеколоны, лосьоны, лак для волос, зубная паста, другие товары. Резкое повышение спроса на сахар проявилось начиная со второй половины 1986 года. В июле – декабре 1986 года продажа сахара возросла на 22 % и в первом полугодии текущего года по сравнению с этим же периодом прошлого года – на 16 %. Запасы сахара в розничной торговле сократились в 1986 году на 625 тыс. тонн, и в 1987 году ожидается сокращение еще на 700 тыс. тонн”[378]. Далее министр обращает внимание на то, что в 1986 г. продажа одеколона в Москве выросла в 1,5 раза, что во всех областях РСФСР установлена норма отпуска спиртосодержащих товаров и зубной пасты, реализация клея выросла более чем на 30 %, жидкости для очистки стекол – на 15 %[379]. Письмо проникнуто почти неприкрытой ненавистью к тем, кто был инициатором антиалкогольной кампании, дестабилизировавшей ситуацию на потребительском рынке, за которую министр отвечает.