Традиция вайшнавизма в целом и шри-вайшнавизма в частности не предполагает исключительного посвящения. Вайшнавом может стать каждый, разделяющий общие идеи – любовь и преданность Вишну, освобождение от перерождений как цель жизни, уважение к священным текстам и местам, ненасилие и терпимость, вегетарианство. Санатана-дхарма, – несмотря на своё индийское название, – не ограничена этническими или региональными группами. Большое число людей называют себя вайшнавами в США, Великобритании, Европейском союзе и в других государствах, включая русскоговорящие страны.
Сладкий бриз с лепестками жасмина.
Навязчивый запах нилакури́нчи.
Уверенность потеряла я в сумерках.
Вводит в томле́ние багряное небо.
Мой господин с глазами яркими как лотос,
Что бык среди пастухов, как лев, таинственный,
Обнял груди и плечи мои.
Куда он исчез, почему я одна?
Одна я. Покинута. Идти некуда.
Унылые колокольчики на шеях коров. Бриз и кувшинки.
Уходящие сумерки. Вечер. Запах сандала.
Пронзительный нилакуринчи. Жасмин и прохлада.
Весь мир неохватный – рожден, поднят, поглощен и измерен
Таинственным, владыкой пастухов, кто рок для ра́кшасов.
Всё не приходит он.
Кто же спасет мое сердце?
«О, дорогой! Найдется ли женщина во всех трех мирах, которая не забудет о благородстве, едва заслышав завораживающую мелодию твоей флейты, будучи околдована твоим обликом, самым очаровательным во всех трех мирах, вводящим в восторг даже коров, птиц, деревьев и зверей?» – «Бхагавата-пурана», песнь 10, глава 29, шлока 40
Спасет ли он меня теперь?
Нежные груди и бедра мои касаньям его уступили.
В меня он вошел. Глубоко. Мы слились.
Бросил затем, сбежав словно вор.
Лев молодой, мой таинственный – не идет.
Глаза его лотосовые, полные губы и темные локоны,
Четыре его широких плеча – терзают сердце мое,
Стал он моей бедовой судьбой.
Я утопаю в томлении. Бриз сердце треплет.
Мгновение холода сменяет жаркую страсть.
Бледность Луны освещает постель из цветов.
Он прилетел на Гаруде, приблизился.
Словно божественная пчела отхлебнула меня как цветок.
Меня больше нет, я закончилась.
Его плутовские пути мне неведомы.
Мое сердце больше не дружит со мной.
Сердце – не друг мне.
Бредут назад коровы к вечеру,
Сердце пастушки становится камнем.
Его сладкая флейта сердце пытает.
В томле́нии подруга моя.
И мается у меня на глазах.
Кто утолит её жажду?
Как воротить расположение?
Сколь нелегко возвратить его милость,
Но лишь его благодати достаточно.
Ничто без нее не спасет мою жизнь.
Вечер подходит к концу, сердце ноет.
К Шиве, Брахме, Индре он возвращается.
Он истязает меня.
Где от чувств спрятаться?
Что мне остается сказать?
Что сказать?
Острый бриз мою жизнь охладил.
Одинокое сердце с ним осталось.
С лживым Канной, темным как дождевые тучи.
Ветер с севера.
Тонкий запах аки́ла, мелодия флейты и пьянящий жасмин.
С такой армией он воюет со мной.
Моя крепость пала.
Я сгораю от чувств.
Молодой ветер с севера.
Пьянящий жасмин и багровый закат терзают больше, чем ложь Канны.
Он пришел. Он ушел.
Жестокий, медово-сладкий жасмин и свежий сандал.
Более жестокого нет ничего.
Но безжалостнее – навязчивая мелодия флейты,
Что заводит он для пастушек своих.
Я не вынесу этого.
Он заполучил меня сладкой песней.
Блеск его глаз шепчет тайны,
Быстрый взгляд играет со мной.
Он делает вид, что грустит, затем показывает муку.
Чтоб облегчить боль в глупом сердце,
Заводит тягучую песню другую.
Нет ничего без него.
Вечер настал, а его нет.
Спустились сумерки, все нет его.
Колокольчики на шеях звучат плачем.
Это коровы жмутся к могучим быкам.
Жестокая флейта заполняет пространство.
Вьются пчелы над бутонами кана́нги с жасмином.
Рёв океана оглашает небо.
Как мне утешить себя,
Когда я не могу без него?
Голоса пастушек наполнили вечер,
Без него – обделенный.
Десять стихов из тысячи —
Это сердечная мука Марана Сатакопана,
Его песня тоски,
Для того, кто порождал и поглощал миры.
Сплетите же гирлянду его слов и живите счастливо!
Спойте их и подойдите к Темному как дождевые тучи.
Наммальвар. «Тируваймоли», стих 9.9
Таинственную завесу, окружающую происхождение Вишну и преданной любви к нему, можно приоткрыть, обратившись к истокам вайшнавизма. Они позволяют понять пёстрое разнообразие божеств и причины миграции брахманов, без которой Южную Индию не озарил бы свет преданной любви. Главные события, определившие судьбу раннего вайшнавизма, происходили в Северной Индии между II веком до н. э. и II веком н. э. На рубеже тысячелетий преобладало три культа, которые в последующем станут составными частями вайшнавизма. Это Вишну-Васудева, триада с Кришной и пять божественных героев.
