К нам мигом бросился какой-то молодой человек. Он засуетился и замахал руками.

– Как они прошли? А ну прочь! Прочь отсюда!

Не обращая на него внимания, я знай себе, перла вперед, как танк, навстречу к дедуле Сильвестру.

Молодой человек понял, что одному ему со мной не справиться, и крикнул охрану.

Я готова была биться не на жизнь, а на смерть за возможность увидеть дорогого родственника, как вдруг кто-то сказал:

– Совсем, что ли, с ума посходили? Глаза-то разуйте – это младшая внучка мэтра Лафайета!

С удивлением обернувшись, я увидела старого гардеробщика, который как раз в этот момент повесил на вешалку манто графини Сальсони.

Слова гардеробщика охладили пыл воинствующих работников ресторана. Меня смерили оценивающими взглядами и, видимо, все-таки обнаружили фамильное сходство.

Вскоре, минуя зал ресторана, я вместе с Мишей оказалась в гостиной дедова особняка.

– Значит, он все-таки тебя выгнал… – послышался резкий голос.

Крепкий, кряжистый старик возник на пороге. Он был одет в роскошный и даже помпезный ярко-зеленый сюртук, бриджи, чулки и башмаки с бантами. На голове дедули красовался зеленый бархатный берет, заломленный набок.

Так же у него были седые волосы, заплетенные в косицу, лоб, испещренный морщинами, узкие глаза и впалые щеки.

В общем, с виду он производил впечатление достаточно противного персонажа с дурным и капризным характером.

Так вот он какой, дедуля Сильвестр.

Зеленый и злобный, как лепрекон из фильма ужасов.

Я, признаюсь, как-то ожидала от известного гурмана и ресторатора более возвышенного и утонченного образа.

– И я рада вас видеть, гранд-па. Вот только поправочка – никто меня не выгонял. Я сама ушла.

– Лжешь! Ты бы никогда по своей воле не ушла от Кайрана Альберона! Маршал выставил тебя за порог, как бездомную собаку!

Миша прижалась ко мне, враждебно глядя на старика в зеленом.

Я сжала кулаки, изо всех сил борясь с желанием от души врезать дедуле Сильвестру, несмотря на его почтенный возраст.

Спокойно, Нина, дорогая. Спокойно.

У тебя сейчас ни денег, ни связей, ни нормальных знаний об этом мире.

Не идти же, вправду, под мостом ночевать!

Я гордо задрала подбородок.

– Попрошу не употреблять в отношении меня выражения подобного рода.

– Ты посмотри на нее! Голосок откуда-то прорезался? Видно, не прошло для тебя даром проживание с маршалом.

– Я – дочь вашего сына. Ваша родная внучка. И не заслуживаю подобной грубости.

– Насчет того, родная ты или нет, это еще точно не доказано.

Дедуля Сильвестр криво ухмыльнулся, обнаружив во рту парочку неровных лошадиных зубов.

Я просто диву давалась, насколько этот персонаж выглядит вульгарным, пошлым и совсем не похожим на всеми уважаемого повара.

– Ваши грязные намеки оскорбительны! – вскипела я.

– Лаури в тебе так и не проснулась, девчонка. А это значит, отцовство моего сына в отношении тебя под вопросом. Я устроил тебе прекрасный брак с самым завидным холостяком империи, о котором ты и мечтать не могла. Ты должна была намертво вцепиться маршала и удержать его около своей юбки любой ценой. Но не смогла даже этого. Хотя я не удивлен, что маршал Альберон предпочел тебе леди Дамвиль. Впрочем, чего еще от тебя можно было ожидать? Позоришь нашу фамилию.

Сильвестр смерил меня уничижительным взглядом.

О, как же такие взгляды стали меня бесить! Мне так хотелось дать отпор!

Уже даже не из-за миссии, которую возложила богиня.

Мне отчаянно захотелось самоутверждения самой по себе.

– Это я предпочла этому браку свободу. Я намерена писать в регистрационную палату прошение о разводе. В свете этого я хочу выяснить, что стало с моим наследством, оставленным мне родителями?

– Наследством? – захохотал дедуля Сильвестр. – Никакого наследства у тебя нет, и не было в помине, милая внученька. После смерти Роберта все его имущество перешло ко мне, как к главе семьи. А я уж распорядился им по собственному усмотрению. Пусть тебя обеспечивает муж.

Я сжала пальцами виски. Дед говорил правду. По закону Орлании в случае внезапной трагической смерти главы семьи средства переходили к самому старшему главе рода. По традиции, именно он устраивал в семье порядок, занимался воспитанием подрастающего поколения и, практически, обладал неограниченной властью.

Вот вредный, мерзопакостный старикашка!

С другой стороны, власть главы рода заканчивалась тогда, когда внуки и внучки женились и выходили замуж – создавали свои семьи. Это сохранялось даже в случае развода.

Так что, мне, можно сказать, еще повезло, что дедуля Сильвестр не будет иметь надо мной власти!

– Не называйте этого недостойного человека моим мужем. Я положу конец этому унизительному браку.

– Унизительному? Да как ты смеешь такое говорить? То, что Кайран Альберон взял в жены тебя, на которую он в других обстоятельствах и не посмотрел бы – величайшее счастье из всех возможных.

– Какая радость в том, что муж не любит меня и всячески унижает? Открыто, при мне живет с любовницей? Мне такой муж не нужен.

– Сама виновата! Значит, не смогла его ублажить!

Сильвестр нащупал рукой в перстнях каретку кресла и тяжело в него опустился.

– Ладно, я понял. Он выставил тебя за дверь, а ты сейчас пытаешься сохранить передо мной остатки гордости. Какая же ты дура, Манон! Твоя версия была заранее обречена на провал. Никто в здравом уме не поверит, что ты ушла от Кайрана.

– И, тем не менее, это так.

– Хорошо, я помогу тебе решить проблему, – тяжело вздохнул дед, глядя на меня с откровенной ненавистью. – В последний раз. Но не думай, что это из-за заботы о тебе. Если муж публично откажется от тебя, то пострадает репутация Лафайетов. А мне еще выдавать замуж Миреллу и Ардин. Я надеялся, что не придется тратить это на тебя, но… Принеси мне его.

Так-так-так, кажется, я поняла, куда ушло наследство Манон! Добрый дедуля распределил ему между другими внуками, в которых души не чаял.

Сильвестр махнул рукой своему камердинеру и утомленно закрыл ладонью глаза, как будто ему непереносимо было даже видеть меня.

Слуги не было достаточно долго.

– Мне тут не нравится, – шепнула мне на ухо Миша. – Давай уйдем, Манон?

– Мне тоже. Но пока что это единственное безопасное место.

– Это еще что за бродяжка? – зло спросил дедуля Сильвестр, будто впервые заметив девочку.

– Это Миша и она со мной!

Дед явно хотел снова наорать, но тут явился камердинер с небольшим бархатным сундучком в руках. Он подошел к дедуле Сильвестру и благоговейно открыл крышку.

Я ожидала увидеть там что угодно, но только не…

На снежно-белом атласе лежала какая-то небольшая противная штучка, похожая на миниатюрную голову чертика.

– Лунный орех, – пояснил Сильвестр, любуясь фиговиной, как будто это была редчайшая драгоценность. – Ты, разумеется, не знаешь, о его магических свойствах.

– Да где уж нам, – пробормотала я.

– Это активатор и одновременно усилитель магической силы. Съешь его и, если лаури в тебе есть, она проснется. Тогда Кайран вернет тебя обратно. Ему нужна лаури. От лаури он не откажется.

– Почему же ты сразу мне его не дал? Тогда бы, возможно, лаури проснулась и Кайран был ко мне изначально добрее.

– Да ты хоть знаешь, сколько он стоит? – брызгая слюной, заорал добрый дедушка Сильвестр. – Я хотел отдать его в приданное Мирелле. Но теперь из-за тебя, ее свадьба под угрозой срыва. Ты должна была открыть свой дар сама, после того, как он возьмет тебя на брачном ложе. Даже этого не можешь! Ничего не можешь! Бесполезная! Бракованная! Пустышка! Пустоцвет!

Я вскочила.

– Знаете что? Раз я такая никчемная, ноги моей больше не будет в вашем доме. Я надеялась на человеческое отношение, но, видимо, зря. Человеческого в вас не осталось ни капли. Пойдем, Миша. Мы уходим.

– Ты не уйдешь! – заорал Сильвестр и взмахнул рукой.