Рем смотрел на него вытаращенными глазами: выходит, и ему теперь предстояло путешествие? Только ведь домой приехал! Ну Микке, ну северный олень! Но деваться некуда – слово Аркана твёрже кремня! Да и попасть в жернова политических интриг не улыбалось – вон претенденты дохнут как мухи, а Флою вообще угрожали тестикулы отрезать… Так или иначе, северянин остался доволен. Он свою задачу выполнил – пусть и с задержкой, но без опоздания. Мог возвращаться к своему разлюбезному дядюшке Корхонену с высоко поднятой головой.

Дело же Аркана потребовало долгой беседы. Зилоты – воины-храмовники – внесли в аскетичный кабинет экзарха поднос с чайником и керамическими чашками и поставили его на письменный стол. Аромат травяного настоя заполнил помещение, и рассказ полился легче – терпкий напиток прочищал мозги и развязывал язык.

Вербовщики, гёзы, преступления Дэна Беллами, бунт и разгром Малой Гряды Низац Роск – Рем говорил о своих злоключениях, иногда прерываясь, чтобы привести в порядок эмоции. Недавняя реморализация заставляла по-новому взглянуть на многие решения и поступки, которые в тот момент казались единственно правильными и необходимыми. История про эльфов и Светлых Владык особенно заинтересовала его высокопреосвященство. Фигура его светлости Рианнора и его взгляды на жизнь, политику и взаимоотношения людей и эльфов явно произвели впечатление на экзарха. Экзарх кликнул одного из зилотов и сказал:

– Пиши: старосте первой гильдии купцов аскеронских Леонарду Агенобарбу… Благословенны будьте, честные и боголюбивые торговцы! От скромного служителя Божия, предстоятеля города Аскерона и окрестных земель – привет…

Вот как это работало! Фактории на мысу Эрка, что в дневном переходе от Доль Наяда, – быть! В этом теперь Рем не сомневался. И участие семьи Арканов в этом предприятии оговаривалось особо… И конечно, обязательное наличие в фактории миссии во главе с капелланом-ортодоксом.

История про охоту на чудовищных эльфов, сражение с фоморами и монстра из пещеры, к большому удивлению молодого Аркана, не вызвала такой бури эмоций, как воспоминания об уничтожении пиратских баз на архипелаге. Видимо, в системе тех самых исходных ценностей уничтожение чудовищ и порождений лиходейской магии не считалось чем-то плохим и неправильным.

– Что это было, ваше высокопреосвященство? – вот главный вопрос, который волновал Рема с тех самых пор, как он притащил дракона за хвост и запихал в тот ящик.

– Химера, – ответил экзарх. – Извечный враг рода людского, порождение Бездны… С самого первого дня прибытия в Раваарду люди сталкивались с ними… Последние письменные известия о химерах датируются прошлым веком. Я думаю, тебе лучше ознакомиться с этим документом, чем слушать мои пространные речи… Всё ведёт к тому, что нам ещё предстоит столкнуться с этими чудищами.

Экзарх встал, подошёл к секретеру в углу кабинета и достал оттуда небольшой томик в кожаном переплете.

– Записки Мамерка Тиберия Аркана Пустельги. Тебе будет что почитать во время дороги на Север… Но у меня есть одна просьба.

– Что угодно, ваше высокопреосвященство! – тут же вскинулся Рем.

Таким людям не отказывают, это молодой Аркан знал точно. Кому угодно – но не экзарху. Тот снова понимающе улыбнулся в бороду, подошёл к большой карте, которая висела на стене и в деталях иллюстрировала земли Империи Людей, и ткнул пальцем в точку, отмеченную на Северо-Западе, примерно на одной трети расстояния, что отделяла герцогство от земель северян, верстах в сорока от побережья Последнего моря.

– Из тех краёв приходят тревожные вести. И есть в этих новостях пугающие созвучия с твоими заморскими злоключениями… Кому, как не тебе, и проверить истинность слухов! И да… Рем Тиберий Аркан, дарую тебе сей перстень как свидетельство моего доброго расположения. Всякий смиренный служитель Господа как на землях Аскерона, так и везде, где живут люди исконного обычая и правой веры, окажет тебе помощь и поддержку, стоит тебе только показать этот знак.

Экзарх снял с пальца печатку и вложил её в ладонь Рема. Молодой Аркан благоговейно принял дар и надел его на безымянный палец левой руки. С такой поддержкой ему стало гораздо спокойнее – даже загадочные убийства претендентов на герцогский трон и предстоящее путешествие теперь выглядели не так мрачно.

– Когда миссия на Север будет готова отправиться – в замок Аркан прибудет гонец, – пообещал первосвященник и благословил покидающих монастырь молодых людей.

Темнело. Они спускались по выложенной брусчаткой дороге от монастыря туда, где один за другим загорались огни вечернего города. Лошадей вели в поводу – нужно было время, чтобы подумать и осознать пережитое.

– Если бы ваш экзарх лично отправился на Север – в половине селений точно зажгли бы священные огни и приняли вашу веру, – наконец сказал Микке. – Великий старик!

– Будем надеяться, что тот священник, которого он назначит своим представителем, будет не менее убедительным… – хмыкнул Рем. – Давай перекусим перед дорогой, Микке? Я тут знаю одно местечко за углом…

Северянин предложение полностью одобрил. Крякнув, он вставил ногу в стремя и с уханьем взобрался в седло своего битюга. У Аркана получилось гораздо изящнее, но тоже – далеко от совершенства.

– Ну что, с ветерком? – Баннерет тряхнул головой.

– Но-о страж ворот говори-ил…

– Да ладно! Давай – марш-марш!

Рем тронул бока лошади каблуками, и кобылка, тряхнув красивой головой, рванула с места, выбив подкованными копытами искры из камней. Кажется, тяжкий вздох издали оба тяжеловеса – и ломовой мерин, и северянин Микке.

Оборванец кинулся через улицу неожиданно, едва не угодив под копыта лошади. Рем не сдержал ругательств, когда с силой потянул поводья на себя и вверх, поднимая кобылку на дыбы. Животинка отреагировала возмущённым ржанием, бродяга покатился куда-то в сторону придорожной канавы и замер у обочины, раскинув руки в стороны.

Аркан мигом спешился и подбежал к пострадавшему.

– Вы целы?

– В вашем положении находиться в Аскероне без эскорта весьма опрометчиво, маэстру, – произнёс знакомый голос. – По вашу душу идёт отряд наёмных убийц числом до двух дюжин. Стражник у ворот узнал вас в лицо и тут же донёс людям Закана.

Присмотревшись к перемазанному грязью лицу оборванца, Рем чуть снова не выругался:

– Маэстру Гонзак!

– Тише, тише! – Этот таинственный господин снова появился в самый нужный момент, как и тогда, перед дуэлью с Батистом дю Бесьером. – Вам нужно найти укрытие и послать за помощью, и если со вторым я справлюсь, то вот подходящее для обороны место…

– Маэстру Гонзак, так это Закан убивает претендентов?

– Он думает, что это вы убиваете претендентов, – непонятно ответил Диоклетиан Гонзак, а потом заорал дурным голосом: – Не бейте меня, милостивые государи, невиноватый я, что водка палёная!

Несколько переигрывая, он завыл протяжную похабную песню и поднялся на ноги, чтобы обманчиво-неуклюжей походкой в несколько шагов раствориться в ночной тьме.

– Маэстру, что тут случилось? – стали выглядывать из окрестных домов люди.

– Какой-то оборванец кинулся под копыта, – развёл руками Рем, отряхивая колени от грязи.

– Совсем эти бездельники страх потеряли… – раздались голоса.

– Понаехали, уроды…

– Пускай едут на свой вонючий Запад!

– Свои города засрали, теперь в Аскероне бардак разводят… Такой прирежет – недорого возьмёт!

И это оптиматский квартал! Видимо, социальная напряжённость достигла гораздо большего градуса злости, чем представлял себе молодой Аркан. Но это были вопросы довольно отвлечённые, насущной же проблемой стали слова Гонзака об идущем по их следу отряде. Нужно было что-то решать, и решение это возникло само собой, освещённое ярким фонарём.

Вывеска таверны «Кленовый лист»! Это заведение, каменный забор и ворота которого виднелись в самом конце улицы Петуний, было знакомо Рему по юности: здесь они частенько кутили с Варнифами, дю Керванами и Инграмом, когда удавалось сбежать из-под пристального внимания родителей. И, самое главное, там имелся чёрный ход…