— Да. После первого разбирательства мать наложила проклятье на весь род, что если кто-то из нас присягнёт на верность другому, то весь род падёт.

— Звучит очень жестоко. Но почему вы не сказали об этом раньше? Тогда мы бы в первую очередь избавились от проклятья…

— Не поверите. Но я попусту о нём забыл… Словно, когда отрекался от семьи, ушли и некоторые воспоминания. А вчера всё вспомнил. Тогда за рулём, голову пронзила резкая боль. А с ней нахлынули и воспоминания.

— Похоже на родовую защиту, хм.

— Но её больше нет.

— Как и проклятья. Когда будете благодарить бабку Макара, не упоминайте, что он ещё существует.

— Как вы смогли её уговорить?

— У меня особый талант к убеждению, — пожал я плечами.

Поскольку Иван Фёдорович очнулся и чувствовал себя хорошо, мы договорились, что я переночую в отеле и вернусь утром.

Так и сделали. И мне даже удалось провести в номер Зубастика. Так что он довольный спал на дорогущем диване и опустошил холодильник, где были сэндвичи и напитки. Регат не подумал, что стоит хоть один оставить своему любимому хозяину, поэтому в больницу я шёл голодный. Не хотел ждать завтрак в отеле. Меня манило осеннее утро. Хотелось подышать свежим воздухом.

Перекусил по пути. Купил шаурму и лимонад, и этого мне было достаточно для полного счастья. Пришёл в больницу ко времени начала посещений, то есть — к десяти утра. Но уже на первом этаже, возле регистратуры, где хотел купить новую пару бахил, застал забавную картину.

— Вань, ты как смог уговорить князя Воронцова нам помочь? — спрашивала у куратора девушка.

По виду — его младшая сестра или племянница. Все шесть человек, вылеченных от проклятья, стояли в очереди в регистратуру, чтобы получить справки о выписке. Такие требуют на наёмной работе для оплаты больничного. А Иван Фёдорович стоял, видимо, за компанию.

— Лиль, не хотел говорить раньше времени.

— Ты устроился к ним на работу? А сколько платят?

— На службу. Стал слугой рода.

Иван Фёдорович отвечал сестре выборочно и уклончиво.

— Серьёзно? Такая почётная должность для человека из опального рода? — поразилась девушка.

— Да. И знаешь, Алексей Дмитриевич — хороший человек. Он не смотрит на статус, как это делаете вы. У него на первом месте всегда стоит человек.

Мне было приятно это слышать. Поэтому так и стоял у выхода с бахилами в руках. Видимо, они мне не понадобятся.

— Всё равно не могу поверить. Мой брат– изгой и стал правой рукой князя. У меня не укладывается… — продолжила девушка.

— А тебе и не надо понимать, Лиль, — ответил куратор и увидел меня.

Он приветливо кивнул. И девушка тоже обратила на меня внимание.

— Кто это? — мрачно спросила она. — Ты снова с подростками возишься? Мало тебе прошлого опыта?

— Это князь Воронцов Алексей Дмитриевич. И мне пора.

Мы вышли из больницы под ошарашенные взгляды родственников Ивана Фёдоровича.

— Когда поедем обратно в Смоленск? — спросил я, когда мы сели в машину.

Зубастик снова хрумкал корм на заднем сидении. Это была предпоследняя пачка. С таким аппетитом ему надо целую тонну заказывать.

— Ночью. Тогда сможем пройти КПП с минимальным досмотром.

— Значит, у нас полно времени до вечера.

— Именно. Но снова в Третьяковку я не пойду. И не уговаривайте.

— Нет, мне там тоже одного раза хватило, — усмехнулся я. — Вы мне обещали помочь с выбором машины.

— Точно! Это дело хорошее.

Вслух этого сказано не было, но подобная активность хорошо отвлекала от скорби. Хоть Иван Фёдорович и старался вести себя, как обычно, иногда на его лице проступала печаль о погибшем. В такие моменты мы просто молчали. Посчитал, что это будет лучшая поддержка.

Мы поехали в автосалон. И раз уж я теперь князь, то и мелочиться не стал. И мы приехали в салон самых дорогих и навороченных машин.

Там мы целых четыре часа доставали консультантов. Мне разрешили пройти несколько тест-драйвов во дворе салона, у которого была отдельная дорога для таких случаев. Но в город выехать не разрешили. Эх, вот и почему права только с восемнадцати лет можно получать? Где справедливость для взрослых душ в телах подростков?

В итоге я выбрал одну из самых дорогих моделей авто в империи. Электромагическое управление. Обтекаемый корпус, за счёт которого бронированная машина могла развить скорость до двухсот километров в час. Встроенные артефакты от прослушки. Система активации магических щитов… Полный фарш! Я был в восторге от этой крошки!

Однако такие собирались исключительно под заказ, но я надавил на консультанта, и он обещал, что через неделю новая машина будет уже у меня в Смоленске. Мне даже удалось уломать продавцов на перевозку за их счёт. Хах, да за такой ценник любая прихоть покупателя должна входить в стоимость!

После оформления договора на покупку машины у нас оставалось ещё полдня, и я решил пригласить куратора в своё семейное поместье. Как раз там клятвы от родственничков надо было принять.

Мы остановились у поместья, и ворота автоматически открылись передо мной. В них был встроен артефакт, узнающий членов рода. Дорогая штука, но удобная — не надо с собой ключи таскать.

Стоило мне войти во двор поместья, где под куполом царило вечное лето. Было непривычно окунуться в зелёные краски сада после золотой осени снаружи. Мы пошли по тропинке к дому осматриваясь. Ведь это место и для меня было новым, хоть внешне я этого никак и не показывал.

На полпути мы увидели, как дверь в поместье открылась, и из дома мне навстречу выбежала младшая сестра. А за ней вышла и мама.

Девочка бросилась ко мне обниматься. И она была настолько милой, что я не мог отказать. Улыбнулся и расставил руки, но… сестра остановилась в шаге от меня. Лицо девочки помрачнело, и она попятилась.

— Ты не мой брат! Ты чужак! — завизжала семилетняя сестра и бросилась к матери.

Глава 13

Я не скрывал удивления. Мог, но не хотел. Не в первый раз меня спалили, я был готов к этому снова на подсознательном уровне. Но не ожидал, что меня раскусит младшая сестра. Семилетняя Лена вцепилась в мать в попытке спрятаться за ней. Она боялась меня просто потому, что не понимала…

— Леночка, милая моя, ты ошибаешься, — ласково сказала ей мать, обняв девочку.

— Нет, мамочка, — всхлипнула девочка.

— Посмотри на брата ещё раз. Это не может быть другой человек. Артефакт дома его пропустил.

— Он ошибся!

— А родовой артефакт тоже ошибся? — удивлённо спросил я.

Девочка обернулась и протёрла глаза кулачками от слёз. Её взгляд переменился. Лена сощурила глаза и присмотрелась, словно сканировала мою душу.

Насколько я знал, саму душу девочка видеть не могла. Но её дар заключался в аурах. Она видела энергию, окружающую людей, как и незримые магические связи. В её голове от меня к матери, Ивану Фёдоровичу и даже рюкзаку тянулись светящиеся нити. Редкий дар, но считается бесполезным. Его обладатели могут освоить лишь простенькие заклинания, и не более того.

Я раскинул руки, показывая, что мне нечего скрывать.

— Ты прошёл испытание… — ответила девочка тоном взрослого человека.

— Да, — я слегка улыбнулся.

Сейчас было важно сгладить конфликт. Построить доверительные отношения с сестрой, которая в прямом смысле могла видеть меня насквозь. Ведь при колебаниях настроения менялся и цвет излучаемой энергии в глазах Лены. Поэтому я ровно дышал, сохраняя спокойствие.

— Раньше твоя аура была белая, как снег… Ты вернулся абсолютно другим.

— А сейчас какая? — спросил я.

— Ярко-синяя. Я никогда не видела таких колебаний, — осуждающим тоном продолжила девочка.

— Что обычно ты видишь?

— Слегка меняется оттенок. Границы с внешним миром наливаются красным, когда человек злится. Чёрным, когда скорбит… Но не бывает чистых оттенков, эмоции всегда смешаны.

— Да у тебя в голове настоящее цветовое шоу, — добродушно подметил я.