Тараканов шагал впереди меня, неся за спиной рюкзак с рассеивающими артефактами и карабин, который ему, как и мне, при наших способностях не требовался, но таскать с собой было положено по уставу. А вот рюкзак с личными вещами волок на себя денщик, что плёлся с остальным взводом.

— Так не годится, — отрезал капитан. — Держаться всем вместе надо. Если кто драпанёт, то до лагеря может не добежать. Поэтому, нет.

— Лучше бы просто вдвоём пошли. Так надёжнее.

— Приказ — есть приказ. И обычно, чем больше народу, тем лучше.

Мы подходили к месту, где утром я сражался с магнусами и пастырем. Деревьев тут почти не осталось. Кое-где огрызками торчали обломанные стволы, повсюду валялись ветви и куски древесины, а землю покрывал слой пепельной субстанции.

— Не приближаться к трупам! — крикнул капитан, обернувшись к взводу. — Обходите как можно дальше.

Тела магнусов и каракатицы сейчас были почти неопасны, поскольку я уже собрал с них остатки силы, но Тараканов этого не знал.

— Так это вы их всех перебили? — негромко проговорил он, обращаясь к мне. — В одиночку?

— Я же говорил. Их надо было остановить.

— А лес? Здесь был лес. Это тоже ваша работа?

— Тоже моя.

— Не очень-то похоже на воздушную магию. Как вы это сделали? И что за пыль повсюду?

— Там движение, — указал я на уцелевшее скопление высохших деревьев.

— Стоять! — капитан поднял руку. — Приготовиться!

Защёлкали затворы карабинов.

Среди сухостоя мелькали тенебрисы, но к нам они не бежали. На самом деле в округе их бродило много, вот только все они оказались как будто дезорганизованы и никаких активных действий не предпринимали.

Тем не менее, солдаты сделали несколько выстрелов, а Каштанов всадил пулю в шатающегося поодаль беллатора. Монстры разбежались, скрывшись из виду. Отряд двинулся дальше.

— Так вы не сказали, что у вас за магия, — напомнил капитан.

— Мне не стоит об этом распространяться, а вам — расспрашивать. Считайте, военная тайна, — я сделал вид, что начальство всё знает, и капитан, кажется, поверил, хотя и удивился, что его никто не поставил в известность. Всё-таки он был немного простоват.

Ещё одну стайку бегунов мы встретили недалеко от бездны. Почти все монстры были уничтожены огнём стрелкового оружия, остатки разбежались.

Перед нами висела сплошная стена беспросветного мрака, поднимающаяся к небу. Даже не верилось, что камешки-артефакты величиной с кулак смогут что-то сделать с этой чудовищной ямой. Мы не дошли до неё шагов сто.

— Прикажите им ждать здесь, — сказал я капитану. — Я сам выставлю камни. К бездне подходить слишком опасно. Вы тоже останьтесь. Вдруг, твари попрут?

— Будьте осторожны, сержант, — Тараканов снял с плеч рюкзак и отдал мне.

— Не волнуйтесь, мне не впервой. Я знаю, что делаю.

Закрывать бездны было несложно. Надо всего лишь выложить рассеивающие артефакты вдоль края ямы и ждать, когда тьма отступит, а потом передвинуть камни. Но здесь, судя по размерам разверзшейся дыры, работы предстояло много.

В рюкзаке лежало десятка три относительно крупных рассеивателей размером с два кулака. Пять штук и «убийцу тьмы» я оставил своим, чтобы вокруг взвода сформировалась устойчивая чистая область диаметром шагов в пятьдесят, где солдаты могли бы не бояться ни отравления, ни нападения мелких существ. Каждое отделение и так имело при себе небольшой камешек, но практика показала, что этого недостаточно. Остальную горсть артефактов я понёс к бездне.

Расставлял их долго, отмеряя по пятнадцать шагов между ними. Благо руки были в перчатках, и кожу почти не жгло. Каждый рассеиватель образовывал посреди разливающейся вокруг густой черноты, область чистого воздуха. Если же их разместить друг за другом, получался эдакий безопасный коридор.

Я поставил примерно половину камней, когда тьма зашевелилась и оттуда потянулись щупальца. За ними вылезли две каракатицы. Я не растерялся и сразу же принялся рубить щупальца лезвиями, после чего ударил дымчатыми шарами, сбросив одного из монстров обратно в бездну, а второго просто продырявив. Вытянул из последнего силу и продолжил заниматься делом. Больше из ямы никто не лез и мне не мешал.

Сделав всё, что нужно, я вернулся к своим. На расчищенном от тьмы участке земли солдаты уже развели костёр, и теперь грелись вокруг. Рыжие языки пламени умиротворённо плясали на сухих ветвях, разбавляя тишину уютным потрескиванием. Вдали работали автоматические пушки. Их глухой стук то смолкал, то возобновлялся снова. Где-то шёл бой.

Капитан взял с собой пятерых солдат и отправился на разведку. Мы с Дондуковым и ещё девятью бойцами остались ждать.

Прошёл час, полтора, два. На улице стало смеркаться. Начиналось самое опасное время суток. В чаще хрустели ветки под лапами монстров, но густой сумрак скрывал от нас шатающихся поблизости существ.

Капитан так и не вернулся, однако отправляться на поиски никто даже не думал. Идти куда-то ночью в областях тьмы — самоубийство. Даже если на монстров не наткнёшься, легко заблудиться, а то и вовсе свалиться в бездну. Да и вообще, Тараканов был великим мастером, и за него вряд ли имело смысл беспокоиться.

Но когда где-то поблизости раздались хлопки карабинов, я всё же решил сходить и проверить, вдруг и правда помощь требуется.

Фонарик на каске с трудом пробивал окутавшую лес густую тьму. Я шёл на звуки выстрелов, по-другому ориентироваться здесь было невозможно. Что любопытно, пальба гремела совсем не в той стороне, куда днём ушёл Тараканов, а в противоположном. Либо наш разведотряд обошёл бездну вокруг, либо тут шастал кто-то ещё.

Вскоре впереди замелькали дульные вспышки, лучи фонариков и всполохи пламени. Последние говорили о том, что там действовал какой-то маг. Вот только в отряде Тараканова огневиков не было.

Поблизости промелькнул чей-то силуэт, ещё одна четвероногая тварь выскочила прямо передо мной и получила комок чёрной дымки. На моём бронежилете в специальном кармашке лежал небольшой рассеиватель. «Убийцу тьмы» я оставил на стоянке, а этот взял с собой. Поэтому существа не бросались на меня, хотя было их поблизости немало, так и шуршали лапами по сухой листве и ветвям.

Я подошёл ближе к отряду. Насчитал человек девять-десять. Они стреляли во все стороны, отбиваясь от тенебрисов. Сгустками тьмы я уничтожил ещё двух бегунов, метавшихся в ночи.

— Справа! — раздался приглушённый противогазом резкий женский голос. — Справа ещё один!

— Не стрелять! — крикнул я. — Свои!

— Не стрелять! Это человек! — повторила женщина.

Рядом вспыхнуло пламя, и охваченный огнём бегун бросился прочь. Ещё одного настиг мой дымчатый сгусток. Мечущаяся в свете фонариков бестия рухнула, скошенная пулями.

Стрельба стала стихать. Вряд ли тенебрисы целенаправленно атаковали отряд. Скорее всего, просто бесцельно бродили поблизости, а очередная разведгруппа заблудилась во тьме и случайно на них наткнулась.

— Ты кто такой? — спросила женщина в противогазе всё тем же резким тоном.

Мой фонарик высветил на куртке говорящей боярский герб, а на плечах — лейтенантские погоны. Рядом стояла ещё одна женщина — коренастая, полная, с погонами прапорщика.

Весь отряд был в противогазах, а я — нет. В противогазе дышалось тяжело, и я не носил его вдали от своих.

— Что, дамы, заблудились? Кто же на прогулку в такой час ходит? — подколол я их. — Так и в бездну можно упасть.

— Послушай, умник, я тебя спрашиваю, кто такой? — грозно проговорила старший лейтенант. Кажется, она была не настроена шутить.

— Полегче, сударыня. Я всё-таки помог вам. Двадцать первый полк. А вы откуда?

— Сороковой полк, третий женский батальон, — спокойнее произнесла главная. — Ваш полк размещён поблизости?

— До него где-то полверсты, но здесь у нас стоянка. Мы бездну закрываем. Бездна, кстати, тоже близко, поэтому и говорю, в такой темноте можно и провалиться, куда не надо.