— Не знаю, — тяну медленно, делая большой глоток чая, но поняв по ее взгляду, что мой ответ ее не удовлетворил, нехотя добавляю: — Скорее да, чем нет. Но я жутко боюсь, мама, понимаешь?

— Естественно, понимаю, — вздыхает она. — Но я верю, что ты примешь правильное решение. Правильное для тебя, солнышко. Только для тебя!

Глава 63

Глава 63

— Ну все, Коршун, ты попала! — Голос подруги раскатом грома проносится по офису и даже главный бухгалтер выглядывает из своего кабинета на шум.

Громко сглатываю и бочком продвигаюсь к своему рабочему месту.

— Я все расскажу, — обещаю ей, нервно поглядывая на наших коллег.

— Нет, дорогая, — возмущенно выдыхает Юля, — не так! Ты расскажешь абсолютно ВСЕ!

Она настолько громко и выразительно произносит соседнее слово, что я всерьез начинаю опасаться за свою жизнь. Подумаешь, игнорировала ее сообщения всю неделю и клятвенно обещала обсудить все при личной встрече… ну не до этого мне было, не до этого.

— Ярочка, а ты к нам за вещами пришла или как? — с любопытством интересуется Мария Викторовна из отдела кадров. — А то я, признаться, запуталась уже оформлять твое увольнение или не оформлять…

— Не оформлять, Мария Викторовна, — бодро рапортую под громкий выдох Юльки. — Придется вам меня и дальше терпеть.

— Вот и славненько, — улыбается она. — Меньше бумажной волокиты.

— Спасибо, — искренне произношу, прекрасно понимая, что ее радость вызвана не только отсутствием надобности заполнять кучу бумажек. У нас всегда были теплые отношения и Малинку она постоянно баловала всякими наборами для творчества.

В моей жизни за последние пару недель произошло столько событий, что я кажется только сейчас понимаю как сильно скучала по работе и коллегам. Возможно, во мне говорит лишь привычка, но сейчас, глядя на свой рабочий стол и радостные лица вокруг, я просто не представляю себя на другом месте. И пусть я так и не готова ответить Максиму что-либо вразумительное по поводу наших с ним отношений, решение остаться в его компании я приняла легко. Тем более, что пожизненный контракт кровью никто меня не заставит подписать. Если я пойму, что что-то идет не так, всегда смогу уволиться.

— Курилка! Сейчас же! — Подруга тянет меня за руку и судя по лихорадочному блеску в глазах, ей не мешало бы воспользоваться этим помещением по назначению. Впрочем, понятия не имею правда ли сигареты успокаивают, у меня, к счастью, хватило ума их никогда не пробовать.

— Ну чего ты так нервничаешь? — пытаюсь достучаться до нее. — Ничего такого не произошло!

— Ничего такого? — вопит она. — То есть ты считаешь, что это нормально попросить у меня скрины тех писем Шефферу, мимоходом сообщить, что босс теперь знает правду об Алине и…, — Юля делает поистине театральную паузу, — выпасть из эфира на несколько дней? У тебя совесть есть, вообще? Подруга ты или где?

— Подруга, подруга, — ворчу с любовью, едва сдерживая слезы. Мне безумно стыдно за то, что игнорировала ее, но в то же время такая забота и беспокойство трогают меня за самое сердце.

— Ты не просто подруга, Юль, — обнимаю ее, — ты самая лучшая!

— Я-то в курсе, — нескромно парирует она. — А вот ты…

— Я исправлюсь, честно, — клятвенно ее заверяю.

И исправляюсь. Долгие полчаса я рассказываю подруге все, что произошло со мной с момента поездки в Дубай. Даже на подробности о вчерашнем поцелуе не скуплюсь. Ну не с мамой же мне его обсуждать! А обсудить очень хочется. Потому что он такой…

— Нежный, но в то же время крышесносный, понимаешь?

— Понимаю, — мечтательно произносит Юлька и подумав, выдает: — Так и быть, прощаю. Но впредь…

— Никаких секретов, — обещаю и для пущей убедительности скрещиваю указательные пальцы на груди.

— Так а что дальше? Что ты решила насчет будущего? Я же правильно поняла, биг босс для себя все решил и сейчас все зависит исключительно от тебя.

— Не знаю, — признаюсь честно. — Мне очень хочется дать ему шанс. Точнее, дать нам шанс. Но в то же время я боюсь, что это будет предательством по отношению к самой же себе. Той младшей версии себя.

— Я тебя прекрасно понимаю, честно, — протягивает Юля.

— Но? — спрашиваю с улыбкой. — Я чувствую, что здесь есть какое-то но.

— Но я думаю, что сейчас тебе нужно думать только о себе. Нынешней. Не о дочери, не о Максиме. Не пытаться представить какой вариант будет выгоднее и удобнее всем. И не нырять снова с головой в прошлое, задаваясь вопросом как бы сейчас поступила девятнадцатилетняя Ярослава.

— Спасибо, — шепчу искренне. — Мама тоже считает, что я должна слушать только свое сердце.

— Как она, кстати, приняла зятька? Я же помню, как она грозилась его найти и скормить ему собственные…

— На удивление нормально, — поспешно перебиваю ее, не дав закончить фразу. — Она конечно в шоке, но… старается ради меня. Да и Горский, надо признать, всячески пытается произвести впечатление. Каждое утро присылает три букета и по корзине ягод. Но подкупают ее, естественно, не подарки. Она говорит, что мы с Малинкой светимся рядом с ним!

— Вот видишь, — назидательно заключает она. — Твои близкие примут любое твое решение. А значит слушать ты должна только себя.

Я согласно киваю, но тут же понимаю, что сложно слушать себя, когда вокруг творится такой гам.

— Что там происходит? — Юлька аккуратно высовывает голову из курилки и тут же захлопывает дверь, бледнея на глазах. Но еще до того как я успеваю спросить у нее что такого она там увидела, дверь перед нами распахивается и в проеме появляется Максим, за которым маячит любопытная толпа из практически всех наших сотрудников:

— Так вот где прячется мой любимый сотрудник и по совместительству мать моего ребенка! — радостно выдает он, одарив меня своей самой лучшей улыбкой.

Глава 64

Глава 64

— Что ты творишь? — шипит Ярослава, одновременно пытаясь изобразить невинную улыбку. Будто не составляет в своей красивой головушке план о том, как расчленить меня в какой-нибудь каморке.

— Дорогая, — лучезарно улыбаюсь и обвожу глазами растерянных сотрудников. — Уверен, рано или поздно наши коллеги и так бы обо всем догадались. Нашу с тобой химию сложно скрывать. Ну а о том, что Малинка как две капли воды похожа на меня я вообще молчу!

— Как две капли? — возмущенно рычит Ярослава, но ее кажется, никто не слышит.

Негодование Птенчика сейчас заглушает стройный гул голосов:

— Я знала!

— То-то мне с самого начала показалось это подозрительным.

— И я сразу поняла, как только его увидела, но никак не могла поверить!

В любой другой ситуации я бы посмеялся над этими диванными генетиками, но сейчас мне это только на руку. Их желание оказаться правыми играет в мою пользу. В нашу точнее. Правда, судя по ошеломленному лицу Яры, она со мной не согласна. Что ж, ее не было в офисе почти две недели. Она не слышала все эти сплетни про наш совместный отдых и разнообразные версии того, как “этой профурсетке” удалось заполучить расположение босса и каким именно местом она обратно заработала свою должность после громкого увольнения. Поэтому, хочет она этого или нет, но в первую очередь я делаю это ради нее. И уже во вторую ради себя и своего желания поскорее заявить целому миру, что у меня есть дочь. Не просто дочь. Прекрасная! Удивительная! Невероятно обаятельная. Точная копия своей мамы. И пусть эмоции я к ним испытываю немного разные, это не отменяет того факта, что я их обеих обожаю.

— Можно тебя на минуточку? — цедит она с поистине змеиной улыбкой.

— Все что пожелаешь, дорогая, — невинно моргаю и протягиваю ей свою руку.

— Но как же…., — подает голос главбух.

— Мы жаждем подробностей, — поддакивает ей секретарша.

— Нельзя так просто заявить такое и уйти, — возмущается менеджер.