Предбанник был крохотный, но мне много и не требовалось. Скинув промокший и провонявший чесноком сарафан, я вошла внутрь бани. Окно – закопченное, с милой занавесочкой в красный горошек, открывало вид на картофельное поле. Заросшее сорняками.

Эта картина несколько подпортила мое настроение, но я решила заняться огородом позже. Сейчас хотелось просто расслабиться.

Я забралась на полок* и с наслаждением вытянулась, разглядывая стекавшие со стен струйки смолы и вдыхая аромат березовых веников. Без банника было не так уютно, как у Даринки. Надо спросить у деревенских, не собирается ли какая-нибудь девица в скором будущем выходить замуж или рожать.

В отличие от домовых, банника следовало «призывать», а для этого требовалось, чтобы в бане искупалась невеста или роженица. Я, правда, сомневалась, что кто-то из местных согласиться пойти в мою баню, но вдруг? Если удастся сварить антикомариное зелье, наша с Даринкой репутация возрастет, и в ведьмину избу выстроится очередь, как к моей бабушке!

Кстати, надо будет написать ей, что я нашла фамильяра. И придумать ему имя…

Поток моих мыслей прервал вопль Дарины:

- ПОЛУЧИЛО-О-ОСЬ!

Пришлось слезать и поскорее мыться. Щелчок пальцев – и вода из холодной стала горячей. Удобно быть ведьмой! Как только простые женщины справляются?

Замочив старый сарафан и надев новый, я вышла из бани и направилась к избе, с удивлением подмечая, что у крыльца уже собралась приличная кучка народу – три женщины, двое мужчин и тот самый противный рыжий мальчишка, который строил мне рожи в день приезда. Все шестеро при виде меня отошли в сторону и зашушукались.

Что тут опять случилось?

В избу я заглядывала с опаской, и моим глазам предстала следующая картина. Дарина, светившаяся от счастья, стояла перед чугунком, в котором я варила кашу, только кашей из него не пахло.

Пахло мятой. Причем очень сильно.

Рядом сидела на лавке баба Клава – дородная женщина в синем сарафане. Седую косу она заплетала вокруг головы, как Даринка, и прикрывала сверху голубым платком. И сарафан, и платок были украшены ее собственной вышивкой – очень красиво!

Из всех деревенских баба Клава пока оставалась единственной, кто решался заходить в «дом ведьмы». Она принадлежала к тому решительному типу женщин, про которых говорят - «коня на скаку остановит». А потом влетит на этом коне в горящую избу и всех спасет.

В руках баба Клава держала маленькую бутылочку, куда Дарина переливала странное мятное месиво из чугунка.

- Драсте! – поздоровалась я, подходя ближе и принюхиваясь. – А ты чего это тут сварить успела?

- Так зелье антикомариное! – просияла подруга. – Представляешь, оказывается, надо было к нашему прошлому рецепту добавить мяту и все! Фыр посоветовал!

- Фыр?

Подруга стушевалась.

- Ну… мы так твоего ежа назвали. Посовещались тут… Нам баба Клава имя помогла придумать. Ты…не обиделась?

- Отчего же? Мне нравится. Фыр… Ему подходит! Спасибо!

Я благодарно кивнула бабе Клаве, и та важно кивнула в ответ.

- Услуга за услугу, девоньки! – прокряхтела она, любуясь зельем. – Ха, задам я теперь этим кровопивцам! Они у меня подавятся!

В дверях баба Клава столкнулась со старостой, который не мог пропустить такое столпотворение. Неждан Егорыч хмуро оглядел нас с головы до ног, а потом указал на чугунок.

- Правду говорят, что вы зелье от комаров сварганили?

- Так точно! – рассмеялась Дарина и поднесла старосте целую ложку. – Ну-ка, попробуйте!

Мужик глянул на ложку с подозрением, но зелье выпил. И вышел на крыльцо – эффект проверять. Количество любопытных к тому времени прибавилось. На нас смотрели уже не шесть, а десять человек.

Неждан, ободренный таким вниманием, торжественно подошел к кусту смородины, над которым вились комары, и сунул руку в самую гущу. Подержал внутри, нагнал, так сказать, саспенсу, а потом вытащил и поднял вверх на всеобщее обозрение.

- Ни одного укуса! – ахнула женщина в красном платье.

- Работает, значит-ся! – обрадовался старик с клюкой.

- Мы тоже такую чуду хотим! – заволновалась толпа.

- Недурно, недурно, - пробурчал староста. – Так и быть, внесу это ваше…эээ…антикомариное зелье в отчет по практике. И поставлю высший балл! Кстати! Никто мой ремень не видел? Забыл его на крыльце вчера вечером, а сегодня не найду…

Вышедший было на разведку Терентий тут же стал пятиться назад в сарай. Мы с козлом понимающе переглянулись.

- Так ведь гроза была, Неждан Егорыч. Вот ваш ремень и сдуло, - ответила я.

Подумаешь, приврала немного... Я же ведьма! А ведьмы своих не сдают!

*Полок - возвышение, широкие полки, на которых парятся в бане.

Часть 2. Про восстание домовых и великую силу любви.

Глава 1

- Держим крепче! Не отпускать! Взяли… и-и-и раз… и-и-и два… и-и-и… - командовал Фыр, сидя на заборе, пока Дарина тянула за собой гигантский сорняк, а я тянула Дарину.

С этого момента детская сказка про репку приобрела для меня новый смысл. И смеяться над вкладом мышки больше не хотелось…

- Помогли бы лучше! – крикнула подруга, видимо, тоже проведшая соответствующую аналогию.

Но фамильяры ее просьбу проигнорировали. Фыру нравилось командовать процессом, а Вольдемар игрался с какой-то травой. Домовой и дворовой Дарины сидели на крыльце – так называемой нейтральной для обоих территории – и наблюдали за процессом.

- Ставлю свою настойку на то, что вытащат, - сказал Наум.

- А я свою на то, что не вытащат, - усмехнулся дворовой.

Звали его Жихарь, и за последнюю неделю он неплохо спелся с домовым. Дворовой был старше Наума – об этом свидетельствовали поношенная, вся в заплатах рубашечка, и протертые на коленях штанишки. Торчащие во все стороны седые космы делали дворового похожим на большой одуванчик.

Удивительно, но несмотря на возрастные и социальные различия, хранители смогли найти общий язык и каждый вечер вместе усаживались на крыльце, играя в карты и обсуждая какие-то свои домовые и дворовые делишки.

Иногда их можно было заметить днем – как сегодня. Только в карты Наум с Жихарем не играли. У них было развлечение получше – смотреть, как мы с Дариной мучаемся в огороде и делать ставки: после какого ведра воды мы свалимся без сил, за сколько времени прополем луковую грядку, какое количество ящиков с сорняками вынесем и… ну вы поняли.

После триумфального приготовления антикомариного зелья прошла неделя. Репутация наша возросла, но в гости по-прежнему захаживали только баба Клава и староста. Первая – чтобы занести ватрушки, второй - чтобы эти ватрушки сожрать. Честное слово, мне кажется, Неждан Егорыч специально караулил старушку, чтобы потом вломиться к нам в избы под видом каждодневной проверки и напроситься на чай.

Отношение к нам старосты тоже изменилось. Видимо, он понял, что от ведьм бывает толк и перестал коситься на нас, как на обузу. Однажды даже притащил банку малинового варенья (которую сам же и истреблял, смазывая ватрушки, но мы опустим лишние подробности и восхитимся самим фактом невиданной старостиной щедрости).

Говоря в общем, мы привыкли к регулярным визитам Неждана Егорыча, поэтому совсем не удивились, завидев его внушительную фигуру у тропы, ведущей к дому Даринки.

Именно тогда, когда мы в максимально нелепой позе пытались вытащить сорняк у забора! И почему староста всегда появляется в самый неподходящий момент? Чуйка у него что ли?

- Тяни сильнее! – прокряхтела Даринка.

- Да тяну я, тяну!

- Утро доброе, госпожи ведьмы! – крикнул староста.

На новое приветствие у него фантазии не хватало. С другой стороны, стабильность – признак порядка, а порядок Неждан Егорыч любил. В одежде – особенно.

Сегодня он заявился к нам в неизменном берете с какой-то необыкновенной ромашкой сорта «Великан». Если бы девица взялась гадать на ней на любовь, то к концу гадания бы состарилась, и искала не мужа, а сиделку.