— Да, готовлю тебе одного целителя, и разбегаемся навсегда.

Честности в его голосе не было ни на грош. И вот скажите, что я ему сделал плохого? Считал другом, во всем поддерживал. Он же меня лишь использовал, казнил, а затем убил самого близкого мне человека. А теперь ведет себя так, словно я перед ним виноват. Виноват, ага, тем, что не умер насовсем. Воспоминания про Айлинга меня разозлили, поэтому я ответил:

— Трех целителей. После этой ночи ты мне изрядно задолжал.

— Мальгус, это наглость, — попытался он было увильнуть.

— Наглость — это то, что ты хотел провернуть. А я беру свое. Сколько тебе времени нужно для восстановления? Неделя? Месяц?

— Месяц, — выдавил он. — Но требование готовить трех целителей — это наглость с твоей стороны.

— Месяц я тебя не трогаю, а ты ко мне не лезешь, если не хочешь оказаться в доме для умалишенных магов по соседству со своими пострадавшими менталистами.

Прощаться я не стал, просто вышел. А то чем дольше с ним рядом нахожусь, тем вероятнее то, что он заметит мою слабость. Сейчас я даже ему бы проиграл. А так он побесится, но признает мое право на дополнительные плюшки. На трех не согласится, но два у меня в кармане. Где бы еще их взять…

Стоило открыть глаза, как ко мне сразу с разговором полез Постников. Его приложило лишь в начале, поэтому после вмешательства Тимофея он чувствовал себя совсем здоровым и жаждал деятельности. Он попросил целителя отойти и накрыл нас пологом от прослушивания. Полог был великоват, и в него попадал еще и император. Конечно, вряд ли речь пойдет о чем-то противозаконном, но и будить пострадавшего монархе не дело. Впрочем, Даниил заговорил очень тихо, не полагаясь только на свою защиту.

— Ярослав, а тебе не показалось странным, что эта тварь сразу атаковала императора? Не тебя, не меня, а именно его?

— Он стоял ближе и силы у него больше.

— Но ты ведь видел ее раньше, и она не пыталась тебя сожрать? — в его голосе вопроса почти не было. — Думаю, если бы пыталась, мы бы этого не узнали.

— Какого ты обо мне мнения, — хмыкнул я. — Во-первых, по ряду причин я сегодня был не в форме, а не в форме я бы не полез обследовать подземелье в одиночку. А во-вторых, я осторожничал, боялся Его Императорское Величество задеть.

— Не надо было бояться, — влез в разговор император, который тоже не спал. — Такое нужно гасить, невзирая на жертвы.

— Мы и загасили, Ваше Императорское Величество, и обошлись без жертв. Даниил, если ты намекаешь, что эту тварь готовили против императора, то я сразу скажу: я впервые столкнулся с ним, когда он был куда слабее, и я тогда использовал перстень Вишневских, который считал управляющим. Возможно, если бы он был в полной силе, набросился бы и на меня.

А еще Морус ночью требовал мага на пожрать и мог посчитать, что еду ему доставили, но этого я говорить не стал, а то еще решат, что я сначала привел, а потом передумал. У императоров голова работает иногда странно, поэтому некоторые знания для них — лишние.

— И ты не стал сразу эту дрянь сжигать? — поразился Постников.

— А ты стал бы с ходу сжигать архив с важными документами? В этой твари было целое хранилище знаний. — Я вздохнул. Этой утраты было жалко почти до слез. — В том числе по целительству, что особенно обидно, потому что единственный носитель этих знаний сейчас Тимофей.

— Непредусмотрительно, — бросил император. — Я уже оценил, что может этот мальчик. Почему бы не воспитать нескольких?

— Я и собирался, Ваше Императорское Величество. Но целитель не выращивается за день, это требует времени и данных.

— Я бы не отказался от такого специалиста в своем окружении, — неожиданно выдал император. — Что если я пришлю одного из своих целителей вам на обучение?

— При всем уважении, Ваше Императорское Величество, это секрет нашего клана, — твердо ответил я. — Мы можем обучить целителя для вас, но при двух условиях: он будет членом моего клана под максимальной клятвой и, кроме помощи вашему семейству, будет отрабатывать определенное число часов в нашей лечебнице.

— У вас же нет лечебницы?

— Мы планируем ее открыть, только пока специалистов не хватает. Вот ваш целитель и заткнет одну из дыр.

— Да тебе палец в рот не клади, — император расхохотался, но тут же скривился, положив руку на грудь. — Вот ведь дерьмо.

— Позвать Тимофея, Ваше Императорское Величество? –дернулся Постников.

— Не надо. Все нормально. Парню тоже отдыхать нужно, — отмахнулся император. — К тому же мы обсуждаем важные государственные вещи. Ермолину в целители готовили?

— Да, Ваше Императорское Величество.

— Восстановить можно?

— Нет, там затерто все, Ваше Императорское Величество. По факту я у нее из головы все перенес Тимофею с помощью этого Моруса. — Я вздохнул. — Казалось, такая полезная штука: и хранение, и безболезненная передача знаний. Но мне бы сразу подумать, что ничего хорошего от Вишневских получить нельзя.

— Молодости свойственно ошибаться. Кроме того, думаю, Вишневский до этого не сам додумался. — Император прикрыл глаза. — И то, что где-то сидит еще один Морус, а может, и не один, меня не радует. Их никак не вычислить.

— Только вблизи, Ваше Императорское Величество, — согласился я. — По фону.

— А вблизи можешь? — заинтересовался он.

— За защитой — только в паре метров. А без защиты их вряд ли держат, Ваше Императорское Величество.

Я постоянно забывал о титуловании, но император не предлагал, как раньше, от него отказаться. Похоже, три человека — уже количество, при котором должны соблюдаться внешние приличия.

— Да, я бы тоже не стал держать эту тварь просто так. Не вовремя меня тут заперли. Сейчас бы выяснять связи Зимина. За сутки много чего может случиться.

— Теоретически я могу попробовать вам помочь, Ваше Императорское Величество. Попрошу отчима отвезти свой телефон Ефремову. Временно, разумеется.

— Я знаю, что здесь сотовая связь не берет.

— У меня не сотовая, Ваше Императорское Величество, — возразил я. — Моя берет.

Олег схватил трубку сразу, словно сидел и ждал моего звонка.

— Ярослав, во что ты опять вляпался? — в панике заорал он. — К нам от Императорской гвардии приходили, но я не впустил.

Я удивился. Времени прошло не так много, чтобы пропажей императора успели заинтересоваться.

— Кто приходил? Полковник Ефремов?

— Не он. ЕФремова я знаю, солидный такой господин, настоящий полковник. А эти больше на жуликов были похожи. И лица у них словно в радужном мареве были. Может, домофон дуркует, конечно, но раньше ничего такого не замечалось.

Я нахмурился. Домофон у меня был, как и все остальное в доме, непростым и с дополнительными функциями. Лицо в радужном мареве означало, что визитеры были под личиной. А зачем настоящим представителям Императорской гвардии приходить ко мне под личиной? Прятать свои настоящие лица?

— Олег, я тебе сейчас сброшу телефон полковника Ефремова…

— Так он у меня есть, в карточке пациента.

— Замечательно. Ты ему позвонишь и скажешь, что император застрял под куполом до завтра, но ему срочно нужно переговорить с полковником. Поэтому пусть он приедет к тебе за телефоном. Или ты к нему — как вы договоритесь.

— То есть ты хочешь отобрать у меня единственное средство связи с тобой? — возмутился Олег. — Здесь черт-те что происходит. Я уже не знаю, как оградить от беспокойства твою мать, а ты хочешь, чтобы мы вообще ничего не знали?

— Это временно, буквально на день. Дело государственной важности. В крайнем случае ты всегда можешь взять телефон у Замяткина. Или у Ивана. Но у Ивана нежелательно, потому что с ним может появиться необходимость срочно созвониться. А с Замяткиным мы можем связаться через тебя.

Олег вздохнул и почти нормально спросил:

— Что у тебя там случилось, что вы застряли?

— У меня небольшое перенапряжение, не угрожающее жизни, если тебя это беспокоит. Сам подумай, что у меня может случиться страшного под присмотром императора?