— А ты не хочешь вмешаться? — спросила у меня Моргана, которая была слегка в шоке от того, что я не пытаюсь остановить Платона.
— А зачем? — пожал я плечами. — Я думаю, они поладят и без меня. Да и к тому же, как говорится, выживает сильнейший. И вообще Сириусу полезно развеяться после депрессии, вызванной смертью Макса. А Платоша очень хорошо умеет поднимать настроение, так что пусть резвятся на свежем воздухе вдоволь.
— А ничего, что динозавр пытается убить собаку? — почесала затылок подруга, наблюдавшая за тем, как Платон со свирепым видом преследует Сириуса.
— И что? — не понимал я её беспокойства за моего нового питомца. — Когда мне привили Платона, он при нашей первой встрече тоже пытался меня убить. Но как видишь, мы нашли с ним общий язык. И если этот пёс не болван, то тоже сможет подружиться с динозавром.
— Блин, ты в курсе, что ты очень жестокий? — в шутку обратился ко мне Мортен.
Забавно слышать от него подобные вещи, ведь в плане беспощадности и жестокости мне до Костолома ещё далеко.
— Не знаю, — тоже шутя ответил я. — В мире людей меня наоборот считали слишком добрым. Правда, не все, а лишь те, которым я не набил морду.
— Ну да, логично, — хохотнул Саша, услышавший наш разговор с Мортеном. — Если бы ты начистил мне морду, то я бы тоже не считал тебя добряком.
Мы пошли дальше по замерзшему озеру, а я продолжил рассматривать жилище жриц. Стены башни были украшены готическими арками и остроконечными шпилями, которые придавали ей ещё более зловещий вид. Окна, высокие и узкие, напоминали щели, через которые изнутри можно было наблюдать за периметром без выдачи своего присутствия.
Стекла у круглого здания отсутствовали; вместо них были тусклые черные завесы, предназначенные для защиты от неожиданных атак боевого оружия.
— Вот он, легендарный вихрь! — Саша указал пальцем на вершину башни. — Если он движется, то значит всё в порядке. И зачем мы только сюда прилетели? Лишь время зря потеряли, — вздохнул он.
— Не соглашусь, — заметил я вслух, окинув взором гигантский вихревой столб тёмно-синего цвета со вспышками молний внутри, который тянулся от вершины башни к самому небу. — Вихрь какой-то слишком медленный; раньше насколько помню он вращался гораздо быстрее. Так что в любом случае лучше всё исследовать, раз уж мы здесь.
Этот вихрь был главным источником по сбору душ умерших и концентрировал в себе мощную энергию. Он служил некой воронкой, которая затягивала духов для направления их в загробный мир к магическому защитному древу.
Мы, архинекроманты, конечно, тоже участвуем в отправке душ в иной мир, но не в таких масштабах, как вихрь. Он помогает нам, концентрируя в себе большую часть призраков различных существ и рас. Работа этого вихря зависит от энергетического потока, исходящего от башни жриц, а также от сил самих жриц, которые постоянно подпитывают его движение при помощи ритуалов.
— Если он замедлился, то скорее всего что-то случилось со жрицами, — высказала вслух мою догадку Элизабет.
— А если он остановится, то что произойдет? Я уже просто не помню рассказы о нем в ордене, — шел Саша, хрустя по снегу.
— Нарушится баланс между жизнью и смертью, — сказала Моргана, почесывая по спине своего питомца Пяточка, который в свою очередь с довольным видом хрюкнул.
— Так он уже нарушился, ведь магический шар Верховной Жрицы Тьмы оповестил нас об этом, — Саша с любопытством покосился на неё, требуя более подробных комментариев.
— Я точно не знаю, — пожала она плечами. — Если баланс не восстановить, то живым настанет крышка. Каждый раз когда происходят какие-то сбои в Некрополисе, начинается хаос: всякая нечисть вылазит из всех щелей.
О да! Моргана верно заметила. Но все энергетические дисбалансы в прошлом были связаны с иными причинами. Если на этот раз в деле будет замешана башня жриц, то даже представлять не хочется, какого масштаба может быть хаос. Поэтому нам нужно поскорее выяснить это и убедиться, что вихрь не прекратит своё вращение.
— Интересно, — раздался рядом со мной голос Мортена, — а на верхнем этаже башни по-прежнему располагается обсерватория? Я бывал там в детстве вместе со своими родителями. И мне было чем заняться, пока мать с отцом беседовали со жрицами насчет какого-то вопроса, касаемого их работы.
Я тоже помнил эту обсерваторию, где жрицы изучали звезды и планеты, ища в них знаки и предсказания. Ветер постоянно насвистывал вокруг этой части башни, создавая пугающие и жуткие мелодии, которые дополняли ощущение неотвратимости и тайны.
Мы подошли ко входу в башню, который охранялся гаргульями и статуями демонов. Они казались словно ожившими в полумраке.
Я постучал в тяжёлую дверь, изготовленную из черного дерева с железными петлями и замками и украшенную сложными резьбами, изображающими сцены из мифов о смерти и воскрешении. Но она оказалась незапертой, что уже являлось довольно плохим предзнаменованием. Ведь судя по слухам, жрицы были затворницами и нелюдимками. Они бы явно не стали отпирать двери без необходимости. Типа: «Заходите в башню все кому не лень ».
*Бжж-жж-шшв*
При моём толчке рукой дверь с дребезжанием отодвинулась. Внутри царила прохлада и тишина; стены были увешаны черными занавесями и драпировками, а пол выложен холодным камнем.
Но в полумраке мы заметили на полу чью-то фигуру, ползущую в нашу сторону. Я навёл кадило; свет от которого всё сразу расставил на свои места. По полу ползла раненая в плечо жрица с длинными белыми дредами и глазами салатового цвета.
— Вас же зовут Сага? — бросилась к ней Моргана. — Вы жрица-настоятельница и хранительница ритуалов поддерживающих движение вихря!
*Тшш-ш*
Жрица приложила палец к губам и издала шипящий звук, предостерегая нас о том, чтобы мы не шумели.
— Кто на вас напал? — я уселся рядом с ней на корточки.
— Теневой принц, — прошептала она, — шпионский отряд инквизиторов незаметно пробрался в башню, вероятно, через подземный лабиринт. Их световые артефакты, видимо, помогли им преодолеть подземелья. Сначала эти сволочи убивали жриц поодиночке, нападая сзади. Трусость и подлость! Когда мы заметили неладное, началась кровавая схватка, — она положила на мою руку свою холодную, белоснежную ладонь, усыпанную родинками в форме звёздного неба. — Мой принц, они все еще здесь. Вам следует поторопиться, чтобы остановить их. Они собираются взорвать башню. Эти безумцы не осознают последствий своих действий! Разрушение башни остановит вихрь, и тогда на планету обрушится небывалое Зло. Откроются врата, соединяющие наш мир с измерением самых ужасающих существ. Существ, готовых уничтожить все на своем пути. Их будет не просто много — их будет тьма.
Она сказала, что нам надо торопиться, а сама чешет и чешет языком, рассказывая страшилки для детского сада. Я, однако, понимаю, что грядёт нечто ужасное, но меня больше интересуют дела, нежели болтовня.
Вскочив на ноги, я схватил арбалет и обратился к ученикам:
— Слушайте сюда, сопляки, — заглянул я в их испуганные глаза. Пока что ничего страшного не произошло, но я продолжил: — Вы идете за нами, — я указал на своих друзей. — Будьте готовы к бою, ведь мы не всегда сможем прикрыть вас. Инквизиторы опасны, так что если не хотите умереть, оставайтесь бдительными и сосредоточенными. И закройте уже ваши хлебальники! — я помахал им рукой и побежал вперед.
Остальные отстали, а я уже ворвался в круглый зал с камином, где хранились древние фолианты и артефакты, каждый со своей мрачной историей. Там я застал инквизиторов в их массивных доспехах.
Они расставляли вдоль стены желтые металлические кирпичи, соединенные между собой пульсирующей световой нитью. Не было сомнений: это было магическое оружие для взрыва.
— Вы, что, мрази, совсем попутали? — заорал я и подсчитал, сколько их было, а ещё оценил броню.
Доспехи были мощными, но я верил, что мои усиленные заклинаниями болты справятся.
Я начал палить из арбалета по полу, и инквизиторы переглянулись, посчитав меня косым стрелком. Они ошибались. Я знал, что делал. С помощью энергетических рун на арбалете я мог призывать нежить.
