Я всем задаю этот вопрос: чего вы ищете в жизни? Смысл и ценность жизни заключаются в исследовании ее самой. Если человека интересуют только жемчуг и драгоценные камни, едва ли он будет ценить жизнь больше предмета своих поисков. Многие люди мельчают, ища мелкое, и в конце концов обнаруживают, что растратили впустую сокровище своей жизни ради каких-то ценностей, которые на самом деле и не ценности вовсе.

Прежде чем пуститься в путешествие, непременно стоит определиться: куда мы хотим прийти, почему мы туда идем и сможем ли выдержать трудности и тяжелый труд, с которыми столкнемся на пути к цели. Тот, кто не обдумывает это перед выходом, часто потом обнаруживает, что он либо вообще никуда не идет, либо идет туда, где ничего хорошего нет.

Я не хочу, чтобы вы допустили такую ошибку, потому что она может разрушить всю вашу жизнь.

Жизнь коротка. Запас энергии ограничен. Времени мало. Поэтому чего-то достичь может лишь тот, кто внимателен и предусмотрителен и трогается с места, только тщательно все обдумав.

Он был мистиком. Его звали Шивли. Он странствовал. Как-то в пути он увидел юношу – тот быстро бежал.

– Мой друг, куда ты бежишь? – спросил Шивли.

– Домой, – ответил юноша, не останавливаясь.

Тогда Шивли задал ему довольно странный вопрос:

– Куда это – домой?

Я спрашиваю вас о том же. Вы убегаете. Вы все бежите. Я задаю вам вопрос: куда? Может быть, у этой всеобщей гонки нет плана? Может, вы бежите, потому что бегут другие – не зная, куда должны прибежать?

Я надеюсь, что, отвечая на этот вопрос, вы сможете сказать то же самое, что сказал тот юноша в ответ Шивли. Тогда все мое существо начнет танцевать от счастья. Юноша ответил:

– Есть только один дом: дом Бога. И я ищу его.

Без сомнения, все остальное – мираж. Искать какой-то другой дом – мираж. Существует только один настоящий дом – дом Бога, и ищущий его должен смотреть в себя, потому что этот дом скрыт в нем самом. А есть ли там еще какой-то дом, кроме дома Бога, и можно ли найти божественное не только в себе, но и где-то в другом месте?

Будь я на месте Шивли, я бы задал тому бегуну еще один вопрос. Не знаю, что он ответил бы. Давайте я просто скажу, что это был бы за вопрос.

– Друг, – спросил бы я его. – Если ты хочешь найти божественное, почему ты убегаешь? Куда ты бежишь? Как же ты, убегая, отыщешь то, что находится прямо здесь? Разве это не иллюзия – хотеть достичь божественного в будущем, тогда как оно здесь и сейчас. Ведь на самом деле то, что есть внутри, можно только потерять, убегая. Чтобы обрести его, не лучше ли остановиться, спокойно стоять и слушать себя?

Не исследуйте религию – исследуйте себя. И тогда религия сама собой придет к вам.

Есть ли религия в священных писаниях? Ее там нет. Писания мертвы, а религия жива. Как же она может опираться на писания?

Есть ли религия в религиозных организациях? Нет, ее нет даже в сектах. Организованная религия зависит от договора, а религия – дело сугубо личное. Приняв ее, не обязательно идти во внешний мир. Следует двигаться внутрь себя.

Религия существует в каждом вздохе. Нам просто не хватает такого зрения, которое позволило бы распознать ее.

Религия существует в каждой капле крови. Но нам не хватает смелости и решимости отыскать ее.

Религия есть везде, подобно солнцу, но вам нужно открыть глаза.

Религия – это жизнь, но вы должны подняться над телесной бренностью.

Религия не мертва. Поэтому не спите. Проснитесь и двигайтесь. Тот, кто спит, упустит ее. Обретет тот, кто продолжает движение. Пробужденные отыщут ее.

Один король пребывал в поисках величайшей религии мира. Он дожил до преклонных лет, но все продолжал искать. Разве можно завершить такое дело? Жизнь коротка, и подобные поиски – глупость. И даже если бы жизнь была бесконечной, лучшую религию все равно не отыскать, потому что на самом деле религия – это просто религия, вот и все. А раз так, то что здесь может быть выше или ниже, лучше или хуже? В мире много религий, и поиски величайшей из них окажутся безуспешны. Там, где нет множества, а есть что-то одно, нечего сравнивать или взвешивать, и не существует никаких способов делать это. Тот король искал наивысшую религию, а сам оставался в низшем положении – был безбожником.

И поскольку он никак не мог найти истинную религию, вопрос о том, живет ли он как верующий человек, его не занимал. Не ведет ли этот путь во тьму и неведение? Никто не задает таких вопросов по поводу атеизма, однако тяжело придется тем, кто не задает их по поводу религии. Никому и в голову не приходит исследовать атеизм. Между тем он живет. Но исследуют не его, а религию. Зачастую эти так называемые духовные поиски – просто способ жить совершенно неправедно, избегать религиозного образа жизни.

Никто не говорил королю об этом. Богословы, святые и философы разных направлений привыкли бывать у него. Они спорили друг с другом, обличали друг друга в ошибках, один пытался доказать, что другой невежествен. Король был доволен. В его глазах религия представала иллюзией, собранием заблуждений, и он находил оправдание своему образу жизни.

Было очень трудно обратить короля в веру, потому что те, кто совпадал с ним во взглядах, сами не отличались набожностью. Сообщества, секты и религиозные организации всегда продвигают свою точку зрения. Им не нужно иметь дело с религией, да они и не способны на это. Только тот, кто не принимает ничью сторону, может быть религиозным человеком. Таковым трудно стать, не отвергнув все точки зрения. Секты – главные враги религиозности и друзья своим основным оппонентам.

Король не отказался от своих поисков – для него они стали своего рода игрой. Но в конце концов эти религиозные споры начали причинять ему боль, тревожить и мучить. Приближалась смерть, жизнь подходила к концу, на душе у него было неспокойно. Но он все еще не был готов принять какую-либо религию за исключением наилучшей, абсолютно истинной, совершенной. Король был непреклонен и решил для себя: пока он не убедится, что есть совершенная религия, он не сделает ни шага в ее сторону. Год проходил за годом, а он все сильнее увязал в трясине. Смерть уже стояла у дверей.

Однажды к его воротам подошел молодой нищий и попросил милостыни. Застав короля в тревоге, унынии и смятении чувств, он поинтересовался, что случилось.

– Да разве сможешь ты помочь мне, даже если я объясню? – ответил король. – Лучшие богословы, святые и странствующие монахи оказались не в силах мне помочь.

– А может быть, им помешало как раз их величие? Случается, что и богословы не могут чего-то сделать. И разве святые и монахи, у которых одно отличие – одежда, самые важные люди? – сказал нищий.

Король внимательно посмотрел на этого бродягу. Заглянул ему в глаза – они не были глазами нищего. Такой взгляд мог быть только у короля.

Между тем бродяга снова заговорил:

– Я ничего не могу. На самом деле я не существую. Но тот, кто существует, может многое.

Его слова были поистине чудесны. Этот нищий так отличался от всех тех, кто раньше пытался переубедить короля. «Кто же этот человек в нищенском одеянии?» – подумал король, но вслух сказал:

– Я хотел отыскать самую лучшую религию и жить праведно, но оказалось, что это невозможно. И теперь я несчастен, потому что моя жизнь подходит к концу. Какая же религия выше всех?

Бродяга громко рассмеялся.

– О, король! – сказал он. – Ты хотел поставить телегу впереди лошади. Вот поэтому ты несчастлив. Не начинают жить праведно после того, как находят религию; религию обретают, только когда жизнь сама по себе становится праведной. И какое умопомрачение заставило тебя разыскивать самую лучшую религию? Довольно и того, чтобы просто стремиться к религии. Существует только одна религия. Что такое «самая лучшая религия»? Я никогда не слышал о такой. Это просто бессмыслица. Нет нужды проверять религию на пригодность. Есть полный круг. И нет вещей, подобных этому кругу, ибо если что-то не является полным кругом, то это просто не круг, вот и все. Завершенность, полнота круга – это суть его бытия. А суть бытия религии – это истина в ее непредвзятости и безупречности. И те, кто приходил к тебе показать наилучшую религию, – либо такие же безумцы, как ты, либо лицемеры. Действительно знающий знает только одну религию, или религиозность, – а не множество.