«Всевеликие Покровители, да куда же я попал? А главное, как?!!» 

Пожалуй, единственно правильным решением было бы убраться подальше и от любителя книг, и от неподвижного тела, но...

«А что, так даже лучше. Понятней. Если связали – значит, в плену. Значит, рядом с тобой враг...»

И он снова принялся рассматривать кэльчу. В общем, самый что ни на есть обыкновенный кэльчу, оставивший позади беззаботную юность, но еще не доживший до благородных седин. Костяные чешуйки на голове врага были цвета графита, кожа – светлая, как будто этот кэльчу не слишком много времени проводил на солнце. Его широкие брови то угрюмо сходились на переносице, то приподнимались, как будто в удивлении, губы то оставались  сжатыми ниткой, то кривились в болезненной гримасе... А грязные пальцы любовно перебирали страницы книги. Пальцы, куда более привычные к оружию, чем к перу.

Кэльчу вдруг недовольно хмыкнул, быстро сунул книгу в пузатую сумку и повернулся к Дар-Теену. В темных, неопределенного цвета глазах мелькнула тревога, щека с застарелым рубцом нервно дернулась.

– Ты говорить можешь? Меня понимаешь?

«Общий», – Дар-Теен все еще пытался сообразить, каким образом его угораздило попасть в плен к кэльчу, да еще и в болотах. От Альмарана до ближайших болот было не меньше двух седьмиц пути, да еще и на хороших щерах.

– Ты говорить можешь? – терпеливо повторил кэльчу.

Он обогнул костер и подошел ближе – так, что Дар-Теен рассмотрел и заплатки на рукавах потертой куртки, и вымазанные в чем-то зеленоватом штаны, и даже кое-как привязанную шнурком подошву башмака. Рукав, кстати, был порван, а вокруг дырки ядовито желтели высохшие капли неизвестной жидкости.

«А не безумец ли какой?» – мелькнула мысль.

Кэльчу словно невзначай положил пальцы на рукоятку топорика, висящего в ременной петле на поясе – и Дар-Теен решил, что не стоит злить этого жителя холмов.

– Могу.

– И кто ты такой?

Дар-Теен покорно представился, вспомнив старинный гвенимарский обычай и озвучив только первую часть имени.

– Дар, говоришь? – прищурился кэльчу, все еще перебирая пальцами топорище, – а как ты сюда попал?

Тут уж Дар-Теен во всем признался:

– Сам не знаю! А мы далеко от Альмарана?

Кэльчу скривился так, будто разжевал жменю горького перца.

– Ты, ийлур, думай что плетешь. Города такого и нет.

«Точно, сумасшедший», – Дар-Теен прищурился, раздумывая, как себя вести дальше.

– Развяжи меня. Зачем веревки?

– Ты долго был в беспамятстве, – последовал лаконичный ответ.

– У меня, похоже, с ногой что-то. Посмотреть бы, а?

– Мы уже смотрели, – усмехнулся безумец, – кусок мяса вырезали, противоядия дали. Ты что, болотня уже не помнишь?

– Болотня?!!

– Ну, паук, который тебя чуть в трясину не уволок.

Дар-Теен невольно поежился. Паук... Болотень.

Кошмар оказался явью, раз уж об этом знал странный кэльчу.

Но откуда, провались все к Шейнире, в Эртинойсе взялась такая тварь?

– Ничего не понимаю, – вырвалось невольно у ийлура.

– Я тоже не понимаю, откуда ты такой взялся, – язвительно отозвался сумасшедший, – и это в то время, когда во всем Эртинойсе едва ли сыщешь одного-единственного ийлура. Похоже, ты один из последних? От жрецов сбежал?

«Он просто безумец», – Дар-Теен напряг руки, в надежде ослабить веревку и освободиться, – «главное, выбраться из болот, дойти до любого торгового тракта, и...»

– А еще мне интересно, каким образом ты обошел патрульные отряды серкт, – добавил кэльчу.

– Чьи отряды?.. – ийлур, уже не обращая внимания на реплики чокнутого кэльчу, растягивал веревки. Самое главное, прикидываться беспомощным и хотя бы дружелюбным, а там...

– Не мучься, сейчас развяжу, – серьезно изрек кэльчу, –  Только не дергайся, у тебя в крови еще достаточно яда.

Он в самом деле наклонился и разрезал веревки.

– А теперь можешь посмотреть на свою ногу.

Дар-Теен, стараясь не упускать его надолго из виду, растирал запястья. Вроде бы сумасшедший не набрасывался с ножом, так что можно немного подождать и прийти в себя...

Потом ийлур оперся ладонями о скользкую траву, сел, жмурясь и пытаясь привести в равновесие завертевшийся вдруг лес. Он только глянул на то, что сотворили с вполне здоровой ногой – и к горлу резко подкатила тошнота. Штанина была разрезана до половины бедра, голень под коленом перемотана тряпкой, сквозь которую уже проступили бурые и странные желто-зеленые пятна.

– Покровители! – вырвалось у Дар-Теена, – да что же вы...

– Иначе остался бы и вовсе без ноги, – заверил кэльчу, который все это время молча следил за Дар-Тееном. И тут же добавил, – можешь не призывать Богов, они давно оставили Эртинойс.

– Да ты просто безумец, – ийлур мрачно осматривал повязку, – куда ты меня уволок от Альмарана?!!

– В таком случае мне снова придется тебя связать, – бесстрастно подытожил кэльчу, – потому что из нас двоих безумен ты. Нет больше Альмарана, а Башня Могущества построена на крови двух народов.

Это было сказано тихо и очень спокойно. Но у Дар-Теена вновь появилось недоброе предчувствие беды. Той, что уже случилась... Как раз в тот момент, когда кто-то выкромсал его кусок воспоминаний.

Во рту собралась горечь, Дар-Теен с трудом сглотнул. Да, под ребрами болезненно скребла паучьими лапками тревога, и страх – животный, неодолимый – обернулся скользким слизнем вокруг сердца.

«Успокойся, успокойся... Что-то здесь не вяжется...»

Дар-Теен набрал побольше воздуха в легкие, выдохнул. Кэльчу безмолвно наблюдал за ним, поигрывая охотничьим ножом. Снова бросилась в глаза убогая одежда, и башмак, отчаянно просящий каши, и белый рваный шрам, перепахавший гладкую щеку и задевший грязную шею.

«Разве ты видел раньше хотя бы одного нищего кэльчу? Разве не им дан великий Дар видеть золото и находить драгоценности в тверди этого мира?!!»

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – каждое слово давалось тяжело, потому что услышать правду означало выслушать приговор и самому себе, и зеленоглазой ийлуре, – скажи, где я, что случилось. Что еще за башня Могущества?

Кэльчу вздохнул и с тоской посмотрел на Дар-Теена.

– Я-то думал, ты шел в Кар-Холом, чтобы сообщать о готовящемся нападении на серкт, – в хриплом, простуженном голосе сквозило явное разочарование, – а ты, оказывается, и сам не знаешь, что случилось. Ты себя-то хорошо помнишь?..

Ийлур чуть не взвыл. Нет, этот сероголовый кэльчу просто издевается!

– Что случилось с Эртинойсом? – повторил ийлур.

Покровители, даже трудно было поверить в то, что он задает этот вопрос помешанному!

– Не знаю, где ты жил все это время, – прозвучало в ответ, – но если ты не знаешь, что в Эртинойс пришли чужаки и извели ийлуров, а заодно и элеанов... Ну... тогда я просто не знаю, что с тобой делать.

Дар-Теен, до крови закусив губу, все же поднялся на ноги. Чтобы не упасть, он схватился за тощую, погибающую на болоте ольху,  и только так смог выпрямиться.

Сверху хныкало небо, шелестели чахлые деревца – где кривые елочки, где тоненькие, в пальчик толщиной осинки. Пахло гнилью, тиной, болотом. Смертью и разложением... А что, если этот кэльчу вовсе не безумец? Что, если в самом деле произошло нечто такое, что раз и навсегда изменило лик Эртинойса, а он, Дар-Теен, все это время проспал?.. Боги, да не мог он проспать столько, не мог! – «А где же ты тогда был, а?»

– Ты сумасшедший, – отчаянно цепляясь за надежду, прохрипел ийлур.

– Вовсе нет, – заверил кэльчу, – это ты с головой не в ладах, ийлур. Разве что с неба свалился? Тьфу, да сядь ты, а то рана кровить начнет!

– Что вы со мной сделали? – уже во всю силу легких рявкнул ийлур, – кто вы такие?!! Кто?.. Храм Дракона, да? Или... Храм Шейниры? Это Элхадж что-то задумал, да? Говори же!!!

Кэльчу непонимающе заморгал, а Дар-Теен вдруг осознал, что только зря теряет время. Что толку говорить с врагом? Врага надо либо убить, либо скрыться от него. Все просто – взять и убить... или скрыться... потом скрыться.