— Да какие у меня силы могут быть? — в который раз вопрошала Валя. — Я же из простых.

И так раз за разом, как в кошмарном сне, когда всё начинается сначала.

Наконец, следователя куда-то вызвали, и он ушёл. Девушка ждала, что её сопроводят в камеру, вот только никто этого делать не торопился. Вскоре металлическая дверь заскрежетала и в камеру вошёл худощавый старик, с живыми и злыми глазами.

— Здравствуйте, Валентина, — сказал он. — Меня зовут Виталий Кириллович Разумовский. В недавнем прошлом я — начальник имперской службы безопасности.

Затем он наслаждался произведённым эффектом. У девушки ослабли ноги, и она буквально рухнула на стул.

— Что. Вам. От меня. Надо? — раздельно, сглатывая после каждого слова, спросила она.

— Да ты не переживай, — усмехнулся старик, — я тебя не съем.

Валя ему почему-то не верила. Она понимала, что её способности раскрыты. Но не знала, что ей теперь за это будет. Впрочем, ни к чему хорошему от этой жизни она не привыкла, поэтому была готова даже к казни. Хотя, конечно, было немного жаль.

«Надо было с Никитой, что ли, переспать? — посетила её невольная мысль, от которой она даже улыбнулась, но тут же одёрнула себя. — На волосок от гибели, а всё о том же!»

— Думаешь, что тебе грозит? — спросил Разумовский. — Ну, если мы с тобой сработаемся, то много всего хорошего. А, если нет… Пойми, ты — очень ценный ресурс. Но в руках врагов государства будешь угрозой для всей империи.

Переход был настолько резким, что Валя обалдела. Она решила, что потеряла сознание и теперь ей просто мерещится этот разговор. Она даже ущипнула себя, но тут же вскрикнула от боли.

— Ты не спишь, — сказал ей Разумовский. — И в твоей жизни сейчас действительно переломный момент. Скажи, ты никогда не задумывалась, откуда у тебя магия?

— Маман с аристократом переспала, — девушка решила, что в сложившейся ситуации отпираться не имеет смысла. — Она всё сделала, чтобы я не появилась на свет, но что-то пошло не так, и я родилась. Правда, чуть позже.

— Похоже на правду, — согласился Разумовский. — Только вот откуда исключительно сильная магия, не задумывалась? Ведь от простого аристократа ты могла получить мизер. Сигаретки прикуривать, например.

Валя не знала, что на это ответить, поэтому просто пожала плечами.

— А ты никогда не замечала внешнее сходство между собой и принцессой? — продолжал наседать Разумовский.

В этот же самый момент он воздействовал на девушку своим даром, ломая сопротивление её психики.

— Да как-то… — неуверенно проговорила Валя. — Замечала, конечно, но на том уровне, что я всегда на утренниках принцессу играла. Все говорили, что похожа.

— Видишь ли, какая штука, — Разумовский решил действовать напролом. — Дело в том, что ты — незаконнорожденная дочь императора.

— Трындишь! — Валя от неожиданности вскочила со стула. — Быть того не может!

— Ты сядь, сядь, — менталист с удовольствием наблюдал за метаниями девушки. — Это ещё не всё. Ты — старшая дочь императора, перворожденная. Понимаешь, что это значит?

Девушка села, но всё ещё не могла взять себя в руки. Её длинные красивые пальцы ходили ходуном. Если бы сейчас ей предложили кружку с водой, она бы расплескала всё до капли.

— Нет, — дрожащим голосом ответила она.

Валя понимала, что ей надо собраться, негоже превращаться в тряпку из-за присутствия рядом бывалого эсбэшника. Но почему-то у неё не получалось, разум отказывался повиноваться ей.

— А это означает, уважаемая Валентина, что при некоторых условиях на трон Российской империи должна взойти ты, а не Варвара Ярославовна.

И в этот момент Виталий Кириллович послал в мозг девушке яркую картинку её коронации. Светит ослепительное солнышко, над головами простор голубых небес, красота вокруг. И ликование народа. Лучшая правительница! Конечно, она сможет стать лучшей правительницей.

Думая, что это её мысли, Валя улыбнулась им.

— Всё дело в том, что веками простой народ притесняется аристократами по принципу владения магии. Понятно, что эта сегрегация многих не устраивает. Сейчас в народе бытуют такие настроения, что неплохо бы и поменять устоявшиеся правила. Однако, если менять бездумно, вслепую, то можно опустить Россию в пучину бедствий. И вот здесь может быть найден консенсус между правящей элитой и народом. Знаешь, какой? — Разумовский максимально придвинул своё лицо к ней и вдохнул свежий девичий аромат.

Валя, которая не понимала и половины слов, отодвинулась.

— Нет, — она помотала головой. — Не знаю.

— Принцесса из народа, Валя, — словно прописную истину ребёнку объяснял Разумовский. — Ты одна сможешь сплотить вокруг себя и правящие элиты, которые недовольны сложившимся положением дел, и народ, который, конечно, поддержит именно тебя, ведь ты понимаешь его чаяния. Ты, что, думаешь, я не знаю, что программа, с которой носится Никита Державин, это чисто твои мысли? Знаю, конечно.

— Но это не так, — попыталась возразить Валя.

— А как? — Разумовский широко улыбнулся и встал. Теперь он нависал над девушкой. — Он — потомок людей, которые на дух не переносят простолюдинов. А ещё и против прогресса. Так что основные новшества шли от тебя.

И девушка «вспомнила», как это именно она диктовала Никите всю программу, а он только записывал.

— Впрочем, возможно, — согласилась она, наконец.

— Грядёт революция, — одухотворённо проговорил Разумовский. — Ты это знаешь не хуже меня, — Виталий Кириллович наблюдал за тем, как девушка кивает ему. — Если не обуздать её, она сметёт всё на своём пути, а затем сожрёт своих детей. Та власть, что есть сегодня, не справится со всем этим. Но во главе с тобой, которая одновременно вполне законная наследница трона и в то же время знающая чаяния простого народа, мы сможем встать у руля и принести нашей стране покой и процветание. Ты согласна?

Он послал в её мозг картины светлого будущего с опрятными рабочими на заводах, её портретами на мирных демонстрациях. И всё это под ясным голубым небом и ярким солнышком, озаряющим зелёную травку. Короче, типичные приёмы воздействия.

Валя улыбалась «своим» мыслям. Её покоряла одна лишь мысль, что её все будут любить. Но надо ответить на заданный вопрос.

Она кивнула головой, и Разумовский почти расслабился.

— Нет, — сказала Валя, открыв рот. — У нас есть законная власть, пусть она и разбирается.

— Ты просто не понимаешь всей своей выгоды, — проговорил менталист, доставая свой телефон. — Если бы ты была наследницей престола, то такие, как Державин бегали бы вокруг тебя просто по щелчку пальцев.

— Да нет, — возразила девушка. — Никита не такой. Он — мужчина с принципами.

— С какими? — Разумовский откровенно потешался над девушкой. — Трахать, так королеву?

— Да с чего вы это взяли⁈ — Вале вдруг стало неприятно разговаривать с этим стариком, который корчит из себя невесть боги кого.

— А вот с чего, — ответил ей эсбэшник и протянул телефон, на котором было открыто видео.

На нём было зациклено одно-единственное событие: Никита Державин целует в губы принцессу Варвару.

Валя смотрела на это минуту или две. Она не могла оторвать взгляд даже тогда, когда его застили слёзы, щиплющие глаза и стекающие по щекам. Она не могла оторваться даже тогда, когда Разумовский попытался вытащить телефон из её пальцев.

— Теперь понимаешь? — сказал он, встав за её спиной. — Это могла бы быть ты.

— Я согласна, — сглотнув горький комок слёз, ответила Валя.

* * *

Выйдя из камеры допросов, Разумовский снова достал телефон с защищённым каналом связи и отправил сообщение:

«Начать операцию 'Подъём с переворотом».

Глава 18

Но, как оказалось, отлежаться и отдохнуть мне была не судьба. Не прошло и получаса, как раздался новый звонок. И это несмотря на глубокую ночь.

— Красавчик, привет, — голос у Цыпочкиной был озабоченный и взволнованный. — Встретиться бы надо, и чем раньше, тем лучше.