– Не, я пешком доберусь. Сейчас до магазина, продуктов прикупить, а там…

– Как знаешь. Пока! Встречаемся послезавтра в восемь.

Пожав друг другу руки, друзья разошлись в разные стороны. Маргелов с Жуковым на стоянку, а Свешников к супермаркету.

В кафе был уютно – удобные кресла вокруг столиков, бра с мягким свечением, из динамиков льется мелодия. Что-то лирическое и совсем не мешает сосредоточиться. В руках чашка с кофе. Причем эта чашка вторая в его жизни. Что его подвигло вместо чая или сока заказать сваренный в турке кофе? Возможно, растерянность от случившегося. А возможно, от чувства чего-то неправильного…

У входа в торговый центр к Свешникову обратились трое молодых людей – две девушки и парень, на дикой смеси нескольких языков – английского, немецкого и русского. Причем больше речь велась на немецком с примесью английского, а на русском было услышано всего два слова – «спасибо» и «пожалуйста», невпопад вставляемые в речь. Из всей абракадабры Паша понял – перед ним туристы из Австрии, и они хотят посетить кремль, и просят подсказать – как им до него добраться.

Неожиданно для себя, и на радость австрийцев, Свешников на чистом немецком объяснил – что можно пройти пешком вон по той пешеходной улице, которая выведет их аккурат к площади перед кремлем. Обрадованные туристы горячо поблагодарили Свешникова и направились в указанную сторону, а Паша застыл, пораженный внезапным открытием.

Дело в том, что из иностранных языков он изучал только английский. Уровень владения достаточный для общения в интернете и неспешной беседы. Но по-немецки Свешников знал только известные фразы из фильмов, типа «их бин больной» и «дас ист фантастиш».

Пораженный Паша, как сомнамбула, зашел в торговый центр и остановился в центральном фойе, с недоумением оглядываясь вокруг. Именно в этот момент пришло чувство чего-то неправильного. То ли чего-то не хватает, то ли появилось что-то непривычное. Еще показалось, что на причудливый дизайн оформления фойе и бутиков изумленно смотрит не Свешников, а лейтенант Григорин. Паша тряхнул головой, отгоняя наваждение. Требовалось осмыслить открытие, и Свешников решительно направился в кафе.

На дне причудливый узор кофейного осадка. Паша крутит чашку, вглядываясь в этот узор. Какие-то мрачные ассоциации приходят на ум. Эта клякса на дне на убитого похожа…

Свешников разозлился. Вот блин, до чего дошел, на кофейной гуще гадать! Он поставил чашку на стол и собрался с мыслями. То, что ему почудилось наличие в собственной голове чужого сознания, это просто от изумления. Это понятно. Вот с немецким языком надо разобраться. Он набрал в смарте пару запросов и нашел сайты на немецком. Затем еще запрос…

– Wer sich tief weiß, bemuht sich um klarheit, – прочитал Паша, прислушиваясь к произношению. – Wer der menge tief scheinen mochte, bemuht sich um dunkelheit[18].

Звучало внушительно. Однако ясно, что за немца его никто бы не принял. Произношение не то. Но читать и, скорее всего, писать на языке Ницше он мог свободно. Именно это придало мыслям нужный импульс. Итак – знание немецкого это следствие попадания в Григорина, немца по происхождению. Пусть пробыл он в теле лейтенанта всего пятнадцать минут, но этого, по-видимому, хватило. Кроме того, знания добавились от Миши Маевского. Он хоть и не немец, однако немецким овладел благодаря родителям и школе. Еще промелькнула мысль, что помогла латынь, которую Маевский изучал в медицинском, но это спорно.

Так, с языком вроде разобрался. Теперь следующий вопрос – чувство неправильного, похоже на то, что он испытал, попав в бедолагу в госпитале. Но с тем случаем уже разобрались – сознание бойца покинуло тело. А тут что?

Паша посмотрел через витрину на линию фойе. Обычные люди – отдыхают, занимаются шопингом. На витринах обычные вывески о распродаже. Цены обычные… или необычные?

Сложно сказать. Паша если и ходил в магазины, но на цены особо внимания не обращал. Шел конкретно за чем-то нужным, находил и сразу к кассе. Шопинг его не прельщал – какое удовольствие от хождения меж торговыми рядами? Разве что-то техническое покупать, вот тут он мог и подумать над ценой… хотя тоже цен не помнил.

Вновь взгляд скользит по проходу. Напротив кафешки брендовый бутик с вывеской о распродаже джинсов. На взгляд Паши, очень даже дешево «левайсы» стоят.

Свешников скосил глаза на чек за кофе. Цену ему назвали при оплате, но он, занятый мыслями, слова мимо ушей пропустил. Хм, недорого, совсем недорого. Хотя с чем сравнить? Опять же при посещении подобных заведений он на цены не очень-то обращал внимание. Странно, низкая цена немного удивляет, однако это не показатель изменения. Что же еще? Однако в голову больше ничего не приходило.

У соседнего стола сидит девушка, увлеченно разговаривая с кем-то через скайп. А чего я туплю, подумал Паша, открыл браузер и полистал новости. Затем набрал – Великая Отечественная война, открыл первую ссылку – и обомлел…

Маргелов наслаждался. Воздухом, что упругим потоком давил в грудь. Приятным на слух, сердитым звуком байка. Именно байка, ибо мотоцикл звучит банально. А также движением. Не ездой. Так пусть обычные мотоциклисты говорят. Нет, байкером Василий себя не считал, хотя многое из байкерской философии соблюдал. Покорять пространство и лететь навстречу ветру это так здорово!

И еще байк не покупается, иначе он и есть мотоцикл. Стальной конь собирается собственными руками. Байк Вася сделал именно сам, взяв за основу устаревшую модель «Урала». Двигатель перебирал и модернизировал сам. Сам придумал дизайн бака. Если надо было что-то проварить, то просил друзей, что делали это лучше Василия. Красил тоже сам. В результате вышел оригинальный байк со своим стилем и характером. Чем не конь, пусть и стальной? Стальной конь, железный друг. Все как надо.

Тут скорость вовсе не важна. Важно ощущение движения. Агрессивное движение не для байкера. Не к лицу это. И выжимать полную мощь из мотора просто ради понтов тоже. Вася один раз только допустил полный газ при испытаниях. Зачем гонять? Иначе выйдет как в анекдоте. Когда Маргелов его в первый раз услышал, то долго хохотал. Суть в том, что мотоциклист, обогнав авто, дождался его на заправке и задал водителю мучивший его вопрос: «Братан, когда я тебя обогнал, подруга сзади меня сидела?» Как можно так газануть, чтобы потерять пассажира? Однако анекдот подтолкнул к решению изготовить сиденье пассажира со спинкой. Точнее не сам анекдот, а последующий случай. Как-то Паша попросил подбросить его до хозяйственного магазина – срочно понадобилась новая гладильная доска. Вася довез Свешникова до торгового центра, и пока тот искал требуемое, Маргелов заглянул в фитнес-центр по делу. Потом они встретились на стоянке и поехали домой. Доску Паша держал в правой руке, и набегающий поток сразу начал ее вырывать. Тогда он положил доску перед собой, однако держаться стало неудобно. Это решение чуть не стало фатальным. Когда Вася прибавил газу, то Паша чуть не слетел с сиденья. Пришлось добираться до дома медленно. И именно это дало толчок к изготовлению спинки пассажира. И Вася подошел к конструированию творчески. Он придумал и изготовил оригинальное сиденье. Если пассажира нет, то сиденье водителя имеет форму седла с большим упором сзади, своеобразной мини-спинкой, поверх которой сделан кофр под шлем. Все это при случае откидывается, превращаясь в кресло пассажира с удобной спинкой. Такой подход к дизайну кресла породил неподдельный интерес как у простых владельцев мотоциклов, так и у байкеров. В минуты пояснений Вася испытывал истинное наслаждение всеобщим вниманием. Ведь это он придумал! Ну, хорошо, не вся идея его – механизм трансформера разработал Паша, однако исполнение, даже раскрой кожаной обшивки полностью за Маргеловым. И теперь за пассажира можно быть спокойным на любой скорости.

Но пока Маргелов едет по проспекту, а какая может быть скорость в черте города? Вот выберется на трассу и прибавит газу. А сейчас приходится подстраивать скорость под общий поток.