– Ещё чего вздумал! – возмутился старший, я уже думал, что всё, облом, когда он добавил. – Ещё денег мы не брали, так поедешь. Только смотри, у нас жарко и тесно. И псов своих попридержи, чтобы не кусались.
– Ничего. Мы в уголке как-нибудь.
– Ну давай тогда, залезайте, пока никто не смотрит.
Тут скорее тот шутил, и милиционеры на нас поглядывали и трое рабочих из местных, что помогали в заправке паровоза. Забравшись, сам я свистнул псов, которые явно опасались пышущего паром паровоза, но всё же внутрь запрыгнули, я расстелил им в стороне одеяло, положил вещмешок и устроился рядом. Получалось так, что лежали они между стенкой и мной. Постоял поезд у перрона ещё минут двадцать, после чего стронулся с места, и мы двинули по Москве к окраине.
Вот так и началось моё путешествие. Было интересно, я с немалым интересом наблюдал за всем, что делали машинисты, они даже показали, что за что отвечает, и дали посигналить. Псы сначала были насторожены, дёргались, но потом привыкли и почти весь путь проспали, лишь изредка со мной выбираясь наружу по нужде, ну или за водой. Во Владимире машинисты сменились, но новая паровозная команда тоже мне обрадовалась. Горьковская железная дорога так и стелилась по рельсам, и паровоз тащил вагоны, останавливаясь на каждой станции, где-то выпуская и где-то принимая новых пассажиров. И вот, наконец, мы оказались в Нижнем Новгороде. Сутки ехали. Привыкший к быстроте современных поездов, я особо не роптал: да пришлось спать на подстилке в тендере паровоза, ну и что, зато мы оказались на месте, что не могло не радовать.
– Прибыли, – сказал Богдан, старший машинист. – Мы на переезде сбросим ход, сможешь спрыгнуть не поломавшись. Дорогу я тебе описал, не заблудишься.
– Спасибо.
Как только показался переезд, я дождался визга тормозов, когда поезд заметно сбросил ход, и спрыгнул, сделав кувырок через плечо. После чего, подхватив вещмешок, который отлетел в сторону, во время прыжка я его в руках держал, я помахал рукой машинистам, мол, со мной всё в порядке. Обе лайки тоже не испытали проблем и суетились у моих ног, принюхиваясь к новым запахам. Паровоз дал гудок и чуть прибавил ходу, двигаясь к станции. Кстати, они же мне сообщили, что поезда в Москву возвращались полупустые, так что проблем с местами не будет.
Богдан местным был, я не стал описывать ему, из-за чего еду в Горький, всё же чужой человек, но пояснил, что мне нужен райотдел милиции в таком-то районе города. Нужен мне был Советский. Он подробно рассказал, как от переезда добраться до него. Москву я вчера покинул часа в два дня, а прибыл в Горький уже в полчетвёртого, пока дойду, стемнеет, но надеюсь, застану, несмотря на воскресенье, нужного сотрудника на работе и получу ключи от дома. В нём и переночую. Тот замок, что висел ранее, милиция при обыске сбила и повесила свой, служебный, надо будет его чуть позже сдать. Это мне мой следователь рассказал, ещё когда документы на дом передавал. Нашли ли что в этом доме криминального типа, не знаю, до меня эти сведения не доводили. Правда я даже архитектуру его не знаю, достоверно известно, что был кирпичным, недалеко от берегов Волги и, честно говоря, на достаточном удалении от предприятий, что повадились по ночам бомбить немцы.
Жилые кварталы очень страдали. В общем, нужный район находился на другой стороне города. Вот Богдан и сказал, что мне в центр с ними двигаться не стоит, чего зря время терять. Тут напрямую можно добежать до ближайшей трамвайной остановки, и с одной пересадкой я буду на месте. Вот так я и поступил. Остановку нашёл быстро, дождался нужного трамвая, тот переполнен был, однако я уцепился на подножке и покатил. Лайкам места уже не было, но они не отставали, пусть жирок растрясут. У парня, по виду из мастеровых, что стоял, уцепившись, рядом со мной, спросил, где нужная остановка. Ответил не он, а соседка с другого бока. Ещё четыре проехать и пятая моя. Там я пересел на другой трамвай, этот был не такой забитый, даже билет покупать пришлось. Три остановки – и я на месте. Когда я покинул вагон трамвая, псы стояли тут же, тяжело дыша, вывалив языки. Так что пришлось идти помедленнее, чтобы они перевели дух. Пар от них так и валил. Хорошая у них пробежка выдалась.
Когда Богдан описывал мне этот район, особенно, как добраться до отдела милиции, то я не мог не поинтересоваться нужной улицей. Тот её знал, хотя и плохо. Более того, она будет по пути, пересекать ту улицу, по которой я пойду к райотделу. Вот я и решил, а почему не завернуть, пока стемнеть не успело, и не осмотреть дом? Хоть визуально буду знать, да и дорогу запомню. Так что, убедившись, что свернул где нужно, у прохожих уточнял, добрался до дома номер двадцать семь, по улице Деловой. Удивлённо осмотрев дом, разрушений особых на улице я не заметил, хотя бомбят город серьёзно, остановил женщину в модном пальто и шляпке и уточнил у неё:
– Извините, это улица Деловая, дом двадцать семь?
– Видите же табличку, – дёрнула та плечом и двинула дальше.
– Да, вижу, – пробормотал я, растягивая тулуп и доставая наган. – Похоже, в моём доме завелись незваные гости.
Это было так, снег очищен к воротам, в левом окне виден свет. Ночь ещё не наступила, хотя и стремительно темнело, и окна не закрыли. Прикрывая оружие полой тулупа, я энергичным шагом направился к дому. Это кто же, пользуясь отсутствием хозяина, решил мой дом к рукам прибрать? Урою. Не для того я ту аферу с избавлением от тел провернул, чтобы моё новое имущество у меня было вот так нагло украдено. Кто же это осмелился жить, не спросив разрешения? Я так думаю, какие-то пришлые решили пожить в доме, заметив, что там никто не живёт. Не думаю, что тут милиционеры замешаны, они бы телеграмму прислали, прося одобрение на проживание, так что готовился я серьёзно.
Сам дом меня не сильно заинтересовал, честно говоря. Пока я шёл от центра к окраине, где он и находился, то успел рассмотреть все остальные постройки на этой улице. От центра домов было больше, участки маленькие, строения чуть не наползали друг на друга, хозпостроек по бокам почти что и не было, если только сзади, на заднем дворе. Тут же ближе к окраинам с этим было лучше. У моего дома, например, был хоть и небольшой, но приличный участок. Сам дом стоял почти на границе с соседями, судя по деревянному забору, в полутора метрах, с его левой стороны. Справа широкие деревянные ворота, через которые сможет проехать грузовик, и в них калитка. Дорожка чищена именно к калитке. У ворот, с другой стороны границы участка, строение. Длинный деревянный дощатый сарай. Больше мне отсюда было не видно, во двор нужно зайти. Сам дом из красного кирпича, с виду купеческий, но я знал, что это не так, тридцать третьего года постройки по документам. Свежий. Внутри проведены водопровод и канализация, они должна быть отключены. Отопление печное. Дом имеет классическую архитектуру. Такой же, что мне достался в Москве, видимо прошлый хозяин или сам так подбирал, или ему просто попался дом с такой типичной постройкой. То есть большая комната, зал, три окна выходят на улицу, они имеют снаружи ставни, одно, кажется, во двор выглядывает. Есть ещё кухня, из сеней в нее можно попасть. Это всё, что я мог распознать по внешнему виду дома. Печных трубы две, теперь узнаем всё при личном осмотре. Ну, когда воров возьму, что охотятся за чужим добром. Сойдя с натоптанной дороги на тропинку (улица пользовалась успехом, тут и машины колею накатали), я присел и осмотрел следы. Хм, в доме жило двое, один ходил в больших валенках, тяжёлый, явно мужчина, а вот обувь второго, слегка стоптанные сапожки, наверняка принадлежали женщине, да и весила та куда меньше, следы не такие вдавленные. Ага, воры – супружеская пара? Или просто напарники? Ладно, посмотрим.
Я как раз осматривал калитку, уже разобравшись, что та заперта изнутри засовом, когда отметил, как из небольшой улицы в ста метрах от меня выворачивает армейский патруль. Шёл тот в мою сторону. Что, уже комендантский час начался? Однако их появление было мне на руку, не знаю, как всё повернётся, но иметь за спиной подобных хлопцев не помешает. Ещё было достаточно светло, чтобы видеть друг друга, так что я рванул им навстречу. Псы остались у дома. Я там у калитки свой вещмешок с винтовкой сбросил, пусть охраняют. Эту команду они знали, ещё отец их обучал.
