В-третьих, путем экспериментов удалось выяснить что конструкты с использованием стихии несут на себе отпечаток диссонанса. По-простому говоря — фонят. И единственное тому объяснение — они часть другого мира, из которого и происходят. Самой безопасной стихией в этом плане был огонь — он быстро затухал, не оставляя следов. Хуже всего оказалось с камнем, и мы порадовались что Инга не использовала свои конструкты при создании Рубежа слишком часто.

В-четвертых, я научился использовать смешение конструктов огня и воздуха. К этому долго шло, да и «воздухом» силовые распределенные конструкты можно было назвать лишь условно, но эффект получался сногсшибательный. Или, вернее сказать, выжигающий всё и вся. Особенно с синим пламенем.

А вот то, что я так и не сумел сдвинуться с мертвой точки при создании стихии, хоть и раздражало, но оказалось закономерно. Если бы всё было так просто, все бы размахивали огненными мечами и ставили каменные заслоны, а наш мир давно бы скатился в преисподнюю. Или как там выглядит вечно меняющееся царство бесконечной энтропии и хаоса?

Возможно только это нас и спасало, а может, наоборот, пойми ученые к чему всё идёт, сумели бы предостеречь и люди одумались бы? Хотя кого я обманываю? Если на одной чаше весов стоят деньги, власть и сила, а на другой всего-навсего сохранение человеческого вида, то никто даже не подумает об отказе от бесплатного бензина.

— О чем задумался? — спросила Ангелина, и я улыбнувшись погладил девушку по волосам.

— Не выходит у меня каменный цветок, как не тужься. — ответил я.

— И это говорит человек, только что создавший опустошающее огненное торнадо. — улыбнулась Ангелина. — Не беспокойся, ты и так восхитительный. Тем более, кто на это способен? Борис? Я на него даже смотреть не могла, да и ты сам — тоже, может это просто дополнения к невероятной силе?

— Побочный эффект? Возможно. — не стал спорить я. — Но это не значит, что мы можем остановиться и почивать на лаврах. Даже если просто с возрастом станем самыми сильными в стране, кроме России в мире полно государств и там тоже много одаренных. Та же Британия, за счет дисбаланса получила куда больше перворанговых одаренных, почти половину от всего мира.

— Давай будем об этом беспокоится когда справимся с текущими проблемами? — предложила Ангелина. — У нас и так много забот, и я счастлива что хотя-бы о флоте вторжения можно некоторое время не думать. Немцам сейчас не до нас, как и остальным европейским державам, даже англичане что-то притихли.

— Да, и это может быть совсем не к добру. — ответил я, но девушка лишь улыбнулась и положила голову мне на плечо, и я невольно переключился на другие проблемы, более домашние. Ведь на Рижские каникулы мы приехали всем составом, да ещё и значительную часть высшего света с собой притащили.

— По резвились? — спросила с ехидной улыбкой Мария, когда мы вошли во временную резиденцию, дворец одного из Рижских аристократов, стоящий чуть в отдалении от порта, на самом берегу. — Записи вашего представления уже начали расходится по сети, так что одной из целей мы добились, их обсуждают.

— Давно пора. — улыбнувшись в ответ сказала Ангелина. — Не первый день мы эту тему педалируем и раскручиваем, должны уже и независимые эксперты подтянуться, начать делать обзоры и разборы наших сил…

— Это всё не важно. — отмахнулась Мария. — В народе о нашем дорогом супруге и так ходят легенды, одного показательного выступления явно недостаточно чтобы всерьез что-то изменить. А вот высшее общество Петрограда по достоинству оценило и то, как долго вы можете держать конструкты и какой силы. Да и прожигание огнем вражескую волну тоже вызвало живейшее обсуждение.

— И к чему всё сводится? — осторожно спросила Ангелина.

— К тому, к чему мы и вели, конечно. — усмехнувшись ответила Мария. — Не зря же мы столько слухов пускали заранее? А теперь они как бы подтвердились, что дало им только большее распространение. Мы можем рассчитывать на приток новых интересантов в орден. Уже в ближайшее время. Ну и… Александр несколько переборщил с угрозами.

— Я никому не угрожал. — подняв бровь сказал я.

— Да-да, а твое заявление что генералами останутся лишь те кто будет в ордене- пустяк, как и угроза выгнать всех дворян не отличившихся на службе из собрания. Я уже не говорю о том, что некоторые в твоих словах услышали «отобрать всё имущество в казну и лишить наследства». — с едкой усмешкой проговорила Мария. — К слову, положительный эффект в этом тоже есть. За последнюю неделю приток детей дворянских в армию вырос в двенадцать раз.

— Ну так окончание учебного года, выпуск из военных училищ и школ. — пожав плечами заметил я. — Каждый год такое.

— Это сравнение не с прошлой неделей, а с прошлым годом. Хотя и тогда тоже был рост, просто куда менее значительный. — ответила Мария. — Но и Константину работу ты упростил, хотя её количество выросло в разы. Кружки возмущенных пополнились теми, кто себя на службе империи не видит. И их много, в том числе весьма влиятельных фигур.

— Кто-то из наших старых знакомых? — уточнил я. — Не просто же так эти слухи разошлись из закрытого зала заседаний в массы.

— Среди старых родов идиотов нет, они прекрасно осознают на чем держится власть в империи, но вот использовать всяких выскочек и приблуд, чтобы заставить тебя поменять свое мнение относительно реформ. — ответила Мария. — Они вполне могут организовать революционный кружок, а потом сами его и разгромить, показывая лояльность. Или сыграть тоньше и позволить террористам что-нибудь взорвать.

— К слову, о бомбистах что-то ничего не слышно почти год. — заметила Ангелина. — Не то, что я сильно жалуюсь, но ведь тоже странно.

— Нет, это как раз нормально. Любая революция, даже такая мелкая и пакостная, не может действовать самостоятельно. — ответил я. — Ей всегда нужны деньги на оружие, агитацию, бомбы, специалистов… и либо эти деньги дают те, кто хочет изменить порядок силы, но не хочет сам светиться, либо иностранные государства.

— Да, стандартный прием. — кивнула Мария. — Расшатать, показать, что можешь удержать в кулаке и захватить, если не власть во всей стране, то по крайней мере больше мест в парламенте. Но Константин за такими деятелями внимательно следит. Хотя я больше поддерживаю позицию его отца — не следить, а настроить против инвесторов, чтобы они сами на своей мине подорвались.

— И как я уже говорил раньше — нет. — усмехнулся я. — Страна пережила слишком много, чтобы сейчас собственными руками разогревать революционные настроения. Наоборот, нужно снижать нормы выработки, давать выходные, поднимать зарплаты одновременно повышая нормы и вводя автоматизацию.

— Рублев будет в тихом бешенстве. — рассмеялась Мария. — Это же деньги тратить, вместо того чтобы зарабатывать.

— Да, они с Максом на этом фоне поцапались бы знатно. — чуть улыбнувшись ответил я. Краснова пришлось брать с собой. Больше я его оставлять не собирался ни на минуту. С ним постоянно находилось несколько человек, за которых Константин ручался, плюс ещё один священник из ордена.

Да, я начал продвигать своих «братьев»-капелланов на ответственные посты, даже невзирая на то, что патриарх удалился в свой скит и уже полтора месяца от него не было ни одной весточки. В то же время и видимого противодействия с его стороны замечено не было. Приказы внутри ордена никто не оспаривал, переподчинение шло своим чередом, а я, как магистр, обзавелся несколькими заместителями, в том числе Тараном, ставшим старшим братом-паладином.

Над названиями должностей ещё надо было поработать. Всё же у нас полурелигиозная структура, подчиняющаяся официальному наследнику престола и в то же время армейское подразделение, в общем не всё так однозначно и дублировать обычные войсковые чины не получится, как и церковные.

— Все в сборе? — устало проговорила Инга, входя в гостиную и тут же рухнув на кресло. — Какие новости?

— Судя по тому, что о новостях спрашиваешь ты — всё отлично. — улыбнувшись ответил я. — Дежурство прошло буднично?