— Это последствия отравления, милая. — целитель ласково гладил меня по голове. — Еще несколько минут и пройдет.
Он не солгал. Мне казалось, что прошел минимум час, пока все не закончилось, но на деле минуло не более пяти минут. Я закуталась в одеяло с ощущением, будто сто мешков с цементом перетащила. Разом.
— Маркус уже стоит за дверью, — старик ласково улыбнулся, — хочет поскорее убедиться, что твоей жизни ничего не угрожает.
Я кивнула, разрешая впустить дракона. Лекарь выполнил мою бессловесную просьбу и вышел, чтобы дать нам поговорить наедине.
Приподнявшись на локтях, вгляделась в лицо генерала и совершенно не узнала его. Казалось, что он резко постарел: темные круги прочно залегли под глазами, волосы в беспорядке, лихорадочный блеск в покрасневших глазах. Сколько же он не спал?
— Я сейчас уйду, просто хотел…
— Останься, — перебила мужчину. — Только присядь куда-нибудь, прошу. Хоть на кровать. Ты же сейчас рухнешь.
Дракон опасливо посмотрел на меня, но все же примостился рядом. Он аккуратно сжал мою ладонь, словно спрашивал разрешения. Мне не хотелось ее вырывать. Весь вид Маркуса буквально кричал о том, как он за меня переживал. И сердце вдруг застучало часто-часто…
— Ты уже знаешь, что произошло? Ну, детали? — поинтересовалась у него.
— Да, но расскажу позже…
— Нет, сейчас! — судорожно стиснула руку ящера, — Мне нужно знать. Прошу тебя.
Постаралась состроить милое личико, как мордочки у котят из Тик-Тока, чтобы точно разжалобить Шаардана. Да, возможно, целитель дал типичные для всех врачей указания вроде постельного режима и отсутствия нервного напряжения, но тогда ему не нужно было отпаивать меня своими отварами. Как только мне стало лучше, я не могла сидеть и ничего не делать. Мне нужно было знать, что со мной произошло. Мужчина тяжело вздохнул, но все же приступил к рассказу.
— Пожалуй, начну с того момента, когда я увидел тебя, лежащую на полу, — он стиснул челюсти, будто не хотел говорить следующие слова. — Мне пришлось применить возможности своей второй ипостаси, чтобы дать тебе время. Ты бы не дожила до прихода лекаря. Я разделил с тобой последствия принятия яда, и это все можно провернуть только с истинной парой. Только теперь твой феникс будет расположен ко мне больше, чем к другим… Я пойму, если ты рассердишься.
Он что, сдурел? Нет, это, конечно, несколько осложнит наши отношения, поскольку мне будет гораздо сложнее определить, где мои чувства, а где желания, продиктованные магией, но…
— Ты нормальный? — посмотрела на Маркуса, выразительно изогнув бровь. — Ты мне жизнь спас! Выкини эти бредни из своей головы, пожалуйста. Я до конца жизни буду тебе благодарна.
— Спасибо, — он облегченно выдохнул. — Ты не представляешь, как мне стало легко… Меня приводили в чувство всю ночь. На следующий день мы с Ридгардом стали вместе исследовать осколки, оставшиеся от твоего бокала. Яд был похож на тот, что у вас называют мышьяком, но с несколько иным составом. Кто-то явно заказывал его для индивидуальных целей. К тому же в твоей крови обнаружили блокиратор, который Рид с трудом вывел. С осколков он выветрился, поэтому не удалось обнаружить его сразу, а все средства выведения этой дряни не действовали. Вот ты и пролежала пять дней без движения.
Пять дней⁈ Ужас какой!
— Не понимаю, — я задумчиво нахмурилась. — Ведь на тебя же сработало?
— На меня действовал сам яд. И не напрямую.
— Ясно… Виновника нашли? — этот вопрос интересовал меня сильнее всего.
— Тут я не могу тебя порадовать. Мы допросили и обыскали всех, но результатов никаких.
— У вас столько зелий и заклинаний! Неужели нет какой-нибудь сыворотки правды?
— Нельзя обвинить человека, тем более благородного, без должных доказательств. Зелье, развязывающее язык, очень опасное для того, кто его пьет. Можно лишиться зрения, слуха, возможности двигаться. Поэтому нужны очень веские доводы.
— Ну, возможно, у меня есть подозреваемый, — я лукаво прищурилась.
— Что ты имеешь в виду? — Маркус посмотрел на меня в недоумении.
Я рассказала ему о ситуации, произошедшей на балу. Я была убеждена, что именно графини Гарковские заставили понервничать всех нас. Больше некому. Маркус внимательно слушал меня, становясь мрачнее грозовой тучи.
— Ты уверена, что больше некому?
— Абсолютно! Я взяла случайный бокал с подноса, и то столкновение было единственным моментом, когда я не видела, что с ним происходит. Опыт подростковых гулянок научил меня следить за напитками.
— Эту старую стерву казнят! Теперь у нас есть все основания перевернуть ее дом и счета вверх дном! — дракон вскочил со своего места и принялся яростно мерить шагами комнату.
— Погоди ты, — легонько дотронулась до него, свесившись с кровати. — Ой!
Едва не упала. Благо, генерал успел подхватить и вернул мою неуклюжую тушку в горизонтальное положение, смерив меня суровым взглядом.
— Осторожнее. Тебе сейчас нельзя делать резких движений.
— А ты не вскакивай так резко, — я показала дракону язык. — Не торопись. Гарковская же вдова? Просто я не видела отца семейства ни разу.
— Да. Какое это имеет значение? — мужчина не понимал, куда я веду.
— Она, конечно, дура бесстрашная, — продолжила рассуждать, — но сам посуди. Разве женщины вашего мира могут решиться на подобное без поддержки?
И тут я увидела, как в голове дракона шестеренки завертелись с новой силой. Вполне логично, что пристройство своей дочери под крыло Шаардана — мелковатая цель для такого риска. Это значит, что у всех этих событий есть несколько выгодоприобретателей, а мерзкая тетка — пешка в чужой игре.
— Полагаешь, — Маркус снова взглянул на меня, — есть кто-то еще?
Я утвердительно кивнула.
— Верно. Поэтому важно распутать клубок раньше, чем верхушка изменников что-то заподозрит.
Маркус хотел сказать что-то еще, но в спальню зашел целитель.
— Мальчик мой, я понимаю, у тебя радость. Только тут фрейлины уже полчаса штурмуют покои наследницы. Может…
— Да. Я уже ухожу. Береги себя, пожалуйста. Я со всем разберусь.
Дракон наклонился, чтобы едва заметно коснуться губами моей руки, и удалился. Как только он вышел, в мою спальню влетел самый настоящий ураган в лице двух моих подруг. Машка тут же кинулась обнимать меня, а прежде робкая и стеснительная Блисса последовала ее примеру. В какой-то момент мне показалось, что у меня начали трещать кости.
— Девочки, — я попыталась мягко оттолкнуть их, — задушите же!
— Прости! — хором пискнули они и отползли на край кровати.
— Мы так переживали, — фея зашмыгала носом. — Главный лекарь сказал, что ты в очень тяжелом положении и…
— Нет! — Кострова одернула блондинку. — Все уже хорошо, не плачь, пожалуйста.
— Согласна с Машей, Блисс. И тем более сейчас не время.
— О чем ты? — брюнетка нахмурилась, а Блисса перестала плакать.
Я рассказала подругам все, что узнала, с перерывами на их возмущенные возгласы. Фея ругалась такими выражениями, что мы с Костровой только опасливо переглядывались. Никто и предположить не мог, что у нашей воздушной девочки такой… обширный словарный запас.
— Головы отрубить всем! — рявкнула блондинка.
— Рано, — попыталась успокоить ее я. — Надо выяснить все об именитых семьях Креории. У нас есть что-нибудь вроде семейного древа?
— Разумеется! — Блисса грациозно откинула локон, упавший ей на лицо. — В архиве все записи.
— Я достану и притащу их сюда, — сказала Машка.
— Хорошо, — я одобрительно кивнула, — Блисса, а тебе нужно узнать, что говорят. Слуги, дворяне, жители столицы.
— Организую. Когда встречаемся?
— Вечером. Ко мне еще бабушка с дедушкой должны прийти. А я уже вырубаюсь.
Широкий зевок только подтвердил мои слова. Хорошее самочувствие и море энергии оказались штукой кратковременной. Мне нужно было хотя бы немного поспать, прежде чем мы приступим к реализации моей задумки.
Я не озвучивала ее, пока не видела общей картины. Все эти информационные урывки провоцировали головокружение и спутанность сознания.
