Александр Орлов не нарушил слово. Каждый из выживших повстанцев, обладающий даром, получил дворянство. Простым бойцам достались солидные суммы, выданные, правда, в ассигнациях. Золото казна предпочла оставить себе. Мне тоже перепало несколько цветных бумажек, которые я предпочел пока припрятать.

Никакого торжественного вручения не было. Ершов просто называл имя, человек подходил и получал документ, подтверждающий новый статус его владельца. Меня объявили в череде прочих.

Аккуратно свернув ценную бумагу, я положил ее во внутренний карман куртки и подошел к Савелию, дождавшись, пока он закончит дела и окажется один.

– Вот видишь, – улыбнулся Ершов, – князь выполнил свое обещание.

– Людям действительно выдали земли? – спросил я. – В моем документе ничего подобного нет.

– С землями сложнее. Здесь так быстро вопросы не решаются, но коль в указе сказано про это, то люди получат владения, не сомневайся.

– Понятно. И что теперь будете делать?

– Пока вернемся на базу, у многих в деревнях семьи остались, не забывай. Я тут ненадолго задержусь, нужно проконтролировать все, а остальные сегодня уедут.

– Понятно. Спасибо, кстати, за адрес. Обрезков больше никому жизнь не испортит.

– Серьезно? – удивился Савелий. – Когда ты успел?

– Вчера, пока ждали штурм города.

– Я рад. Ну что, будем считать, что наш договор выполнен?

– Да, думаю так.

– Может, тогда поедешь вместе с остальными? Люди тут шепнули, что в той деревне, где мы встретились, одна девушка о тебе часто спрашивала. Алена, кажется.

Ничего Ершову не казалось. Он все прекрасно знал и пытался надавить на одну из немногих точек воздействия, имеющихся в его распоряжении, вот только не работала она. Алену я вспоминал иногда, но возвращаться ради нее в деревню не собирался.

– Мне надо уладить кое-какие дела в городе, – съехал я с темы.

– Как ты будешь здесь один, без жилья, без друзей?

– Справлюсь как-нибудь.

– Жаль, – сказал Савелий, и было видно, что он действительно расстроен моим решением. – Скажи, хотя бы, куда ты сейчас? Давай я тебе адрес дам, где можно переночевать.

– Хорошо, – не стал я отказываться.

Запомнив неложное название улицы и номер дома, я попрощался с Ершовым и двинулся в сторону Миргорода. В столице мне хотелось найти Григория Дементьева. Партнер отца Даррелла однажды помог мне, и я очень рассчитывал на то, что он остался в столице. С ним можно было без опаски обсудить все, что стряслось со мной за прошедшие месяцы, и услышать какой-нибудь дельный совет.

К сожалению, хозяина не оказалось дома. Дверь мне открыла Берта – та самая служанка, что рассказала историю родителей Даррелла. Узнав меня, женщина невероятно обрадовалась и без лишних вопросов пустила внутрь. Именно от нее удалось узнать, что Дементьев, почуяв неладное, еще пару недель назад уехал из столицы, оставив чернокожую служанку на хозяйстве. Не самый благородный поступок, прямо скажем, но осуждать Григория я не спешил бы.

Берта отпускать меня без ужина и разговора категорически не хотела. Она как заботливая нянька начала причитать о моем болезненном состоянии и бледной коже. Женщина растила Даррелла с пеленок и относилась к нему почти как к собственному ребенку.

Пока я с удовольствием поглощал наваристый суп, Берта поведала мне о том, что Дементьев отстоял-таки свои заводы, правда, не без помощи некоторых влиятельных людей. Кто именно стал новым покровителем Григория, женщина не знала, да мне, впрочем, это было неинтересно. Также стало известно, что княжий сыск все еще не нашел дядю, а его семья уехала куда-то за границу.

За разговором время пролетело совершенно незаметно. На улице уже начало темнеть, и Берта предложила мне переночевать в гостевой комнате, с чем я без раздумий согласился. Идти мне все равно было некуда, а адрес, данный Ершовым, еще требовалось отыскать, да и не факт, что мне там будут рады.

Лежа впервые за долгие месяцы в чистой мягкой постели, я все никак не мог уснуть, обдумывая, что делать дальше. Наконец-то судьба перестала вести меня как по рельсам и предоставила возможность выбора. Я мог вернуться к Ершову и дожидаться обещанной князем земли, но этот вариант можно было рассматривать только ради шутки – не нужны правителю эти люди, не нужны. Еще один путь – отыскать все-таки Дементьева и, воспользовавшись его связями, уплыть куда-нибудь на корабле, искать лучшей доли. Сильные маги нужны везде. Ну и последний вариант – наемники. Стать бойцом отряда северян – интересная и достаточно прибыльная перспектива. В любом случае из столицы мне надо исчезнуть.

По сути, я ничего кроме как сражаться не умею. Все мои знания человека из другого мира здесь мало применимы. Нет, будь у меня время на раскачку и куча денег, я бы мог наладить какое-нибудь производство, вот только откуда это все возьмется? Нужен хотя бы мизерный стартовый капитал.

Чем дольше я думал, тем сильнее становилось желание догнать отряд Ульрика. Из рассказов людей мне было известно, что плату за свою работу они брали немалую и за год вполне могли сколотить состояние. Если, конечно, не тратили деньги на дорогую выпивку и легкодоступных женщин. Ни то, ни другое меня не прельщало, и если все пойдет гладко, то за год-два можно накопить приличную сумму золотом. А раз так, то почему бы не испробовать на себе роль наемника?

С этой мыслью я и уснул, а на следующий день проснулся с четким пониманием, куда идти и что делать.

Берта, добрая душа, собрала мне в путь целый чемодан с едой, большую часть которой я просто не мог взять с собой и переложил в рюкзак лишь малую часть предложенного. После этого попросил передать Григорию письмо, написанное еще вечером, и вышел на улицу.

Прежде чем покинуть столицу, я решил заскочить по адресу, указанному Ершовым. Внутрь заходить не хотелось, просто было интересно, где же находится эта тайная штаб-квартира повстанцев, тем более находился этот дом по пути.

Неладное я почуял, едва выйдя на нужную улицу. Возле низкого серого здания, о котором говорил Савелий, находилось несколько экипажей и целый взвод солдат. Дом явно оцепили, и вряд ли с его обитателями сейчас просто мило беседуют. Ну что же, вот и пришел конец всем этим играм в сопротивление. Не нужны они в такое сложное время, прижимают их.

Плохо дело. Очень плохо. Если власти решили убрать всех, кто ей хоть немного мешает, то меня они тоже могут включить в этот список. Надо уносить ноги.

Стараясь придерживаться наименее оживленных улиц, я быстрым шагом удалялся к периферии города и, слава Милосердной матери, выбрался на окраины столицы без приключений.

Путь мой лежал в Житный, куда день назад отправился Ульрик со своим отрядом, и какое-то время мне предстояло двигаться по местам, через которые прошло войско каспийцев. Удручающее зрелище. Княжество еще не до конца поверило, что наступило временное затишье, и в сожженные деревни только-только начали осторожно возвращаться люди. На одинокого юношу, шедшего с рюкзаком на спине, они смотрели с явной долей настороженности и опаски, но хоть не убегали в панике – уже хорошо.

Едва я отошел от столицы на пару километров, как из небольшой рощи справа от дороги выскочил Шрам. Выглядел кот несколько взъерошенным и обиженным. Честно говоря, мы с призрачником не виделись почти две недели – с самой базы повстанцев. Умное животное не спешило выходить к людям, однако каким-то образом все равно умудрилось найти меня.

– Привет, друг, – погладил я кота. – Ты все-таки решил остаться со мной? Я уж думал, ты себе подружку где-то нашел.

Ответом мне послужило возмущенное фырканье, после чего Шрам лизнул меня своим жестким, шершавым языком.

С этого часа мы с призрачником шагали вместе. Если на пути нам кто-нибудь попадался, то кот моментально исчезал из поля видимости, чтобы вернуться, когда опасность его обнаружения исчезала.

К вечеру, когда я устраивался на ночевку, Шрам ненадолго скрылся в ближайшем лесу, а через полчаса притащил мне задавленную утку. Где он ее отыскал, я не имел понятия, но такой подход к делу меня не мог не радовать.