Се Лянь, невольно покрывшись мурашками, выставил перед собой Фансинь.

— Кто здесь?!

В ответ мягким тоном послышалось:

— Не бойся. Выпьешь чаю, Сяньлэ?

Фигура и голос принадлежали молодому мужчине и были до боли знакомыми, поэтому Се Лянь наконец выдохнул. Заправив за уши растрепавшиеся во время игры с Хуа Чэном волосы, Се Лянь произнёс:

— Владыка!.. — его сердце до сих пор отчаянно колотилось.

Однако расслабиться принц так и не смог — он резко перевернул одеяло, накрывая им себя вместе с Хуа Чэном, и спросил:

— Зачем вы спустились?

Его рука под одеялом крепко прижала Хуа Чэна, делая знак не волноваться. Цзюнь У же медленно наполнил три стакана чаем, после чего поднялся.

— Ты не возвращался, и конечно, мне пришлось лично спуститься посмотреть на тебя.

Говоря это, Владыка с заведёнными за спину руками приближался к Се Ляню, медленно выходя из тени. Принц разглядел на поясе белого одеяния меч, его сердце вмиг подскочило, а сам он молниеносно спрыгнул с кровати.

— Владыка, я бы хотел сперва объяснить…

К удивлению принца, за его спиной Хуа Чэн сдёрнул с себя одеяло и сел, подогнув колени и опершись на них локтями.

— Вижу, в этом нет нужды, — с улыбкой сказал Хуа Чэн.

Се Лянь встал между ними.

— И всё же мне кажется, что мы можем для начала сесть и спокойно поговорить. Взгляните на это дитя, правда ведь, очень похож…

Цзюнь У продолжил с улыбкой:

— На твоего сына, верно?

— Ха… Ха-ха… Ха-ха-ха… — неловко посмеялся Се Лянь. — Как вы узнали, что я собирался сказать?

Цзюнь У наконец отвёл взгляд от Хуа Чэна, легко похлопал Се Ляня по плечу и молча вернулся за стол. Се Лянь понял, что пока Владыка не собирается вступать в прямой конфликт, и невольно вздохнул с облегчением.

Се Ляню приходилось видеть собственными глазами, насколько страшен Цзюнь У с обнажённым мечом в намерении кого-то убить. И как бы то ни было, ему не хотелось, чтобы у Хуа Чэна появилась возможность испытать это на себе.

Тем временем сам Хуа Чэн не собирался отводить от Цзюнь У взгляда, полного неприязни.

Владыка подвинул три стакана чая и произнёс:

— Пускай я не в первый раз встречаюсь с Вашим Превосходительством, всё же никогда раньше мы не находились так близко друг к другу, к тому же в столь мирной обстановке. Давайте же выпьем чаю вместо вина, чтобы эта партия стала выигрышной.

Се Лянь тихонько кашлянул и как можно естественнее набросил на себя одеяния. Надевая сапоги, он спросил:

— Владыка, каково положение дел на Небесах?

Цзюнь У поставил стакан и посмотрел в окно на яркую луну.

— Не будем об этом, — со вздохом ответил он.

— Хорошо. Не будем.

Видимо, всё действительно очень плачевно. Однако Цзюнь У повернулся и с серьёзным лицом добавил:

— Это шутка. При всём нежелании, а поговорить об этом придётся. Сяньлэ, оставь пока своего маленького друга и выйди со мной на минутку.

Видимо, существовали вещи, о которых Владыке было неудобно говорить при посторонних. Се Лянь собирался ответить, но тут услышал неторопливую речь Хуа Чэна за спиной:

— Воцарившийся в чертогах Верхних Небес хаос — уже давно не секрет, даже мелкие демоны на рыночных площадях и в деревнях знают, что в этот раз вы не смогли сдержать волну, что отправилась на гору Тунлу. Они чуть не кукарекают от радости. Зачем же куда-то выходить?

Он спустился с кровати, неторопливой походкой приблизился к столу, взял стакан чая и поиграл им в руке, при этом не выказывая ни тени желания испробовать напитка.

Спустя несколько мгновений все трое уже сидели за столом. Даже в облике ребёнка выражение лица Хуа Чэна и исходящая от него аура заставляли людей позабыть о его нынешнем состоянии.

Цзюнь У мягким тоном начал:

— От Вашего Превосходительства и впрямь ничего не скрыть.

Если уж сам Цзюнь У налил чай, нельзя не проявить уважение, и Се Лянь всё-таки выпил, говоря при этом:

— Но ведь до настоящего открытия и запечатывания горы Тунлу ещё есть время? Уже всё решено?

Фэн Синь упоминал об этом, но Се Ляню всё казалось, что его слова в какой-то мере преувеличены, и в них ещё можно усомниться.

Но Цзюнь У подтвердил:

— Мы действительно не сможем их сдержать.

Хуа Чэн присоединился:

— Значит, первоначальный план заключался в том, чтобы отправить всех Богов Войны преградить пути на гору Тунлу, как это делалось ранее, и сдерживать демонов по дороге. Но поскольку Му Цин сбежал из темницы и местонахождение его неизвестно, на Юге образовалась брешь.

Се Лянь спросил:

— Фэн Синь вернулся в столицу? Как он? Он ничего не сказал?

Цзюнь У ответил:

— Вернулся. Не очень хорошо. Наньян явился раненный, второпях сделал доклад и попросил меня отправить приказ всем небесным служащим, чтобы ни в коем случае не убивали демоницу Лань Чан и её сына. Он собирался спуститься обратно сразу после доклада, однако раны его не сулили ничего хорошего — правая рука почти потеряла подвижность. Поэтому я решил задержать его в столице, чтобы он восстановил силы. Теперь линия обороны на Юге совершенно прорвана.

Если бы возникла иная проблема, к примеру, не хватало бы добровольца, чтобы истребить какую-нибудь тварь или добыть божественный эликсир, Се Лянь непременно вызвался бы помочь. Но охрана заставы — это не то задание, которое можно выполнить при одном копье и на одном коне.

Один человек способен разбить многотысячную армию, но удержать — не выйдет. Се Лянь давно осознал, что вести войска в бой — не самая сильная его сторона. И чем упорствовать самому, лучше предоставить эту задачу кому-то более подходящему. Так что принц не стал предлагать свою кандидатуру, только задал вопрос:

— И другие Боги Войны не могут оказать поддержку?

— У каждого из них уже есть своя сфера ответственности и свои задачи, и без того дел невпроворот. Раньше можно было бы обратиться к Пэй Су из дворца Мингуана, но он давно сослан. Что касается Циина, так же как и ты, он из тех безумцев, что любят выступать в одиночку против всех и делают всё на своё усмотрение. К тому же, сейчас его местонахождение также неизвестно, это дитя никогда не слушает сообщения, отправленные посредством духовной сети. Ещё и дворец Линвэнь лишился главного божества и пока простаивает без надёжных рук. Остальные Боги Литературы замечательно размахивают кистью, выписывая прекрасные, но бессодержательные стихи. Однако никто не способен получать и отправлять распоряжения, распределять сведения и выносить решения. За последние дни…

Судя по всему, за последние дни в чертогах Верхних Небес вся работа оказалась парализована. Се Ляню это всё показалось столь ужасным, что он не смог больше слушать, потому выразил искреннее сочувствие.

— Помнится, вы как-то сказали, что даже если воспрепятствовать демонам не выйдет, можно будет спасти положение? О чём именно идёт речь?

Хуа Чэн вставил слово:

— Спасти положение? Ты хочешь сказать, пойти на самоубийство?

Цзюнь У бросил на Хуа Чэна взгляд и со вздохом ответил:

— Также я сказал, что не хотел бы идти на этот шаг без крайней на то необходимости.

Сердце Се Ляня дрогнуло.

— Неужели…?

Цзюнь У медленно произнёс:

— Именно. Сейчас единственный способ спасти положение — это отправить одного Бога Войны смешаться с демонами, что собираются на горе Тунлу.

Если воспрепятствовать смертельной битве нельзя, нужно гарантировать, что по её завершении в живых не останется никого!

Се Лянь, спрятав руки в рукава, чуть нахмурился.

— Я почти ничего не знаю о горе Тунлу. И не совсем понимаю, каковы её законы. Как же всё-таки следует действовать? Неужели придётся без остатка уничтожить всю бесчисленную нечисть, что там соберётся, одну тварь за другой?

Но это, кажется, вовсе невыполнимо. Чтобы проникнуть на гору, придётся скрыть свою личность. И слишком много помощников взять с собой нельзя, иначе демоны поймут, что к ним затесался один или несколько небесных чиновников, и тогда накинутся всей толпой. А поскольку гора Тунлу — местность чрезвычайно тёмная, где обитает лишь нечистая сила, магические силы божества подвергнутся там сильнейшим ограничениям, наверняка ещё более серьёзным, чем в Чёрных водах.