С самой первой их встречи принц впервые по-настоящему с твёрдой решимостью вознамерился убить Лан Ина. Однако к вящему удивлению, стоило принцу нанести удар, направленный прямо в грудь противника, как Лан Ин изверг изо рта поток крови, но сердце его осталось невредимым — клинок отчего-то дрогнул и прошёл мимо.

Когда Се Лянь ощутил эту мимолётную вибрацию, он отшатнулся на несколько шагов, не в силах поверить:

— Ты?!

Как никому другому, Се Ляню было известно, что именно заставило дрогнуть клинок.

Среди простых смертных существовали люди с незаурядными способностями, к примеру, правители, поразительные таланты или благородные воины. И стоило таким людям столкнуться с опасностью, в самый критический момент всё их существо само по себе рождало особую защитную ауру, которая оберегала их, никому не позволяя нанести им серьёзный вред. В основном такие люди обладали потенциалом к вознесению. И вот Лан Ин, какой-то простолюдин из захолустья, оказался обладателем такого же защитного ореола духовной силы, и вдобавок, крайне редкого типа — то была аура правителя!

Се Лянь, не смея задумываться, что же это означает, внезапно ощутил холод в груди — это клинок Лан Ина нанёс удар и проткнул его насквозь.

В той битве не удалось определить, какая из сторон победила, а какая проиграла.

Нападавшая сторона, как и ранее, понесла немалые потери, но и у армии столицы положение сложилось не лучше. Для кого-то подобный исход можно назвать хоть пирровой^[158], но победой, но для Се Ляня это, несомненно, стало самым настоящим поражением.

Это была его первая неудача. Кроме того, пускай Лан Ин так и не одолел Се Ляня и в итоге покинул поле боя с тяжёлыми ранами, всё же очень многие лицезрели картину, когда мятежник проткнул принца мечом. Се Лянь примерно догадывался, сколькие солдаты и генералы его войска теперь в тайне обсуждали: «Его Высочество — Бог Войны, как его могли пронзить мечом? Разве мы не армия небесного божества? Почему же в этот раз не одержали безоговорочной победы, как раньше?» Но сейчас принцу было вовсе не до мелких пересудов, поскольку Му Цин принёс ему весть о том, что сегодня в Безмрачный лес доставили больше сотни заболевших поветрием ликов.

Всего-то один день — и сразу больше сотни!

Сейчас у самой первой группы людей, подхвативших поветрие, недуг развился до крайне тяжёлой стадии. На их телах не осталось живого места, приходилось заматывать их толстыми бинтами, в противном случае один взгляд на несчастных повергал в ужас. Но даже сквозь бинты смутно различались выпирающие наросты.

Се Лянь оббежал весь лагерь в попытках помочь больным, и когда с огромным трудом закончил обход, Фэн Синь тут же отвёл его в сторону и тихо спросил:

— Ваше Высочество, что произошло сегодня на поле боя? Как вышло, что этот невежда тебя проткнул? И после ты ведь несколько раз попал по нему, почему не убил?

Се Лянь не хотел говорить ему, что Лан Ина защищает ореол ауры правителя, который не под силу пробить даже небожителю, поэтому лишь горько и беспомощно усмехнулся. Разве принц не хотел его убить? Но теперь это поистине стало недостижимым. Магические силы, что содержались в его атаках, целиком разбивались об ауру правителя, не причиняя вреда Лан Ину. Заметив данную деталь, принц тут же сменил тактику, решив одолеть противника материальным оружием, даже вступил с ним в рукопашный бой. Но Лан Ин оказался мускулистым и толстокожим бойцом, способным выдержать даже самые сильные удары!

Как вдруг, пока Фэн Синь и Се Лянь стояли в стороне, издалека послышался вопль:

— Ваше Высочество, спасите меня!

Се Лянь как раз принял из рук Фэн Синя чашу воды и только успел отпить, как выплюнул всё обратно, едва заслышав крик. Принц бросился на вопль, даже не отдышавшись. Кричал юноша, что отдал ему свой зонт. И поскольку Се Лянь относился к тому с особенной теплотой, зов о помощи прозвучал особенно горестно. В самом начале лик вырос на колене юноши, и благодаря магическим силам Се Ляня, распространение болезни держалось под контролем, так что и теперь на теле юноши лики росли только на левой ноге. Сейчас юноша, как безумный, брыкался, что есть сил дрыгая поражённой ногой. Се Лянь прижал его к земле, чтобы не отбрыкивался сильно, и попытался успокоить:

— Не двигайся! Я здесь!

Юноша в ужасе схватился за принца.

— Ваше Высочество! Ваше Высочество, спасите меня! Мне показалось, что нога стала чесаться, как будто её щекочут травинкой, потом я… опустил взгляд, чтобы посмотреть… и увидел, что они… они открывают рты, они шевелятся, шевелятся! Они едят траву!!! Они живые!!!

Се Ляня пробрало морозом по коже. Он взглянул сам и в самом деле увидел, что на левой ноге юноши, полностью покрытой парой десятков наростов, сразу несколько ликов держат во рту травинки, а некоторые даже с жадностью пережёвывают!

Другие заболевшие принялись кричать, поднялась паника, и только благодаря Фэн Синю, Му Цину и остальным воинам удалось с трудом подавить волнения, не допустив бунта. Се Лянь, одной рукой прижимая юношу к земле, спросил человека неподалёку:

— Он ещё может двигать этой ногой?

Все те, кто ухаживал за больными в Безмрачном лесу, носили полное обмундирование, плотно закутываясь в плащи и заматываясь бинтами, так что лица рассмотреть было невозможно. Трудящийся рядом человек, судя по голосу — юноша, ответил:

— Не может, Ваше Высочество! Его нога уже пришла в негодность. Не известно, что там такое выросло внутри, но конечность потяжелела, будто свинцом налилась, он даже волочить её не в состоянии. К тому же, недуг всё время наползает выше, скоро он перекинется с ноги до самой поясницы.

Се Лянь уже применил все возможные спасательные меры, однако болезнь на теле юноши, можно считать, всё-таки бесповоротно захватила ногу, и конечность утратила нормальную чувствительность. Тут к принцу подошёл один из лекарей, который тихо произнёс:

— Ваше Высочество, на мой взгляд, в данном случае единственный ещё не опробованный способ — это отрезать конечность, на которой выросли лики, и проверить, можно ли таким образом остановить распространение…

Се Лянь тоже подумал, что остался только такой способ, поэтому сказал:

— В таком случае, отрезайте!

Юноша второпях взмолился:

— Не надо! — Его охватил страх, что ногу в самом деле отнимут, но всё же он не решился обнимать свою изуродованную конечность, только с переполняющей болью в голосе закричал: — Моя нога ещё не пришла в негодность! Может быть, я ещё поправлюсь… Ваше Высочество! У вас… разве у вас нет иного способа помочь мне?

Се Лянь уже не хотел отвечать ни «я сделаю всё, что в моих силах», ни «я буду стараться», ни тому подобных фраз. Перед глазами принца замелькали тени, он ответил:

— Прости. У меня его нет.

Невероятно, но Его Высочество наследный принц произнёс эти слова. Подобное случилось впервые, и все, кто стал свидетелем, ощутили крайнее потрясение. Кто-то даже на месте не выдержал и принялся кричать:

— Нет? Ты — Его Высочество! Ты же божество! Как такое может случиться, что у тебя нет иного способа? Сколько дней мы уже ждём, что ты придумаешь способ? Что значит — у тебя его нет?!

Тот, кто это выкрикнул, тут же был кем-то одёрнут и больше не шумел, однако приструнили крикуна вовсе не Фэн Синь и Му Цин. Му Цин, кажется, посчитал фразу Се Ляня слишком откровенной, настолько, что теперь успокоить людей не выйдет, как ни пытайся, поэтому хмуро стоял в молчании. Фэн Синь же чуть поодаль криками осаживал заболевших, выпрыгивающих особенно высоко. Се Лянь, чрезмерно загруженный каждодневными происшествиями, теперь никогда не убирал меч в ножны, обнажённый клинок так и висел у принца на поясе. Но стоило оружию чуть приблизиться к поражённой ноге юноши, и один из «ликов», как видно, почуяв холодную угрожающую Ци, внезапно прекратил жевать, разинул рот и пронзительно заверещал.

Эта штука ещё и зашлась пронзительным криком!!!

Звук вышел слабым и тонким, но, вне всяких сомнений, исходил от ноги. Юноша закричал гораздо громче и едва не потерял сознание от страха. Крепче схватившись за Се Ляня, он принялся повторять: