С каждым годом ухудшалось отношение Евросоюза к белорусскому президенту. Отчасти это было связано с тем, что с самого начала своего правления Лукашенко не приветствовал деятельность финансируемых из Европы и США общественных организаций и прочих «институтов гражданского общества», поскольку считал, что они проводят собственную политику, направленную на разрушение стабильности в Белоруссии, противостоят ее сближению с Россией и навязывают либерально-рыночную модель экономики и изменения геополитического выбора официального Минска, а в целом – работают на свержение законно избранной власти.

В контексте взаимоотношений белорусской оппозиции, власти и общественных организаций представляется уместным поразмышлять о том, что в постсоветских странах институты гражданского общества зачастую используются не для разумного и взаимовыгодного взаимодействия общества и власти, а являются спонсорами и «прикрытием» антиправительственной деятельности местных оппозиционных, в том числе и радикальных, сил.

Определение, данное гражданскому обществу социологом Ральфом Дарендорфом «Гражданское общество является не только необходимым элементом существования демократии и обеспечения эффективной стабильности в общественном развитии, но и инструментом регулирования социально-политических конфликтов. Например, в процессе разного рода дискуссий, обсуждений, споров, конфликтов, протекающих как в самом гражданском обществе, так и в его взаимодействии с органами публичной власти, появляется возможность «идентифицировать основной состав норм и правил, регламентирующих функционирование политических и рыночных структур, что приводит к обновлению «общественного договора» – основ всей общественной жизни. Под воздействием конфликтов трансформируются и социальные институты», в постсоветских странах часто работает с точностью до наоборот. Деятельность многочисленных общественных организаций, занятых мониторингом тех или иных социальных, экономических и политических процессов, финансируемых из-за рубежа направлена не на конструктивную дискуссию с органами власти, выработку совместных решений и снижение конфликтогенности, а на разжигание в обществе конфликта. Любое решение действующей власти подвергается жесткой критике, на государственных деятелей собирается, а зачастую и сочиняется компромат, ну а взаимодействие с обществом направлено на убеждение граждан в том, что качество их жизни может улучшиться только после «революции» и прихода к власти оппозиции. За два последних десятилетия подобные процессы можно было наблюдать в Грузии (2003), Украине (2004, 2013/14), Киргизии (2005, 2010, 2020).

В 2001 году белорусский кинорежиссер Сергей Лобан снял короткометражный малобюджетный фильм «Случай с пацаном», герой которого – Юра, обычный молодой человек из рабочего района Минска мечтает найти высокооплачиваемую работу, но случайно оказывается втянутым в водоворот президентской избирательной кампании: знакомится с девушкой, убегающей после разгона акции протеста. Новая подруга приводит его в штаб оппозиционной организации «Бобр», где Юра, не удержавшись от соблазна, прихватывает дорогой мобильный телефон. Мучимый совестью Юра отвечает на вызов, чтобы вернуть телефон его владельцу, однако выясняется, что именно по этому телефону координируются действия оппозиционных сил. Юра боится, что о его краже узнают, и начинает отвечать «куратору», но предсказуемо ничего не делает и таким образом срывает планы оппозиционных сил по приходу к власти.

В этом гомерически смешном фильме белорусская оппозиция предстает сборищем непонятных личностей, неспособных мыслить самостоятельно, но одержимых мелкими пороками вроде пьянства и женолюбия, а также жаждой личного обогащения. Бесперспективность и бессилие таких политических лидеров становится очевидным даже не особо образованному и достаточно наивному «пацану» из рабочего квартала. Что уж говорить о более взрослых и разбирающихся в жизни людях.

Например, одна из старейших белорусских оппозиционных организаций Правозащитный центр «Весна»16 много лет компенсировала некоторым гражданам штрафы за правонарушения на митингах и акциях протеста. Однако некоторые постоянные нарушители общественного порядка решили, что деньги за штрафы – замечательный источник дохода. И просто не оплачивали их, расходуя полученные средства по собственному усмотрению. А «Весна» отчитывалась перед иностранцами, как и кому она помогла. Когда неоплаченных штрафов накопилось неприлично много, ситуация всплыла. Но «Весна» уже отчиталась, что все оплатила и помогла притесняемым. Признаваться, что несгибаемые борцы с «режимом» банально пропили деньги на оплату взысканий, было никак нельзя. Пришлось гасить все долги. И вскоре чужие штрафы организация начала оплачивать самостоятельно и на руки проштрафившимся выдавала только квитанции об оплате, чтобы не искушать их17.

19 марта 2006 года состоялись очередные выборы президента Белоруссии. Их снова выиграл Александр Лукашенко, набравший 83% голосов избирателей. Его основные соперники – лидер Белорусской социал-демократической партии «Громада» Александр Козулин и единый кандидат от оппозиции Александр Милинкевич, набравшие соответственно 2,2% и 6,1%, объявили результаты выборов фальсифицированными и позвали своих сторонников на Октябрьскую площадь в Минске. Вскоре там появились палатки оппозиционеров. Протесты продолжались почти неделю – 25 марта в результате жесткого противостояния протестующие были изгнаны с площади. Многие, в том числе Александр Козулин, были задержаны. Через несколько недель «за злостное хулиганство и организацию массовых беспорядков» Козулин был приговорен к 5,5 годам лишения свободы, а в 2008-м помилован президентом Лукашенко.

Спустя три года в интервью «Известиям» Александр Лукашенко прокомментировал разговоры о фальсификации выборов. «За меня на последних выборах проголосовало, для сведения, 93%. И я признался потом, когда меня просто начали давить, что мы фальсифицировали выборы. И я грубо сказал: «Да, фальсифицировали». Я отдал команду, чтобы не 93% было, а где-то там 80[процентов], я не помню, сколько. Потому что за 90 [процентов] – это уже психологически не воспринимается. Но это была правда»18, – заявил он.

Третий президентский срок – право на неограниченную возможность баллотироваться Лукашенко получил на референдуме 2004 года – еще больше осложнили отношения белорусского президента с Евросоюзом и США, которые не признали результаты выборов 2006 года, а против самого Лукашенко и нескольких высших чиновников Белоруссии введены санкции.

Выборы 2011-го и 2015 годов прошли по схожим сценариям: победа Лукашенко в первом туре с большим отрывом от соперников, массовые протесты оппозиции, непризнание коллективным Западом результатов выборов, заявления европейских политиков о том, что Александр Лукашенко удерживает власть незаконно, и новые санкции против белорусского президента.

Однако Александра Лукашенко западные санкции и имидж «последнего диктатора Европы» не пугают. «Что это тут – диктатура, авторитарное управление, ручное или еще какое-то, рыночное, не рыночное, но у нас есть страна. В этой стране есть что поесть, люди одеты, обуты. Я не скажу, что у нас нет проблем, и все богато живут. Ни в одной стране все богато не живут. Но здесь можно жить и здесь можно заработать, если ты хочешь. Нормально можно заработать и немало можно заработать. (…) Мы и зарабатываем, и государство, и люди», – заявил он о своих приоритетах в уже процитированном интервью «Известиям».

9 августа 2020 года, в разгар пандемии COVID-19, в Белоруссии состоялись очередные президентские выборы. К этому времени Александру Лукашенко удалось значительно упрочить свои позиции за пределами Белоруссии: в 2014-м и 2015-м годах он предоставил площадку для встреч Трехсторонней контактной группы (Россия, Украина, ОБСЕ) по урегулированию ситуации в Донбассе, результатом которых стали Минские соглашения, позволившие остановить активные боевые действия в Донбассе. И хотя впоследствии выяснилось, что Украина и ее европейские партнеры не собирались выполнять эти соглашения, а всего лишь выигрывали время, чтобы Украина могла подготовиться к масштабному вторжению в Донецкую и Луганскую народные республики, тем не менее в момент своего заключения Минские соглашения помогли остановить кровопролитие и сохранили многие жизни мирных людей и военных. Так что Александр Лукашенко вполне мог чувствовать себя миротворцем и крупной фигурой международной политики.