— Здравствуйте, вам помочь? — на чистом английском осторожно спрашивает девушка в форме сие магазина.
— Здравствуйте. Да. Мне нужна кисть, — перехожу на немецкий для удобства дамы, но сам при этом не понимаю, зачем собираюсь приобрести ненужную мне вещь.
— Конечно. Вы хотели бы что-то определённое.
Снова смотрю на бесконечные ряды всяких размеров и форм кистей.
— С чёрной ручкой, — выдаю очередное описание из моего сна.
Уголки губ девушки слегка дёргаются в улыбке, но лишь короткий взгляд за мою спину снова лишает милое личико радостных эмоций.
— Это Константин. Он хороший, — шучу, пытаясь снять то напряжение, что сейчас висит над бедняжкой.
Она, конечно, кивает, но впечатлена им настолько, кажется, что мои слова её не разубедили.
— Мне в подарок. Самые хорошие, дорогие. Может, есть какой-то раритет? — снова перетягиваю внимание консультанта на себя, желая уже куда-нибудь отправить Костю. За кофе.
Девчонка кивает и зовёт взмахом руки за собой.
— Winsor newton. Series7 — это самая дорогая серия кистей, у которой есть целая история про королеву, у которой был любимый номер кистей — семь. И в честь этого дела компания WN выпустила целую серию кистей. Те, что потоньше, идут в пробирках, а потолще — в подарочных коробках.
Она рассказывает и по пути указывает на красиво оформленный стеллаж с образцами.
— Вам для каких именно целей? Какой-то определенный номер? Из чего должен быть изготовлен волосяной пучок? Форму ворса? Тип патрона? — продолжает уточняет у меня, когда я потерялся ещё на первом вопросе.
— Мне набор. В подарок. Самые лучшие, — как придурок повторяю недавно озвученное и улыбаюсь самой открытой улыбкой, на которую способен в данный момент.
Консультант немного смущается, но, к моей радости, отстаёт от меня с этими коварными вопросами.
— Вот, — спустя пару минут она протягивает мне чёрный тубус с серебряным логотипом компании в виде больших заглавных букв WN и изображением грифона.
Реальность происходящего накрывает меня, и я как первобытный смотрю на вещь.
Зачем оно мне? Я ведь даже подарить не смогу? И с какими словами? И вообще зачем?!
— Не нравится? — по-своему толкует консультант моё затянувшееся молчание.
Поднимаю взгляд на лицо девушки, собираясь согласиться и затем просто отказаться.
— Нравится. Мне надо таких два.
Её светлые глаза вспыхивают радостью, и она тут же оборачивается, собираясь притащить мне второй короб с кистями.
— А у вас доставка имеется? В другую страну? — цепляю напоследок внимание девушки, пытаясь моментально и стратегически верно решить проблему с «дарением».
Та согласно кивает и ускользает за вторым тубусом.
— Вам надо заполнить данную анкету, особенно внимательно проверьте адрес и ФИО получателя, — любезно воркует девчонка, подсовывая мне бумажки для оформления посылки.
Я молча и торопливо заполняю выданный мне бланк, понимая, что без труда вписал данные юной художницы, включая указание не только полного адреса, но и нужного им этажа.
Это уже совсем ни в какие ворота… папка с информацией на неё так и лежит у меня в сейфе кабинета, а я по памяти воспроизвожу их как свои собственные.
Но руки действуют против моей воли, и спустя пять минут заказ на отправку готов.
— Касса там, пройдёмте, пожалуйста, для оплаты.
Спешно оглядываюсь и замечаю короткий ёжик светлых волос Захара, идущего в мою сторону. Мельком взглянув на экран кассового аппарата, протягиваю девушке наличные, а второй рукой практически выхватываю второй тубус из её рук.
— Спасибо. Сдачи не надо, — и снова многоваттная улыбка в окончании.
Женские бровки слегка взлетают домиком от удивления, но я уже отхожу в сторону охранника.
— Вот. Это от меня, — вручаю ему тубус, тем самым сбивая все мысли мужика. — Для Лики, — на всякий случай уточняю, чтобы Яровой долго не думал.
— Спасибо, Лев Николаевич, но…
— И нам пора, а иначе действительно выбьемся из графика, — перебиваю телохранителя и первым направляюсь к выходу.
Бегу из гипермаркета как чёрт от ладана, но сделанного не исправить. Да и не в моих правилах давать задний ход.
Захар меня обгоняет, открывая двери и цепко осматривая окружности. Пока топаем до машины, вспоминаю, что ещё хотел ему сказать.
— Давай помогу разобраться с дочерью. Лишим твою бывшую родительских прав, и больше не будет никаких проблем. Ленка же чокнутая по жизни.
— Нет. Вы уже предлагали, — категорично, но, понизив голос, отвечает Захар. — Лика любит мать, привыкла к своей жизни. Я же не могу полноценно заботиться о ребенке, так что нет смысла дергать дочь и по пути ломать её психику. Мне просто нужно видеться с ней в удобное для меня время, а не когда его решает дать Лена. Я же не в тюрьме строгого режима с выделенным часом раз в месяц на свидание с семьёй.
Накипело. У него. Яровой такой монолог последний раз выдавал, когда умерла моя жена с ребёнком, а с тех пор много воды утекло.
Мы стоим около нашей машины, Костик по знаку своего начальника сел на своё место, а я всё не могу успокоиться.
— Ну, смени работу. Найди девушку, заберёшь Лику и ещё отпрысков заделаете.
Мужик смотрит на меня как на сумасшедшего и снова подавляет улыбку.
— Лев Николаевич, вы меня реально пугаете в последнее время. Какая у меня может быть семья? И работа? Я больше ничего не умею. На охранника супермаркета или какого клуба предлагаете устроиться два через два?
Он ещё только это предположил, а в серых глазах отразилась тоска смертная.
Вдохнул, мысленно матом посылая Вселенную с её заморочками. Почему же всё так сложно?!
— Я понял. По прилёте в Россию вызову нашего семейного адвоката. Он в твоём вопросе собаку съел. И отказ не принимается, — грубо добавил я, видя сопротивление на лице Захара. — Яровой, ты меня утомил своей дочерней ветвью Санта-Барбары.
Мне полегчало от правильно принятого решения, а своё возмущение о вмешательстве в его частную жизнь он пусть засунет в задницу бабуина. Как раз скоро полетим туда, где они обитают.
— Лев Николаевич, вы стали добрым волшебником? — всё ещё хмурясь, но уже пытаясь найти во мне слабую точку, начинает Яровой.
Не выйдет! Я весь как броня!
— Почему стал, Захарушка? Я всегда им был. Шифруюсь хорошо, — и сел на заднее сиденье авто через любезно открытую для меня телохранителем дверь.
— Тогда ладно, а то я вдруг подумал, что это чары пепельных волос никак не рассеиваются.
Бросаю на него предостерегающий взгляд из-под бровей.
— Много думаю. Я понял. Простите, Лев Николаевич, — и бодро захлопывает дверцу.
Месть. Я полез к нему в личное белье, а он намекнул, что знаком с моим.
Пока Яровой обходил машину, чтобы сесть с другой стороны, позволил себе довольную улыбку.
Мне нравилось, когда люди умели давать отпор. Особенно если это было красиво и грамотно. Неважно, какие у тебя регалии, мы в первую очередь только жалкие людишки, которые все равны перед Богом. Просто кому-то больше повезло, имея при рождении деньги, власть, славу.
И повезло ли?!
Зато Клара больше мне не снилась, и я отпустил ситуацию. Мой подарок она получила спустя четыре дня, о чём сообщило письмо на электронной почте, а для себя я охарактеризовал этот презент как знак благодарности за помощь в клинике и как компенсацию за сорванный без разрешения поцелуй.
Жизнь же текла быстрее секундной стрелки на моих часах. Только запнулся я, когда, едва зайдя в банкетный зал при моей клинике, упёрся взглядом в прямую, обнаженную до нижнего угла лопаток спину с каскадом пепельных волос, убранных на одну сторону.
Мне не надо смотреть в лицо этой дамы, я узнаю этот разворот плеч и наклон головы из тысячи.
Мотылёк.
И, словно чувствуя мой взгляд, она грациозно, как птица, поворачивает голову, чтобы тут же встретиться со мной глазами.
Глубокий вдох не скрывает туго обтянутый лиф её коктейльного платья, как и тревога в лазурных глазах. Наша встреча её не радует, и это понятно без дополнительных слов. У меня же смешанное чувство, но, чтобы я не решил неделю назад, сейчас я не могу оторвать взгляд первым.
