— Мы лечили тебя. Твои магические способности были заблокированы из-за нарушений в энергетических потоках. Мы их исправили. Теперь твоё тело пришло в норму, и магический потенциал постепенно восстановится.

— Благодарю за лечение! — я слегка поклонилась магистру и ректору. — Но могли бы и прямо предложить помощь, а не действовать окольными путями.

— Мы не были уверены, что ты не убежишь, узнав об этом, — сказал Римейн, все это время молчаливо наблюдавший за нами.

— И после стольких усилий вы исключите меня из академии?

— Я предлагаю другой вариант, — проговорил Корнелиус. — Мы закроем глаза на твой промах. Взамен ты поучаствуешь в конкурсе и вступишь в команду Римейна.

— Зачем же я вам понадобился? В академии много талантливых ребят, желающих вступить в эту команду. А вы меня силком в неё тянете.

— Твои уникальные способности необходимы нам в одном важном деле.

— В каком же?

— Расскажу, когда дашь клятву, — Римейн потянулся, взял со стола листочек бумаги, и отдал его мне.

Я пробежала глазами текст клятвы. Она накладывала ограничения на разглашение информации, полученной в ходе работы в команде.

«Вступить в спецкоманду будет не так уж и плохо. Появится больше возможности наблюдать за магистром и ректором. Узнать, как они работают и какие методы применяют. А главное мне не придётся покидать академию! В её стенах мне живётся вполне комфортно», — подумала я и согласилась.

Выполнив весь ритуал принесения клятвы, я спросила у Корнелиуса о целях создания спецкоманды.

— В наш мир прибыл меморид — девушка, которая умеет считывать мысли и память. Она сбежала от нас. Нам необходимо как можно скорее поймать её. Эта девушка может нарушить ход вещей в нашем мире.

— Меморид настолько опасна? — изобразила я удивление.

— На неё не действует магия. При этом она сама может пользоваться магией. Ещё она крайне изворотлива и хитра.

— Нам лишь однажды удалось напасть на её след. И даже загнать в помещение из которого невозможно уйти. Оно было запечатано магией. Но меморид просто исчезла из него, — проговорил Римейн.

— Как она выглядит? — мне стало любопытно, как ректор и магистр опишут меня.

— Увидишь! Когда мы сформируем команду, расскажем о ней подробно.

«Похоже, работая в команде магистра, я регулярно буду слушать страшилки про саму себя. Интересно, что скажет Эрвин, увидев мой образ?! Уверена, его и Далвира уже приняли в команду», — думала я, возвращаясь в свою комнату.

Вечером, перед ужином я выловила Эрвина в коридоре, потребовала выполнить обещанное — рассказать о ночных событиях. Мы ушли в сад, подальше от ушей любопытных соседей, присели на скамейку. Было тепло, в воздухе пахло цветами, а на небе догорал закат. Эрвин в кой-то веки казался спокойным, будто смирился с необходимостью общаться со мной.

— Неожиданно ты сегодня Римейна уложил! — похвалил меня дракон. — Похоже, я недооценивал тебя.

— Говори ближе к теме! — поторопила я, испытывая волнение от его присутствия рядом. — Что случилось после подвала, когда вы принесли меня в кабинет ректора?

— Получается, ты не спал, когда мы тебя тащили?! Зачем притворялся?

— Я на самом деле спал.

— Тогда откуда узнал про подвал? Магистр и ректор вряд ли стали бы тебе рассказывать.

— У меня свои методы. Рассказывай уже!

— Ну-у, в кабине ректора мы раздели тебя, положили на стол и вчетвером стали лечить. Далвир направлял потоки, Римейн лечил, я показывал где и как, ведь твой артефакт скрывает всё напрочь. Корнелиус, самый опытный из нас, блокировал энергию артефакта. Где ты раздобыл артефакт истинного альфы? — Эрвин испытующе посмотрел на меня.

— Ты его видел?! — удивилась я.

— Я же серебряный дракон! — с превосходством проговорил он.

— И Корнелиус тоже видел? — с внутренней дрожью спросила я.

— Я показал ему образ артефакта. Он сказала, что никогда подобного не встречал. Энергия артефакта полностью слилась с энергетическими потоками твоего тела.

— Он больше ничего не говорил

— Нет, вроде бы…

— Покажи мне образ артефакта, если можешь, — попросила я, недоумевая, почему Корнелиус не узнал его.

— Смотри! — Эрвин протянул руку. Над его ладонью появилось свечение, и затем голубая сфера внутри которой спала змея, свернувшись в три с половиной оборота. — Я до сих пор в шоке! У тебя в груди живёт энергетическая змея.

— А у тебя под кожей дракон гуляет, и что с того! — огрызнулась я.

— Этот дракон — мой хранитель, моя вторая сущность. Он подчиняется мне и никогда не навредит.

— Моя змейка тоже! — соврала я.

— Сомневаюсь! Она мешала лечению. Бросилась на Римейна, когда он коснулся твоего тела. Едва не впилась ему в руку, зло сверкая изумрудными глазами. Ещё она что-то прошипела на неизвестном языке.

— Можешь повторить?

— Что-то вроде «Проваливай!» — проговорил он по-русски с сильным акцентом. Меня разобрал смех.

— Вот ты смеёшься, а Корнелиус почти весь свой резерв выкачал, сражаясь с твоей змейкой. Магистру Римейну тоже туго пришлось. Он до утра колдовал над твоим телом, выправляя потоки. Твоя энергия извивалась и жалилась подобно змее.

— Расскажи, почему я превратил магистра? — спросила я, уводя разговор от обсуждения особенностей моей энергии. — Я ничего не помню!

— Если бы я был на его месте, я бы тебя сразу убил! — сверкнул на меня глазами Эрвин.

Дракон ещё долго возмущался моими поступками, выговаривая какой же эльф вредный и неблагодарный. Старшие лечили меня не жалея сил и времени, а я, редиска такая, превратил их в зверей. Да ещё и поиздевался вволю. Слушая его, я внутреннее ликовала: «Наконец-то, этим двоим, досталось на орехи». В какой-то мере я была им благодарна за помощь, но манера, в которой они её оказали, породила раздражение.

Эрвин поведал мне не всё. Большую часть событий той ночи, я узнала, подцепляя картинки из его памяти по ходу рассказа.

Короче дело было так! Когда четвёрка активистов выбралась из подвала и принесла моё бренное тело в кабинет ректора, я крепко спала под воздействием зелья. Меня положили на ректорский стол, освободив его от бумаг, и в четыре руки раздели до кальсон. После чего приступили к лечению. Исправление покорёженных энергопотоков заняло несколько часов, и все порядком вымотались. Никто не ожидал, что действие зелья быстро ослабнет, и я приду в себя сразу по завершении лечения.

Я проснулась, будучи ещё пьяной, увидела Корнелиуса и Римейна, склонившихся надо мной, и закономерно разозлилась:

— Снова вы в мою жизнь носы суёте! Один важный как петух гамбургский, а второй хитрый, словно девятихвостая кицунэ! — сердито воскликнула я.

В тот момент, я от души пожелала им стать зверями, присовокупив новые магические возможности альфы. Нагрузка на организм оказалась непривычно высокой, и я вновь заснула, а магистр и ректор превратились в милых зверушек.

Сначала звери вели себя тихо. Привыкали к новому состоянию. Потом лиса захотела закусить петухом, и принялась его ловить. Она бегала за ним по кабинету, перескакивая стол и кресла. Далвир и Эрвин пытались удержать её от совершения тяжкого преступления. Петух истерично квохтал, взлетал под потолок, сбивая со шкафов амфоры и бюсты. Парням пришлось уворачиваться, от летевших вниз предметов.

Немного придя в себя от сумасшедшей гонки, парни разделились. Эрвин загнал петуха в угол, а Далвир удерживал кицунэ, уговаривая не трогать друга. Обстановка в кабинете стала поспокойней, и тут я вновь на минуту вынырнула из дурмана.

— Кицунэ, сдался тебе этот облезлый петух гамбургский?! Ты парней ловить должна, тебе по статусу положено! — озвучила я новую волю, и завалилась спать дальше.

Притихшая было кицунэ, навострила ушки, осмотрела парней с ног до головы, и двинулась на Далвира, приторно улыбаясь. Вампир ей приглянулся больше. Он выглядел милее и доступнее, чем дракон.

Лисица заворковала нежным голоском, восхваляя его наружность. Далвир довольно заулыбался, но попятился от неё, от греха подальше. Кицунэ это пришлось не по нраву. Она прыгнула на парня, опрокинув его на спину, уселась на живот и принялась расстёгивать пуговицы на камзоле.