Третье — собственно, планы. Наводить мосты, завести нужные знакомства. И на все требуется время и деньги. Потому что нельзя забывать, что по моему следу могут идтиРазрушители, и с каждым днем они все ближе. И как бы ни хотелось верить, что опасности нет, но нужно жить и действовать так, словно прибытие врага неизбежно.

Чтобы отвлечься, отправился разбирать бумаги, но едва начал приводить в порядок листыи целыекниги, исписанныекривыми рядами цифр и сокращений, как за окном раздался цокот копыт по булыжнику. Приехал Север? Так скоро? Выглянул в окно, но увидел, как в ворота усадьбы въезжает незнакомый человек. Он выбрался из седла, конюх тут же принял коня, почтительно кланяясь, увел к конюшне. Раздались голоса, но через плотно прикрытое окно слов было не разобрать.

Я вышел из комнаты, которую теперь решил считать кабинетом, и спустился на первый этаж. Едва сошел с нижней ступени, в дверь постучали. Громкие размеренные удары человека, уверенного в себе и не привыкшего к долгим ожиданиям. Из людской появился слуга, моментально оказалсяу дверей, открыл, заранее сгибаясь в поклоне. В холл неторопливо вошел мужчина, которого я видел в окно. Седые волосы до плеч, короткая белая борода, лицо в глубоких морщинах, но держится прямо, спина — как стрела, хоть массивный живот и заметно свешивается черезремень. Ростом гость на полголовы ниже, но в плечах не уступал мне, широкая шея и массивные руки выдавали опытного воина. Заметив меня, мужчина сдержанно улыбнулся и двинулся навстречу, протягивая руку:

— Велимир Нордтео, барон Актанский, ваш сосед. А вы — тот самый Томас Ромм из Яргорода, сменивший на этих землях благородного барона Севера?

Я ответил на рукопожатие, против желания поморщился.

— Так и есть. И надеюсь дожить до того времени, когда меня перестанут сравнивать с моим дорогим другом.

— О, думаю, это случится довольно скоро! — барон рассмеялся. — Учитывая, что в первый же день вам удалось пресечь мятеж, что зрел тут уже давно, не удивлюсь, если соседи только о вас и говорят.

— Это прекрасно, — ответил я, — но что же мы разговариваем в дверях? Проходите. Вина?

Я сделал приглашающий жест, Велимир слегка наклонил голову и прошел в каминный зал. Двигался он так, что стало понятно: был здесь барон далеко не в первый раз. Я сел в неудобное кресло за столом, сосед опустился напротив. В зал вошли слуги, они двигались сноровисто и почти бесшумно, не слышно было ни смешков, ни перешептываний, а на столе появились кувшин вина, высокие стаканы и тарелка с сыром и мясом. Разлив вино, они так же неслышно удалились.

— Так что привело вас ко мне, барон?

— Всего лишь желание познакомиться с соседом. — Велимир улыбнулся. — У нас тут не очень богато с развлечениями, а человеку пожилому и вовсе нечем заняться. Охота, веселье с друзьями — все это рано или поздно надоедает… Хотя, вы еще достаточно молоды, так что не воспринимайте слова старого брехуна всерьез.

— Не думаю, что все упирается только в возраст. Поверьте: в компании Севера и его друзей благородных баронов мне было скучно. А от охоты ничего, кроме разочарования, получить не удалось.

Велимир несколько долгих мгновений изучал меня цепким взглядом, наконец, произнес:

— Неужели? А должны бы рваться в бой с врагом или вином, всегда на полном скаку… В молодости и мне довелось, так что теперь, вспоминая, морщусь, как от лимона! Но должно же быть что-то, что вас увлекает?

— Книги. История, география… в основном, — не покривил я душой. — Не самое лучшее занятие для благородного барона.

— Почему же? — не согласился гость. — Я тоже люблю пошуршать страницами, тем более, что со зрением пока все в порядке. У меня в имении отличная библиотека, так что можете наведываться.

Пока мы вели беседу, я рассматривал старого барона, стараясь делать это незаметно. Что привело его сюда? Вероятнее всего, он действительно явился из простого любопытства, но от всего, свалившегося на меня за последнее время, начинаешь дуть на воду. Но мы бегло обсудили подробности мятежа, после чего перешли к здешним землям, урожаям, а от них — к соседям. Оказалось, что кроме Нордтео и Тошильдера мое новое имение граничит еще с тремя баронами. Мауриц Херман, Юлиус Слеттебакк и Вегар Йертсен получили земли за доблесть в походах, где сдружились, а Юлиус и Вегар ко всему еще и приходились друг другу кузенами.

— Проблем от них не будет, — объяснял Велимир. — Они постоянно в разъездах, а когда собираются, то неделями пропадают на охоте. А вот Тошильдер… Боюсь, по наследству вместе с имением передался и сильный враг. Надеюсь, вы еще не скоро с ним познакомитесь.

— Тоже надеюсь. — Перед глазами возникла кавалькада хорошо вооруженных воинов. — Уверен, вы сможете объяснить, что с ним не так. За что он так взъелся?

— Значит, Север продал вам земли, но не их историю? Забавно. Тогда слушайте…

Еще триста лет назад вся округа принадлежала роду Тошильдеров. Город Андерс стоит на пересечении торговых путей, так что предки барона разбогатели стремительно, собирая плату за проезд, а позже устроили за стенами ярмарку, построили доходные дома. Появилось войско, набранное из бывалых, прошедших не одну войну ветеранов. А как иначе, если каждый стремилсятакое доходное место?

Но выбить Тошильдеров не удалось. Даже наоборот, меньше чем за век они присоединили и соседние земли, где мечом, а где и деньгами. Больше земли, больше власти и влияния. Но потом вдруг сменилась правящая династия, и к власти пришли предки нынешнего императора. Теперь уже не известно, что именнопроизошло, но богатое семейство попало в немилость, и владения Тошильдеров знатно проредили. Причем, раздавались наделы людям, верным существующей власти, а некогда обширные баронские земли стали меньше, чем были вначале.

Вот так родилась вражда. Многих соседей удалось угрозами и уговорами заставить потесниться, но Магатты, пришедшие сюда издалека, уперлись и не хотели ничего обсуждать. Всем было известно, что род этот богат, что он владеет обширными землями на востоке, но пра-прадед Севера поставил точку в споре, в ответ на приграничный конфликт просто взяв Андерс в кольцо.

Осада продлилась четыре месяца. Ее прервало только прибытие императорских наблюдателей, которые изучили ситуацию и постановили, что Тошильдеры не могут притязать на территории соседей, как на данные верховной властью.

Тогда Йеран Магатт отвел войска. Но череда конфликтов только начиналась. Полтора века мелких и крупных ссор, слишком незначительных, чтобы рассматривать их, как серьезное нарушение. Пока к власти не пришел Ирвин Тошильдер. Нападки прекратились, барон большую часть времени проводил в походах, воюя на границах Браворотской империи, и казалось, что при нем старая вражда если и не забудется, то утихнет обязательно. Но этого не произошло. Вернувшись, сосед привел воинов, закаленных в настоящих боях, в то время, как у Магаттов и остальных соседей все еще оставалось ополчение из обученных крестьян с небольшим числом опытных бойцов.

Но в лоб барон действовать не стал. Вместо этого начались мелкие провокации, неответитьна которые было нельзя. То люди Тошильдера уведут оказавшееся слишком близко к границе стадо, то сожгут готовое к жатве поле, то его охотников встретят бьющими дичь в глубине здешних лесов. Тогда эти земли уже унаследовал Север, человек горячий, а в молодости еще и вспыльчивый до безумства. Однажды он устал отвечать на мелкие пакости и просто снова осадил Андерс, в запале не заметив, что не встречает почти никакого сопротивления.

Коварство противника обнаружилось через две недели, когда на взмыленных от бешеной скачки конях примчались императорские наблюдатели. Оказалось, что едва Север начал стягивать людейк границе, Ирвин послал в столицу гонца с вестью, что Магатты развязали войну. И когдаприбыли люди императора, ворота Андерса распахнулись, и обученное войско отбросило осаждающих, а в тыл им ударила спрятанная до этого в лесах кавалерия. Уцелела горстка людей Магатта, в том числе и сам Север, которого приказали брать живым.