— Аналогично, — теряя в очередной раз границы дозволенного, дерзко выпалила Саша. Еще чуть-чуть и она опять разревется, но только не при нем. Этот тип недостоин ее слез! Просто… ситуация выходила из ряда вон.

— Не искушай, мелкий, а то я на твоё «аналогично» найду желающих, и в восторге ты не будешь, — очередной раз пригрозил Шторм.

Он мог бы сейчас себе отрастить три головы, став Змеем Горынычем, и это ровным счетом ничего бы не изменило. Бесполезная жалость Саши к себе сменилась злостью, и она набросилась на Макара с кулаками, выпихивая за дверь.

— А ну-ка вали отсюда, чертов придурок! И не подходи ко мне. Иначе, клянусь, я тебе морду разобью… или кирпичом по башке припечатаю!

— Ой-ой, а дерёшься-то! Как баба! Не захнычь, — забавлялся Шторм, но позволил себя вытолкать.

— Козел! — гневно сверкала глазищами Сашка, сжимая кулаки и сдувая непослушную челку с лица.

— Чихуёныш, — услышала она ржач Шторма.

От природы Саша бойкой не была, но столь неожиданная победа — вдохновляла на дальнейшие подвиги. Отсиживаться дома она была не намерена и пошла к остальным. Небольшой стресс оказался отличным стимулятором хорошего настроения, а также приглушал дурацкую ревность, что тоже стало плюсом.

Язвительные выпады в адрес Макара она делала с удовольствием. Палку не перегибала, — ибо выпила недостаточно, — но замечания о том, что его внешность заурядная, а еще можно в море ласты не обувать из-за размера ноги, отстёгивала. И, конечно, пророчила ему через десять лет брюхо и вес в пару центнеров. Тогда как он, Санька, всегда будет в прекрасной форме, потому что маленький от природы.

Шторм не отставал и даже пару раз поднимался, чтоб вломить ей затрещину, но тут срабатывал инстинкт самосохранения, и Горина подскакивала, давая понять, что без изнуряющей пробежки не сдастся.

Однако все забылось, когда Ден вытащил огромную коробку с надписью «фейерверк». Сашка ждала запуска, как манны небесной! А на Анькино «Не пей больше» отмахнулась, опустошая очередной стакан со спиртным.

Едва раздались хлопки, свистящие звуки, и небо озарилось россыпью пионообразных искр, Горину прорвало. Пару секунд она стояла, открыв рот, глядя на светопреставление, а потом заверещала как ненормальная. У них в Ульяновске на великие праздники салют был беднее, а тут — фантастическое зрелище! Музыка придавала дополнительного драйва, и Сашу понесло.

Она орала на лужайке до сорванного голоса, бегала, вскидывала руки вверх, будто хотела дотянуться до разноцветных искр, виляла задницей так, что все стриптизерши мира испытали испанский стыд.

— Йо-хо-о-о! — не успокаивалась девушка.

— Вот это я пони-и-имею, щенячии-и-й восторг, — заржал Денис, заражаясь ее весельем и пританцовывая у бассейна.

— Да уж, того смотри уссытся от счастья, — усмехнулся Макар.

— Завидуйте молча, мажоры! — раздухарилась Сашка, сияя как начищенный пятак.

— Сань, тебе бы поспать, — нервничала Лютикова.

— А мне нравится, — хмыкнула Настя и присоединилась к веселью.

Спать Сашу уводила Аня далеко-далеко за полночь. Демьянов матерился, говоря, что тем, кто не умеет пить — не стоит начинать, но Горина лишь фыркнула.

— Ты полон комплексов, друг, — сделала вывод Сашка заплетающимся языком.

— Завтра поговорим, — пригрозил Павел.

— Ой, боюсь-боюсь!

У входа в дом подруги наткнулись на Макара с Леной. То ли они обжимались, то ли просто беседовали — неясно, но стояли очень близко друг к другу. Тяжело вздохнув, Сашка скривилась, вытянув губы трубочкой, подумала и выдала, глядя на Лену:

— Если этот имбецил разочарует — приходи ко мне, детка.

— Вот уёбок, — процедил Шторм.

Сразу после этих слов пьяница быстро ретировалась, поцеловав Лютикову на прощание. Закрывшись у себя в комнате, подперев дверь стулом, она упала на кровать и рассмеялась. Все же ей удалось хоть немного задеть того, кто ее достал в прямом смысле слова. Конечно, завтра может все обернуться плачевно, но сегодня хотелось ликовать.

Проснулась Саша раньше всех в доме. Настроение приподнятое, а после мстительной терапии — отличное. И вообще, хороший сон — лучшее лекарство от всего! Странно, но у нее даже голова не болела после выпитого накануне.

Покопавшись в холодильнике, Горина решила порадовать себя блинчиками, теплым салатом и запеканкой. Хорошо, правды ради, не только себя.

Спустя полтора часа довольная Сашка сидела за островком и мечтательно ела, наслаждаясь вкусом и проделанной работой. Первой спустилась Аня. Чмокнула ее в щеку, отхлебнула из ее чашки горячий кофе и поморщилась.

— Санек, опять сладкий, — пробухтела она сонно.

— Ничего не могу с собой поделать, Лютик, — широко улыбнулась Горина, обмакивая тонкий кружевной блинчик в сметану. — Я сладкий мальчик. А где твой приторный пупсик?

— Не в моей постели, но близимся к тому, — почесала голову Аня и зевнула. — Ну и как мне не обожраться, блин? Наготовила вкусностей, что мимо не пройдешь.

— Насколько приблиз… — не успела задать интересующий вопрос Горина, так как теперь подруги были не одни.

— М-м-м, вкусно пахнет, — в кухню вошел Павел. Подошел к Лютиковой и поцеловал ее в висок. — Хорошо спала?

— Угу, — улыбнулась подруга, прожевывая кусок блина, который до прихода бойфренда откусила у Сашки.

— Ка-а-айф, — в комнату вошел Денис. Мокрые волосы ясно говорили, что он только что из душа. — Саня, чую твои-и-их рук дело.

— Сам меня дежурным поставил, — оправдалась девушка, но для проформы скривила физиономию, типа, не очень-то хотелось, но пришлось.

Следом появились остальные. Все как нормальные люди, и только Шторм опять строил из себя нечто.

— Чувак, ты должен остави-и-ить рецепт запеканки моей повари-и-ихе, — довольно выдал Ден.

— Ноу проблемс, — кивнула Саша, налила в стакан воды и сделала глоток.

— Откуда у тебя такой плебейский вкус, Ден? — вставил с ухмылкой Макар.

— Ты попробуй сначала, — возмутился качок.

— Ну уж нет, — покачал головой Шторм. — Мало ли чем этот педрила свою стряпню приправляет.

— Для тебя мышьяком, — процедила Горина, разгораясь в обиде, как сухой хворост от искры.

— Я говорил не дышать в мою сторону, — рыкнул Макар. — Свали отсюда на хер, чтобы я тебя не видел.

На секунды воцарилось молчание, и этого хватило, чтоб Сашу накрыло с головой. Не обрабатывая мозгом желания, она подалась вперед и выплеснула воду из стакана в лицо Шторму. Парень подорвался с места, опрокидывая стул, но не успел подскочить к Саше, как между ними внезапно вклинился Денис, закрывая ту своим перекаченным телом.

— Остынь, Макар, — примирительно тот взывал к благоразумию друга. — Не узнаю тебя. Хули цепляешь его постоянно?

— Отойди, — процедил Шторм, метая глазами молнии и сжимая кулаки до хруста костяшек.

— Ты че завелся? — подошел к Макару Паша и положил тому руку на плечо.

— Ебало ему разнесу и успокоюсь, — не унимался обиженный.

— Сань, погуляй-ка, — с улыбкой сказал Денис девушке.

Видела она, как Анька побелела и хотела к ней рвануть, но Саша предусмотрительно покачала головой и выскочила из дома. Хотелось спрятаться подальше. Остыть, переварить и успокоиться. Кто бы знал, как ей хотелось уехать из этого дома! Оказаться в родном Ульяновске, где можно быть собой.

Пробравшись в самые густые заросли участка, она вышла за калитку заднего двора, в лес. Села под дерево и привалилась к стволу затылком. Свежий запах листвы и травы, легкое жужжание насекомых вокруг и игривые лучики солнца потихоньку вытесняли боль от ссоры с Макаром, навевая приятные мысли о красоте природы.

Сколько она сидела — неизвестно. Возвращаться не хотела. Понятно же, что Шторм ее затюкает теперь, едва она попадет в его поле зрения. Грустно вздохнув, Сашка выругалась, что как обычно забыла взять телефон, и теперь даже Ане написать не может.

Как ни старалась беглянка вытравить мысли о Макаре из своей головы — не получалось. Постоянно представляла его в разных ситуациях: вот он извиняется и признается ей в симпатии; или, нет, вот он понимает, как был неправ, и падает перед ней на колени, вымаливая прощение; или… он уезжает, потому что все его осудили за недостойное поведение, и спасти его может только Горина от всемирного порицания. Закрыв лицо руками, девушка обессилено засмеялась, признав, что все ее мысли глупые, наивные и… хреновые! Виновник всех ее бед точно не заслужил, чтобы она уделяла ему столько времени, сам-то он о ней не думал. Но как заставить тараканов в голове успокоиться — тот еще вопрос.