— Да ну тебя, — буркнула Софья, поджав губы.

Но через пару секунд всё равно счастливо рассмеялась.

— Люблю, когда ты смеёшься, — услышала она любимый нежный голос из динамика.

— Без тебя это было бы невозможно, — тепло ответила княгиня.

И тут же вспомнила кое о чём важном.

— Аскольд, скажи, вам доводилось сталкивать с силами клана Анже? — спросила она.

— Да, — спокойно ответил её муж. — А в чём дело?

— Их представитель связался с нами. Хочет обсудить условия возврата пленного дворянина. Похоже, Анже считают, что, связавшись со мной в Енисейске, они привлекут к себе меньше внимания, чем если попытаются связаться с тобой в Швеции.

— Ты, как всегда, права, моя дорогая, — серьёзным тоном произнёс Аскольд. — И что именно предлагают французы?

***

После уроков Юлия Ромодановская, как обычно, отправилась в кабинет учсовета. Глава ученического совета «Алой мудрости» обязана была проследить за подготовкой к важному событию. Сегодня, тридцать первого октября, на территории её родного лицея будут проходить бои второго этапа всеимперского бойцовского турнира — этапа, в котором определится новый чемпион Юго-Восточной Москвы.

— Так, давайте ещё раз пройдёмся по плану расстановки. Глеб, Маша, вы дежурите на первом этаже главного корпуса. Боря, Варя, вы на аллее, ведущей к арене, возле фонтана с Жар-Птицей, — строго говорила великая княжна Казанская.

После внутришкольного этапа турнира родственники Аскольда Александрита присоединились к учсовету, при этом не став уходить из тех клубов, в которых уже состояли. Для Юли Ромодановской именно эта четвёрка стала главными кандидатами на должность следующего главы ученического совета.

Юля продолжила раздавать указания другим подчинённым.

Через час настало время встречать гостей, затем начались поединки...

Всё шло слаженно, благодаря заранее скоординированным действиям организаторов.

Правда, кое-что всё же вызывало беспокойство великой княжны Казанской — поединок её лучшей подруги. Сегодня Яна, как всегда, блистала на арене. Но... слишком уж яростно она сражалась. Не привычно было видеть чемпионку «Алой Мудрости» настолько безумной во время боя. За несколько секунд она разорвала своего противника в пух и прах!

«Хорошо хоть под конец смогла умерить свой пыл, и получилось обойтись без травм», — отметила мысленно Юля, наблюдавшая за поединками из судейской.

— Спасибо! Постараюсь и в следующем туре, — бодро улыбалась Яна, отвечая на поздравления аристократов после завершения поединка.

Однако Юля хорошо знала свою подругу, и улучив момент, поймала её под локоток и отвела в сторону.

— Что такое? Посекретничать захотела? — удивлённо хлопнула ресничками Яна Оболенская.

— Сегодня вечером устраиваем у тебя дома вечеринку, — безапелляционно заявила Ромодановская.

— Э? Во вторник? Посреди учебной недели? Не слишком ли круто, госпожа глава учсовета? И вообще... А чего сразу у меня-то?

— Я думала пригласить тебя куда-нибудь. Может быть, ещё близняшек позвать. Но вы ж не поедете. Я бы тоже не поехала, не стала бы оставлять матушку в одиночестве.

Яна посерьёзнела и недобро прищурилась.

— Его светлость скоро выздоровеет, — вкрадчиво проговорила Ромодановская и ласково коснулась плеча подруги. — Я уверена. Наши родные победят и вернутся.

Яна выдохнула и усмехнулась:

— Ты видишь меня насквозь, да? Ну в общем-то, как обычно. Ладно, покутим немного. Взбодримся. Негоже дочерям, невестам, сёстрам и жёнам великих воинов показывать свои тревоги.

Девушки распрощались до вечера. После окончания мероприятия Юля заглянула в свой номер в общежитии, чтобы переодеться, а затем поехала в Московскую резиденцию Ромодановских. Отец с матерью сегодня утром как раз прилетели в столицу империи по делам великого княжества.

Вот и ждал Юлю семейный ужин.

Ужинали Ромодановские втроём. После болтовни о всяких мелких делах Юля решила сменить тему. Пусть она и умела искусно вести беседы и тонко ненавязчиво направлять их в нужное ей русло, с любимыми родителями Юля могла не плести словесные кружева, а говорить прямо:

— Пап, как ты думаешь, может быть, нам стоит отправить больше ратников в Швецию?

Великий князь Казанский Евгений Кириллович Ромодановский замер, не донеся до рта ложку с лагманом.

— Мы только сегодня завершили переброску войск, доченька, — спокойно произнёс он. — Почему ты предлагаешь продолжить?

— Потому что наши ратники и наши союзники сражаются, не щадя своих жизней. Послать подкрепление... Может быть, малочисленное, но мощное — меньшее, что мы можем сделать, — уверенно ответила Юля.

— Дай угадаю, Артём Вениаминович рассказал тебе обо всём, что происходит в Швеции? — предположил отец семейства.

— Да, — не стала скрывать Юля. — Я знаю о тяжёлом сражении, которое пережили наши бойцы. О том, что его светлость великий князь Тверской тяжело ранен. О том, что даже Северный король оказался прикован к постели. И о том, что немцы показали себя в бою менее эффективно, чем наши ратники, а потому враг всё равно продолжил продвижение к Стокгольму.

— И в самом деле всё рассказал, — удивлённо проговорил Евгений Кириллович, покосившись на жену. — Какой... неоднозначный юноша.

— А я считаю, что это мило, — заметила великая княгиня Казанская. — Это ваше мужское — скрывать от своей избранницы детали, чтобы не волновать, порой волнует куда больше, чем прямой и открытый разговор.

— Ладно, не будем об этом, Лиза, — поморщившись, ответил жене великий князь Казанский. Затем снова посмотрел на дочь. — Его светлость, великий князь Тверской, часто лезет в самое пекло, лишь бы снизить потери. Это достойно. Но в итоге его войско лишилось мощного Гуру. Тебе известно, что чем сильнее осветлённый, тем дольше он восстанавливает силы после тяжёлых ран? Целительницы могут довольно быстро залечить эти раны, но не заполнить энергоканалы. На это нужно время.

— Я знаю, пап, — кивнула Юля.

— Вот и получается, что если в ближайшие дни случится серьёзное сражение, великий князь Тверской не сможет принять в нём участие.

— Я понимаю. Но ты сам, похоже, не одобряешь то, что великий князь оказывается на передовой. А значит сейчас, его светлость сможет быть полезен в штабе, — невозмутимо проговорила Юля.

— Как наша девочка разумно рассуждает, — мило улыбнулась мужу великая княгиня.

— Допустим, — тяжело вздохнул он. — Но изначально разговор шёл несколько о другом. Юля, ты предлагаешь нам рисковать ещё большим количеством жизней наших воинов ради сражения в Швеции. Зачем? Для чего? Мы можем потерять бойцов, и это ослабит наше великое княжество. Во время войны всегда нужно думать о том, что будет после войны, Юля. Разве мы с матушкой не учили тебя думать в первую очередь об интересах своего рода? Разве в таком ключе должна рассуждать будущая княгиня? Или... ты уже думаешь в интересах другого княжества? Ведь если мы пошлём больше воинов, теоретически больше воинов княжества Новочеркасского переживут эту войну.

— Муж мой... это было слишком грубо, — с укором произнесла Елизавета Алексеевна.

— Ничего, мама, — спокойно произнесла Юля. — Отчасти папа прав. Но лишь отчасти, — глядя в лицо отцу, великая княжна сверкнула глазами.

— С радостью выслушаю, в чём же я ошибся, — проговорил глава великокняжеского рода и сделал аккуратный глоток из бокала с вином.

Юля сложила пальцы домиком, несколько секунд неотрывно смотрела на отца. Со стороны могло показаться, что девушка пытается просверлить собеседника взглядом. Однако родители хорошо знали свою дочь. Великие князь и княгиня понимали, что в тот момент Юля пыталась успокоиться и собраться с мыслями.

— Пап, я пошла в «Алую Мудрость», потому что хотела посмотреть, как люди разных сословий собственными силами пытаются добиться высоких результатов в разных сферах жизни. Учёбе... боях...

— А ещё ты хотела вкусить взрослой самостоятельности. И учиться под одной крышей с тогда ещё младшей княжной Выборгской, чьё выступление на бойцовском турнире в две тысячи шестом поразило тебя до глубины души, — проговорила великая княгиня лукаво.