Я принялся снова готовить реактивы. Наша работа потекла своим чередом.

34

Это произошло вчера. Я, как обычно, наскоро проглотив кусок осты (мы последнее время не утруждаем себя приготовлением блюд), пришел в кабину биолога, которую он превратил в лабораторию. Дасар сидел за столом, уткнувшись в колонки цифр - результаты наших последних опытов. На мое вежливое приветствие он ничего не ответил, а только неопределенно указал рукой в угол, где стоял стул. За последнее время я привык к странностям Дасара, поэтому, не обращая внимания на его каменную неподвижность, принялся чистить пробирки, которые еще с прошлого раза оставались немытыми. Через полчаса все лабораторное оборудование сияло первозданной чистотой, а биолог по-прежнему не шевелился.

- Что мне еще делать, литам Дасар? - спросил я.

Биолог ответил не сразу, в нем словно сработало реле времени, наконец он сказал:

- Ничего, сегодня мне нужно подумать, Антор, последние наши опыты... м-да... или я ничего не понимаю... или мы очень близки к решению. Мне надо разобраться.

- Так я вам сегодня не нужен? - Моя рука легла на замок двери.

- Нет. То есть стойте... анализы, вы разве забыли?

Биолог каждое утро проводил обследования, проверяя состояние нашего здоровья. Последнее время я к ним относился уже равнодушно - анализы неизменно давали отрицательный результат.

- Хорошо, литам Дасар, я приготовлю аппаратуру.

В этот момент звякнул сигнал внутренней связи. Это был Кор. Не оборачиваясь к экрану, я почти видел его лицо, обращенное к нам в кабину. Он поздоровался как всегда сдержанно, а потом задал свой неизменный вопрос:

- Как ваши успехи, Дасар? Получили что-нибудь обнадеживающее?

Биолог отложил свои вычисления.

- Увы, нет, пока все по-прежнему.

- Так, жаль, конечно, пора бы уже вам справиться с этой задачей. - Голос Кора звучал как-то странно.

- Конечно, жаль. Вы меня упрекаете?! По какому праву? - неожиданно вспылил Дасар, видимо, и на нем сказалось утомление от нечеловеческого напряжения. Нам давно необходим этот препарат, по крайней мере, Торн и Зирн были бы живы! Я сам все отлично знаю, но в этих условиях не могу быстро решить поставленную задачу. У меня даже нет ни одного квалифицированного помощника... Простите, Антор, я... Кстати, мазор Кор, я хочу еще напомнить вам, что вы двое суток уже не обследовались.

Кор криво усмехнулся:

- Что толку в ваших анализах, если вы не можете лечить? Впрочем, сегодня я приду. Мне кажется, я заболел, и хотелось бы получить ваше высоконаучное подтверждение.

Биолог ничего не успел ответить, экран погас, и лицо Кора исчезло. Оба мы были ошеломлены неожиданным известием. Первым пришел в себя Дасар. Он резко отодвинул стул и поспешно направился к столику, где размещалось все необходимое для анализов лабораторное оборудование.

- Пустите меня, - сказал он, - я сам настрою приборы.

Несколько минут его гибкие пальцы порхали между микрометрическими винтами и верньерами.

- Так, дайте вашу руку.

Я почти не ощутил боли от проникновения иглы.

- Теперь дышите сюда.

По экрану побежала тонкая зеленая линия, изламываясь в такт моему дыханию.

- Все как обычно, - сказал я, наблюдая хорошо знакомую мне по предыдущим анализам картину.

- К счастью - да, - ответил биолог и повернулся на шум открывающейся двери. В кабину вошел Кор, на нем была надета дыхательная маска.

- Это на всякий случай, - пробубнил он из-под нее, - я долго у вас не задержусь.

- Почему вы решили, что больны?

- Симптомы те же, что у биофизика, боли в суставах и прочее...

- Есть пятна?

- Пока нет, но будут.

- Когда почувствовали боли?

- Вчера.

- Почему не пришли сразу? - Биолог насупился.

Кор сделал равнодушный жест:

- Какое это имеет значение?

Дасар тщательно проделал все анализы. Я молча глядел через его плечо на показания приборов. Стрелки их тревожно отклонялись от зеленой черты. Через полчаса все стало ясно. Кор держал в руках фотографию микроанализа крови, на которой отчетливо проступали серебристые точки вирусов. Он медленно смял пленку и бросил ее на стол.

- Вам нужно немедленно лечь в анабиозную камеру, - сказал Дасар.

Кор сел на стул и вытянул ноги прямо перед собой, пальцы его руки нервно барабанили по шкале эргометра.

- Бесполезно, Дасар, в анабиоз впадают люди, но не вирусы Арбинады. Вы же это хорошо знаете, литам. Я, конечно, ценю ваше желание потешить меня надеждой и избавить от мучений, но в данном случае оно бьет мимо цели. Я предпочитаю встретить смерть в полном сознании.

Биолог удивленно уставился на Кора. Я беспокойно переводил взгляд с одного на другого, ничего не понимая.

- Что вы говорите! - вскричал Дасар.

- То, что слышите, можете передо мной не разыгрывать комедию. Я вам благодарен за то, что вы нашли способ унять на корабле страсти и наилучшим способом изолировать членов экипажа. Я бы сам высказал то же самое, если бы мне пришло это в голову. И должен заметить, ваше предложение выглядело настолько убедительным, что в первый момент даже я поверил в него.

- Значит, вы проверяли камеры?

- Разумеется, - Кор отогнул край маски и вытер пот платком, - в двух из них лежат трупы. И ничего удивительного! Лишенный жизненного тонуса организм не мог активно сопротивляться болезни, но остальные законсервированы отлично.

- Это правда? - Я в упор посмотрел на биолога.

Тот стоял, низко опустив голову.

- Правда, Антор, - ответил он. - Мы для них все равно ничего не могли бы сделать, но я вначале надеялся, что вирусы в анабиозной камере закапсулируются...

Воцарилось тягостное молчание.

- Кто там... кого уже нет? - спросил я.

- Лоста и Сатара, - невозмутимо ответил Кор. - Однако мне пора, у меня осталось много дел и мало времени. Прощайте, Дасар, и вы, пилот...

Кор встал и, небрежно кивнув нам, твердыми шагами вышел из лаборатории, старательно закрыв за собой дверь. Мы остались одни. Минут пять я просидел неподвижно, избегая смотреть на биолога и дожидаясь, когда шаги Кора замрут в глубине коридора. Потом, не произнеся ни слова, направился к двери.

Громадный корабль был пуст, тускло горело освещение и гулко отдавался каждый звук, по несколько раз отражаясь от матовой, глади стен. Я шел мимо осиротевших кабин, мимо вспомогательных помещений, мимо анабиозных камер, заключавших в себе мертвых и живых товарищей, поднялся в салон, пронизанный слепящими лучами солнца и, постояв бездумно на пороге, спустился вниз к переходной камере. Вдруг мне стало душно, нестерпимо захотелось ветра и солнца, под которым я рос и жил далеко-далеко и давным-давно. Мой взгляд упал на скафандры, аккуратно разложенные в отсеке. Я отыскал свой и начал одеваться.