В это время ее дочь Снежана стояла и смотрела на Джона с явным любопытством и интересом. Какая-то дикая сила не могла удержать её на месте: она будто хотела очень сильно в туалет. Через секунду она ушла и, уходя, проговорила:
– Извините, но у меня занятие послеурочное по биологии. Скоро экзамены. Приятно было познакомиться, до свидания Джон.
– Итак, Джон, на какой чёрт ты пришел ко мне? – вновь начала Тамара
– История странная и забавная. Совпадение и рок судьбы. Я анализировал Карты Гугл, решил забраться в глубинку России. Просто увеличивал карту колёсиком мыши в районе уральских гор. Выбрал ваш Дымск и ваш дом. У него у единственного голубая крыша. Практически наугад. Мне хотелось побывать в настоящей России и узнать, что думают местные жители о «Законе Димы Яковлева», принятом в 2012 году.
– Какой странный способ у тебя искать работу. Но дочь меня покинула, а компания мне нужна. Что ж, добро пожаловать в Россию. Проходи, коль не наврал, продолжим беседу в доме – иностранцев у меня ещё не было.
Джон не понял до конца, что Тамара имела ввиду. Сама она уже зашла в жилое помещение, собирая стены, как пинбольный шарик в старых игровых автоматах.
Бравый журналист прошел через калитку, погладил кошку, поднялся по ступенькам крылечка. Он стоял в том месте, откуда задавала свои вполне резонные вопросы Тамара. Аромат перегара шлейфом уводил его туда, где и ждала его хозяйка. По запаху он прошёл через тёмный не освещённый ничем предбанник и рукой нащупал ручку. Взявшись за неё, он сильно потянул на себя. Дверь была тяжелой, но открывалась легко, либо просто не до конца была заперта.
Джон закрыл за собой, и попал на кухню, которая серией арок и переходов перетекала сначала в большую комнату, а из неё уже в малую, где, по всей видимости, ютилась Снежана со своими учебниками по биологии. Внутреннее убранство квартиры было простым, без изысков. Диван, кровать, два стола, искусственные цветы в горшках – всего по минимуму. Телевизор что-то кричал, работало радио, шум здесь господствовал над покоем и тишиной.
Тамара взяла пульт с разложенного дивана, выключила звук, потом подошла к радио и убавила динамики. Собрала волосы в пучок, заглянула в холодильник кубической формы, взяла оттуда колбасную нарезку, огурчики, разложила на столе, стоящем на кухне. Всё это время Джон с сумками стоял в дверях.
Она пригласила его ленивым движением левой руки к столу. Идти в глубину дома не пришлось, хотя хотелось. Одно можно сказать точно: она хоть и выпивала, но жили они весьма прилично. Пока Джон оглядывался по сторонам и расставлял свои маленькие камеры вокруг, на столе появилась бутылка водки, непонятно откуда взявшаяся. Она была на половину пуста. Тамара начала беседу:
– Прошу меня извинить, но без напитка я и двух слов сказать не смогу сегодня.
– Да, конечно. С вашего позволения, я продолжу свой монолог, начатый на улице. Я хочу взять интервью у вас. Задать важные, как мне кажется, вопросы, чтобы предложить американскому зрителю честное мнение россиянки из глубинки по поводу «Закона Димы Яковлева».
Она выставила две рюмки, налила себе и гостю. В левую руку вложила грациозно огурчик, в правой мёртвой хваткой держала стаканчик. Взмах руки, и рюмка пуста. Джон подсоединил к халату микрофон, достал блокнот с карандашом. Тамара заговорила:
– Интервью так интервью, только мне с этого какая выгода?
– Шестьсот долларов наличными.
Про чек Джон не наврал, не подумайте про него плохо. Почему он предложил наличные, поймёте позже. Интервью неспешно и некачественно продолжалось.
– Это сколько в рублях?
– Ох, я не знаю…
– Ну у тебя же есть телефон, а там Гугл-шмугл. Посмотри!
Джонни достал телефон, сеть еле ловила. EDGE. Проговорил в телефон «Переведи 600 долларов в рубли». Телефон проговорил цифру через динамик на английском. Джон перевел на родной для Тамары язык:
– Это будет 37 643.5159 российских рубля.
– Какой красивый голос у телефона. Я согласна. Мне даже плевать, каким таким образом ты тут оказался. Поехали. Записывай. Так что там у тебя?
Они долго разговаривали о разном. Сначала он спросил её о том, как ей тут живётся, чего не хватает, какие проблемы? В целом она повторяла всё то же самое, что и Ивановна, но более жёстко и категорично, обвиняя во всём власть, продажных жирных депутатов, которые плевать хотели на всё, кроме собственных кошельков. После вводных вопрос Джон решил задать самый главный.
– «Закон Димы Яковлева» запрещает иностранным гражданам усыновлять русских детей. Многие негодуют по этому поводу. Новость была очень неоднозначно принята. А что вы думаете об этом?
Воцарилась тишина. Слышно было лишь тиканье часов, висящих на стене, и доносившийся через толстые стены с улицы кошачий рёв. Тамара, казалось, потерялась во времени и пространстве. Она уставилась в тарелку с колбасой, потом резко повернула голову и посмотрела на Джона, пытаясь стабилизировать положение головы.
– А сейчас ты, американец, по больному полоснул, как ножом. Тебя не виню в том, сама виновата.
– Простите, что случилось? Что я сказал не так?
– Давняя личная драма, которая всплывает периодически в голове, сводит с ума и под дурман опьяняющих напитков снова ложится на дно моей прогнившей жизни. Ох…Но я расскажу, если докинешь сотку.
– Сотка? Что это?
– Это «ван хандрит долларс» ещё, по-вашему…
– Хорошо. Ок!
– Ок. Ок. Язык у вас какой некрасивый. Всё коротко и неромантично. К моему мнению по поводу твоего этого закона это, наверно, не относится сильно, но может пригодится для фильма, добавишь трагизма, так сказать, а я, может, как жертва буду выглядеть. Пожалеет, может быть, кто-нибудь там за бугром, денежек пришлет.
Дело было в моей далекой трезвой молодости, Джонни. Училась я хорошо, даже без троек. И тут в моей жизни появился он: красавец, высокий брюнет, брови чёрные и узкие, почти монобровь, глаза чернее ночного неба, руки сильные. Звали его Лев. Царь не зверей только, а мужиков. Один на тысячу. Имя подходит описанию. Не так ли? А я была маленькой хрупкой блондиночкой, вроде бы и не страшной, но и не красавицей. Видит Бог, не знаю, что он во мне нашёл, но увязался и не отставал. А у нас в то время была военная часть, сапёров обучали мастерству. Ну вот он таким солдатиком и был. Гулянки, поцелуи, на учёбу плюнула совсем, результаты ужасные. У нас тогда одиннадцатилетка была, я в последнем классе училась. Потом понимаю, что забеременела я. Лев узнал, тут его и след простыл. Я в часть с животом ходила, кричала, спрашивала всех, куда мой Лёва подевался, где пропал. А мне ответили через два дня таких хождений, что он уехал домой по месту жительства. Адреса мне его никто не дал. Почему? А чёрт их знает. Сволочи, мужики, один за всех и все за одного.
Жила я одна, родителей не было, бабушка только. Родился у меня мальчик хиленький и больной. Долго врачи местные понять не могли, что такое с ним приключилось, а мы жили как-то с этим дальше потихонечку. Потом умирает бабушка, помогать некому, пенсии на которую жили, не стало. Мне уже восемнадцать к тому времени исполнилось. На последние деньги повезла сына в облцентр на диагностику. Всего пересмотрели и сказали, что астма у него тяжёлой степени. Прописали кучу таблеток, сиропов, процедур, которые надо пройти, а у меня элементарно денег на хлеб не хватало. Я чуть с ума не сошла. Работать не уйти, сына оставить не с кем, а заработать и зарабатывать на те же лекарства надо. Что я сделаю маленькая и глупая без образования, без всего, дура!
Ничего умней тогда не придумала, как отдать его в наш Интернат или Детский Дом, они каждый год меняют название. Проезжал, наверно, его ты. Официально отказалась от ребёнка. Сына оставила, а сама уехала на север, зарабатывать. Думаю, уеду, заработаю много денег, вернусь и заживём мы с ним. И вот там понесла меня жизнь по синим курганам и ямам. Не справилась я. Понимаешь? Не справилась! Пока с собой там боролась, времени прошло тьма. А я знаешь, как жила? Получу сорок тысяч, двадцать пять проем и пропью, а пятнадцати и на билет не хватит возвратиться.
