— Да не нужна она мне! Мне капельницу тут прокапали, таблеток выписали, так и не болит совсем, — Ожидаемо попыталась слиться она.

Выглядит бабушка и вправду хорошо.

— Вы же понимаете, что это полумеры, — Развел я руками, — Лучше решить проблему раз и насовсем!

— Правда, Елена Николаевна, соглашайтесь! — Подключилась к обработке Люда, — Ну полежите в больнице, так мы вам из СССР кого-нибудь выпишем, чтобы не скучно было!

— Да ну, там еще людей дергать, — Буркнула Елена Николаевна, — Да и дорогущая она — операция эта, а вы и так на меня… — Она обвела рукой окружающее пространство.

— У меня денег, извините, как говна за баней! — Потерял я терпение, — А за «Других» я десятка два миллионов получу — и это минимум! А вам — жалкие гроши! И это вам здесь неловко?! Давайте так — мы вас лечим, а вы у меня еще сниметесь, получится — отработали с запасом. Далее — если вы уедете в союз сейчас, и там, не дай бог, словите приступ, тьфу-тьфу-тьфу, — Постучал по столику, — Я буду чувствовать себя виноватым! А в мои годы виноватым себя чувствовать чревато — переходный возраст!

Женщины хохотнули.

— Что за операция-то хоть? Мне Сугавара-сенсей объяснял, но я не очень сильна в медицинской терминологии, — Спросила Елена Николаевна.

— Извините, не предусмотрел, — Покаялся я.

Сугавара и часть персонала инглишем владеют, как и Елена Николаевна, поэтому переводчика я счел лишним.

— Не извиняйся, ты и не должен был! — Успокоила она меня.

Попросил доктора рассказать о процедуре на японском, перевел для соотечественниц на великий и могучий. Елена Николаевна бледнела, и я не рискну соврать, что ее понимаю — у кого таких проблем не возникало, тот не поймет всей гаммы ощущений.

— Не переживайте, в нашем госпитале каждую неделю проводят около двух десятков таких операций, — Успокоил ее доктор Сугавара, — У нас — великолепные специалисты, и ни одного смертельного случая за последнее десятилетие!

— Вот видите! Никто не стал бы рисковать такой статистикой, не будь уверен в результате! В нашей стране самое важное — не потерять лицо, — Поделился национальной особенностью коренной японец в виде меня, — Так что соглашайтесь смело! Кроме того — лично доктор Сугавара дважды практически вытаскивал меня с того света!

— Так значит не преувеличивал! — Поймала меня на ошибке Люда.

— Не преувеличивал, — Согласился я, — Болею редко, но метко!

— Расскажи! — Попросила Люда.

Кратко рассказал под выражающим бесконечное терпение взглядом доктора Сугавары. Похоже, помогло.

— Хорошо, я согласна! — Кивнула Елена Николаевна, улыбнулась мне: — Спасибо, Иоши!

Для всех актеров я почти со старта съемок «Иоши». Нафиг, не люблю, когда люди намного старше меня мне «выкают», «сенсейкают» и так далее. Японцы — исключение, они все это делают с искреннем удовольствием для себя.

— Поблагодарите, когда будете полностью здоровы! — Улыбнулся я.

Проследил, как актриса ставит подпись в протянутом доктором договоре и откланялся — Люда решила задержаться еще немного, а мне, увы, пора. Поставив себе мысленную галочку «в следующий визит спросить, видела ли она Ленина и Сталина», расписался на протянутой менеджером медцентра фотке, потом расписался на фотке для его сына, расписался на листочке для медсестры с ресепшена, отцепил велик и покатил домой — не возить же Нанако на багажнике? Оставлю велик дома и пересяду на такси.

Задач под Елену Николаевну у меня пока нет, но что я, не найду куда применить такого титана?

Внезапно передо мной появился какой-то коп, замахал руками, призывая остановиться. Я послушался, он подошел, я ему улыбнулся, он поскучнел, извинился и меня отпустил. Хе, кто-то хотел придраться на тему «почему не в школе»? Ощущения, когда ты немного «над» установленными социумом правилами — офигенные!

***

Ополоснувшись и переодевшись, шмыгнул через дорогу в кафешку, где Нанако в компании репетитора дожидалась, пока я на сегодня закончу с боксом. Познакомился с ее "сенсеем" — довольно приятным мужиком средних лет. Он вместе с родителями жил в США больше десятка лет, поэтому язык знает хорошо. Другому я бы своего драгоценного секретаря и не доверил! Оставил ему автограф на английском издании "Гарри Поттера" (и где взял?!), и он свалил.

— Иоши-сама, я чувствую себя немного глупо, когда каждое утро говорю вам одно и то же! — Пожаловалась Нанако, когда мне принесли заказанный бифштекс с картошечкой. Сама девушка ограничилась чаем — уже успела покушать.

Жалоба касается моего ставшего унылым графика.

— С завтрашнего дня — так и вовсе два пункта: "съемки и работа на дому"! — Добавила она, — Еще бокс и уроки Курихары-сенсей, но это мелочь!

— А что поделать? — Улыбнулся я, — Жизнь вообще довольно репетативная штука, так что смирись! К тому же — мне приятно говорить с тобой по утрам, — Честно признался я.

Нанако густо покраснела, уставилась в стол и тихонько пробубнила:

— Вот как? С этой стороны я никогда на это не смотрела.

— Такая ты милаха! — Умилился я.

Нанако нахмурилась:

— Иоши-сама, нечестно так дразнить девушек! Вас могут понять неправильно!

— А что, мне делать вид, будто ты мужик в юбке? — Фыркнул я.

— Нет, но я... — Она растеренно заерзала.

— Так еще милее!

— Иоши-сама! — Надула она щечки.

— Хе, а вот и финальная форма милоты! — Радостно оценил я. Ладно, достаточно!

Вздохнув, встал и поклонился:

— Извини, Нанако, если тебе такое противно, я перестану!

— Вовсе нет! — Замахала она ручками, подскочила, поконилась в ответ: — Простите, что завела этот разговор! И нет — мне совсем не противно! Разве кого-то могут не радовать комплименты Иоши-самы?

Уселись обратно — вот я и сам докатился до взаимных поклонов на ровном месте. А еще над батей ржал! А что поделать — бытие определяет сознание.

— Ты ведь не станешь понимать меня неправильно? — Смутившись, спросил я.

— Ни в коем случае! — Покачала она головой. Выглядит вполне искренне, но тут Нанако решила добавить кое-что: — Моя внешность достаточно хороша, чтобы греть постель, но недостаточно хороша, чтобы встать рядом с Иоши-самой!

— Дело не во внешности, — Отмахнулся я, — Просто так вышло, что я по натуре однолюб. Но это не мешает отдавать должное окружающему меня цветнику!

Нанако улыбнулась и кивнула:

— Поняла! В таком случае я и дальше буду с радостью принимать ваши искренние комплименты, Иоши-сама!

Вот и хорошо!

Рассчитался, погрузились в такси и направились к реп-точке. По пути Нанако выдавала школьные слухи, суть которых заключалась в том, что в школе я больше никогда не появлюсь, потому что получил предложение переехать в США от самого — барабанная дробь — ихнего министерства культуры! Ржака!

Рассказала и о Белой Молнии — он нашел какую-то девушку с который провстречался уже неделю, что для нынешнего Кейташи случай небывалый. Остепеняется? Попросил Нанако продолжать наблюдение.

Далее рассказала о детях якудзы — Хэруки я о них не спрашивал, потому что для слежки и сбора сведений у меня есть специальный юнит. Минами перевели в другую школу — тоже в Уцуномии, но, судя по всему, договорной брак благополучно распался. Жалко детишек. Сам же Кеиджи ныне на слоте изгоя, постигает всю прелесть коллективного игнора. Грустит, само собой, но к бывшим друзьям не подходит, несмотря на то, что мои добрые подруги активно ему сигнализируют. Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.

Позвонил в звонок — в этот раз шаблон сломался, потому что открыла Гвен Стефани. Поздровались, пренебрегли поклонами (Нанако заранее проинструктирована, что гадзинам кланяться нужно только в ответ), и певица повела нас внутрь, весьма приятно покачивая обтянутыми коротенькими шортиками бедрами.

— Мой брат пишет песни! — Оторвала меня от гипнотического зрелища Гвен.

— Респект! — Машинально ответил я.

— Я ему передам! — Обернувшись, улыбнулась она, — Я поговорила с мистером Кастеллом, и он сказал, что ты не будешь против включить особо удачные песни брата в наш репертуар!