Дважды ткнув участкового в бок, я выдал целую тираду нецензурщины, но даже она звучала приятнее, чем адский будильник. Рик наконец подал признаки жизни, протянул руку к тумбочке, тыцнул кнопку, телефон заглох и комната наполнилась блаженной мелодией всех гостиниц: кашлем соседей, звуком сливающейся в унитазе воды, невнятными разговорами в коридоре. Кайф!

– Ну, и чего разлёгся? – с закрытыми глазами продолжая плющить матрас, прохрипел Ричард. – Дуй умываться. Я следом.

От возмущения я набрал полную грудь воздуха, но так и не нашёл ему применения, ибо мозг, всё ещё отходя ото сна и пережитого экстремального пробуждения, подходящих слов подобрать не смог. В итоге я просто шумно выдохнул, вылез из постели и пошлёпал в душевую.

– Не пыхти. Дел сегодня много. Нече разлёживаться, – так и не понял причину моего недовольства Рик.

Прохладная вода, свежесть зубной пасты и шипящие облака дезодоранта вернули мне бодрость духа. Явственно ощутилась нехватка кофе в организме. И, пожалуй, яичницы. Да. Такого белоснежного кружочка с зажаристыми краями и двумя удивленными жёлтыми глазами по центру. И ещё тоста. Подсушенного на гриле. Хрустящего. Щедро смазанного сливочным маслом и клубничным джемом. То, что надо для счастливого утра.

– Ну, чего ты тут? Долго ещё? – заглянул Ричард, бесцеремонно выдергивая меня из мира сладких грёз.

Изобразив руками «Проходи», я просочился мимо него в комнату и поплелся к стулу за одеждой. В этот момент в дверь деликатно постучали. Наскоро натянув джинсы, с расстегнутой ширинкой и болтающимся с боков ремнем я открыл, уже догадываясь, кого увижу на пороге.

Мальвина смотрела на меня чуть припухшими ото сна глазами и покачивала в руке телефон. Казалось, она вот-вот скажет: «А смотри что у меня есть!». И в ответ я должен буду удивиться: «Уау! Да это же телефооооон!». Но она сказала совсем другое:

– Привет! Я дозвонилась.

Отступив назад, я впустил её внутрь. Девчонка прошлась по номеру, заметила раздвинутые кровати и обернулась ко мне с выражением «Ну, блиииин, чё вы такие?» на лице.

– Дозвонилась и…? – предпочёл не заметить её разочарования я.

– Она говорит, что ваша Даша, – Мальвина произнесла это с ноткой ехидства в голосе, – уехала с двумя какими-то кавказцами.

Сердце ёкнуло.

– К… какими ещё кавказцами? На чём?

– На джипе. Куда, не докладывала.

– Они… эти кавказцы в гостинице останавливались?

Тут распахнулась дверь душевой и к нам вышел его величество Ричард Львиное Сердце. Слава богу, в трусах. Впрочем, это не помешало Мальвине потерять нить разговора.

– Здрасьте, – выдохнула она, блуждая взглядом по бугристому торсу участкового.

– Привет, коль не шутишь.

Он прошёл мимо, повернулся к нам спиной и принялся одеваться. Большой пальчик Жанны снова взлетел вверх, изображая жест, которым в Древнем Риме даровали жизнь гладиаторам. Или смерть. По одной из версий направление пальца не имело значения, так как сам палец означал «меч» – то есть смерть, а зажатый кулак – «нет меча» – то есть жизнь.

– Кавказцы здесь останавливались? – встряхнул её я.

– А? – она растерянно глянула на меня. – Да… Нет. Нет, не у нас. Они завтракали в кафе. Внизу.

Её взгляд снова поплыл в сторону Рика, но я сделал шаг и перекрыл ей обзор.

– Машину кто-нибудь запомнил?

– На стоянке камера. Можно запись посмотреть.

Жанна приподнялась на носочки, заглядывая через плечо, но видимо встретилась с Ричардом взглядом, потому что тут же слегка присела, прячась за меня. Более шкодного выражения лица я, по-моему, ещё не встречал.

– Ну, веди. Где тут у вас камеры? – тяжёлая лапа Рика вместе с моей футболкой легла мне на плечо, и мечты о клубничном джеме с хрустящим тостом и кофеёчком рассыпались, как упавшая на пол кунжутная печенька.

Когда всё идёт по GPS'у

«Дашка-Дашка, – думал я, глядя в монитор охранника гостиницы, – где ж твои тормоза? Ты вообще берегов не видишь? Жизни запасные есть?» 

На экране двое крепких кавказских мужиков, смеясь и о чём-то переговариваясь, усаживали на заднее сиденье старого грязно-белого Mitsubishi Pajero (Мицубиси Паджеро) красивую стройную молоденькую девушку в легкомысленных шортиках и маечке а-ля Лара Крофт. Сердце не то что кровь, напалмом обливалось. Страшно подумать, что могло случиться за эту ночь, пока я крутился голым вокруг Ричарда, а после преспокойно спал в уютной постели. 

Её телефон по-прежнему был отключён. Своим в деревню она так и не позвонила. 

Маму пугать не стали. Наплели всякого с три короба. И пообещали, что скоро Даша приедет домой погостить. Потом Рик скинул все данные по машине в свой участок и потащил меня завтракать. Есть не хотелось. Совсем. Ковыряя вилкой яичницу, о которой так мечтал в начале дня, я чувствовал себя полным ничтожеством. Это же я довёл Дашу до этого. Из-за меня она рванула куда глаза глядят. Знал ведь её характер. И ничего не сделал. Ходил обижался, как ребёнок, вместо того, чтобы успокоить девчонку. Да мог бы, в конце концов, сам её в деревню отвести. Но я даже не предложил. Кто я после этого?

– Ешь, давай, – голос Ричарда попытался прервать мои самобичевания. – Ехать надо. Мне адрес хозяина джипа скинули. Туда уже местный участковый отправился. Но хорошо бы самим с этими хачиками поговорить. Так что ешь, и поехали. 

– Не хочу, – с неприятным скрипом я отодвинул тарелку. 

– Ешь! – Ричард гаркнул так, что моё тело вошло в резонанс с его голосом и затряслось мелкой дрожью. – Нече сопли распускать. В дороге останавливаться некогда будет. 

Пришлось взяться за вилку и впихнуть в себя ставшую безвкусной еду и заполировать растворимым кофе 3 в 1.

Когда уже выходили из гостиницы, Рику снова позвонили. Он долго угукал в трубку, расхаживая взад-вперед перед мотоциклом, потом сбросил вызов и повернулся ко мне:

– В общем, как я и думал, хозяин Паджерика ничего не видел, ничего не знает, никуда не ездил. Живёт один в частном доме. Подтвердить некому. Сейчас наши с ГАИ свяжутся. Проверят «камеры на скорость» на участке отсюдова до его деревни. Мож засветился где. Но я бы на это шибко не надеялся. Так что поехали. Будем общаться по-другому. 

– Куда? – спросил окончательно сникший я, глядя под колеса Харлея. 

– Куда! В деревню! – рявкнул товарищ участковый и тут же опомнился, – А, да… Вот гляди. 

Он открыл смс и показал мне. 

«Рахаддулаев Эльдар Джабал-Оглы. Дер. Старая Романовка, д. 48»

– Это не хачик, это айзер*, – промямлил я, будто это имело какое-то значение; потом меланхолично пиная колесо, типа проверяя давление в шине, спросил, – Ну, и где находится эта Старая Романовка? 

Ричард растерялся. Впервые за это утро, он перестал командовать и молча уставился на мои кроссовки. Потом крутанулся на месте, видимо в попытке найти того, у кого можно спросить и полез в карман за телефоном. 

– Сейчас своим позвоню. 

– Не надо, – я поймал его за руку и забрал мобильник. 

Нашёл приложение-навигатор, забил искомое название и присвистнул. 

– Триста семьдесят км. 

Ричард с любопытством заглянул в карту и ткнул пальцем:

– А ежели по это дороге? 

Я перестроил маршрут и дёрнул плечом:

– Ну, так поменьше. Двести восемьдесят. Почти на сотню. Но там ни одного населённого пункта. И заправок нет.

– Бака не хватит? 

Я снова пожал плечами:

– У меня бак на триста км рассчитан. Так что впритирку. Канистру некуда пихать. Кофры под завязку забиты. И ещё неизвестно какая там связь. Если где-нибудь встанем, нам кранты. 

Ричард ещё раз оглянулся и вынес вердикт:

– Ладно, тише едешь, дальше будешь. Давай, по длинной. 

***

На этот раз присутствие Рика за спиной я даже не замечал. В голове пульсировала одна единственная мысль: «Как там Дашка?». В силу своей профессии я часто рисковал жизнью, но никогда, НИКОГДА мне ещё не было так страшно. И никогда не было такой обреченности. Верить в счастливый исход не получалось, как не старался.