Где-то на задворках разума мелькнула мысль, что мне все же удалось выполнить свой план по научной карьере, даже перевыполнить, причем досрочно. Только к главному научному специалисту страны глава государства и глава армии едва ли не бегом подорвуться бежать, едва тот запросит встречу. Да, сейчас критический момент — как начался с момента Вторжения, так и продолжается. Но если уж даже ненадолго оказался на самом верху, и не облажался — после окончания кризиса все равно окажешься на много ступеней выше стартовой докризисной позиции. Главное — дожить.

— Параллельные миры, или, правильнее сказать, инварианты между собой никак не связаны, — несколько неуместные, даже можно сказать ироничные мысли о “карьере” не помешали мне вести брифинг. Гораздо больше меня заботил тот факт, что иллюстрировать кроме как формулами то, что я сейчас говорю, было сильно проблематично. Надеюсь, что, что я набросал на скорую руку, выглядит достаточно понятно. — Именно потому сноходцы свободно могут видеть прошлое и будущее другой инварианты по отношению к времени их мира. Если события параллельных миров развиваются схоже, такой сон получается действительно, можно сказать, “пророческим”.

Президент верно меня понял и кивнул, показывая это.

— Я не просто так выбрал термин “инварианта” для обозначения параллельных миров, — убедившись, что слушатели внимательно следят за ходом моей мысли, я стал объяснять второй следующий сложный момент, проистекающий из первого. — Потому, что вот это вот отсутствие связи между ними иными словами означает, что их… нет. Не существует в привычном нам понимании. Мир один и все остальные его вариации для нас лишь отражения в зеркале. А в отражение не просто нельзя приехать на поезде или прилететь на самолете, перемещаясь в трех измерениях, прокол двенадцатимерного пространства туда не приведет. У прыжка в правильно выбранном направлении не будет точки финиша.

Пришлось сделать паузу, чтобы визави полностью прониклись тем, что я сейчас сказал. Выглядело не очень красиво, словно я пытаюсь их запутать, но так было нужно для полного понимания причин Вторжения. Чтобы понять врага, думай, как враг.

— Я не совсем понимаю, а как тогда?.. — мои собеседники честно обдумали сказанное, пытаясь меня понять, переглянулись, нахмурившись, и вопрос задал начальник штаба.

— Чтобы точка финиша появилась, её надо создать, — пояснил я. — Иначе говоря, установить связь между мирами. Тогда эти два мира станут друг для друга существовать. Сделать это может, например, сноходец, который во время сна существует сразу и там, и тут. Однако для этого ему нужно приложить существенные усилия, сделать и оставить якорь, на который можно будет навестись, посадочную площадку, в которую уткнется сделанный в нужную сторону пространственный прокол.

Сделав короткую паузу, я признался:

— Именно на это я и рассчитывал, решив пробиваться по карьерной лестнице как ученый: собрав установку прокола, я смогу навестись на место, которое потерял. И что к тому моменту будет не слишком поздно… И не потеряет смысл.

Могу поклясться: меня поняли! Сами отцы детей, они видели, как я общаюсь с Юлей, а остальное я им, пусть и крайне скупо, без подробностей, рассказал сам. Прижится на месте, пытаясь выбраться, а там про тебя, может, уже забыли — это не только сюжет фантастики про попаданцев, это множество реальных историй, начиная с выживших в кораблекрушении и заканчивая украденными невестами.

— Каким должен быть этот “якорь”? — опять прервал паузу маршал.

— В идеале — устройство, генерирующее плоскость в двенадцатимерном пространстве, ориентированную поперек вектора прыжка, — ответил ему я и пояснил, поняв, что он хочет спросить. — Кольцо из эмиттеров, сооружение размером в пару стадионов, построенное на поверхности. Такую штуку сложно было бы сделать незаметно, тем более нужны не только строительные конструкции но и редкоземельные элементы. Устройство значительно проще прокалывателя Пространства, но не намного дешевле.

Главком и начштаба опять переглянулись, и в этот раз слово взял верховный.

— А если не “в идеале”?

— Не знаю, — признался я. — Благодаря вторженцем мне удалось построить математическую модель пространственного прыжка, но одно дело — из одной реальной точки в другую, и другое — куда-то далеко и в вероятность. Возможно, как якорь сработает даже что-то нематериальное, вроде вмешательства в ход истории на основе инсайда из другой инварианты…

Президент вздрогнул.

— …Но тогда конкретно с нашей инвариантой такое должно было случится множество раз — ведь и самые обычные люди, не сноходцы, порой видят “пророческий” сон. Где тогда граница, в количестве вмешательства? Впрочем, толку обсуждать: я более чем уверен, якорь — не наш случай. Доказать это, я, понятное дело, не могу, но исходя из логики Вторжения, на мой взгляд, это видно очень четко.

— Излагайте, — попросил верховный главнокомандующий. Он и его зам прямо подобрались, поняв, что я подобрался к сути того, ради чего их позвал.

— Установленный якорь подразумевает более или менее хорошее знакомство сноходца-агента с нашим миром, — начал объяснять я. — иначе устройство просто не изготовить. Ведь ничего материального не переносится. В этом случае вторженцы знают особенности места, которое собираются атаковать, и атака будет подготовлена. Точнее, скорее не состоится, потому что высокотехнологичный мир сам по себе не самый лакомный кусочек: самые удобные полезные ископаемые добыты, куча опасных веществ и излучений, есть армии, имеющие мощное оружие…

— Считаете, что цель Вторжения — банальный захват ресурсов? — перебил меня начштаба. — Вот это все — ради этого?

— Да, — кривая невеселая ухмылка непрошенным гостем посетила мои губы. — Если предположить, что объекты вторжения не выбираются, а находятся в результате длительной, энергозатратной, но рутинной процедуры на основе перебора случайных параметров и у цивилизации, наладившей этот процесс, под контролем уже множество инвариант Земли, все получает логичное объяснение.

Я протянул своим визави по листу бумаги, где тезисно распечатал то, о чем сейчас буду говорить. Информация была слишком важной, чтобы заставлять воспринимать её только на слух.

— Мир, как я уже сказал, выбирать не получается, он “выпадает” сам и есть лишь мгновение, чтобы переместить станцию-якорь, пока параметры еще рабочие. Именно потому им пришлось разработать вот эту процедуру с октами и Потолком — универсальный яд для убийства цивилизаций, стоящих ниже определенной ступени технологического уклада. Затраты энергии на трансфер и начало Вторжения идут лишь сразу после прыжка, потом потолок берет обеспечение на себя. Сами по себе окты построены-выращены преимущественно из органических материалов, никаких редкоземов не содержат, хоть целый мир заводами по их производству застрой. Я думаю, наши враги как-то так и сделали. Вот вообще не удивлюсь, если в том мире всем процессом захвата миров какая-то одна корпорация занимается, у которой потом один из концессионеров, желающих вести разработку природных богатств, мир выкупает. Ну а там сама решает, добить сведенных в средневековье аборигенов или в дешевую рабочую силу превратить. Октов-то на поверхности отключить очень просто, просто отрубив энергию.

— А захват надо обязательно вести, чтобы отбить начальные затраты, — вслух прикинул маршал. — Этакая вечно-колониальная цивилизация англо-саксонского толка…

Он невольно передернул плечами: видимо, перед глазами живо возник даже слишком реалистичный образ.

— Тем более, что с морально-этической стороной вопроса у них тоже нет проблем: как я и говорил, параллельных миров в каком-то смысле не существует, они становятся реальным из гипотетических лишь на момент установления связи.

— Бесплатные ресурсы из ниоткуда, с небольшой помехой-довеском из недочеловеков, — медленно и горько проговорил президент. — Как будто нам своих “партнеров” с такими взглядами в мире не хватало…