— Но ведь всё получилось?

— Посмотрим.

Картаг заметил Йену.

— А это кто? — спросил он.

— Моя пленница, — Файлэнг незаметно наступил возмутившейся было Йене на ногу. — Сделаю её своей, когда волк дарует нам силу.

Картаг понимающе закивал.

— Найди и собери остальных наших, — сказал ему Файлэнг. — Пусть подтягиваются к цветку.

Картаг заулыбался, подмигнул раскрасневшейся от негодования Йене и убежал.

— Кто я?! — тут же взорвалась Йена, как только изверг скрылся в лесу.

— Я тебя прикрыл, будь благодарна. — хмыкнул Файлэнг. — Нам надо спешить.

И они поспешили дальше, насколько быстро идти позволял глубокий с отпечатками громадных лап снег. Йена смирилась с обществом изверга, поглядывала на него, шагающего рядом. Взгляд Файлэнга был устремлён вперёд, между бровей у него пролегла глубокая морщина. Мрачные мысли крутились в его голове и ложились на лицо тенью суровой угрюмости. Куча вопросов вертелось на языке Йены, но она никак не решалась их задать. Всё смотрела украдкой и опускала взгляд. Наконец Файлэнг скосил на неё глаза, вздохнул и разрешил:

— Спрашивай.

Йена покраснела, но упускать момент не захотела. Всё, что она узнает от этого изверга, может помочь спасти её брата.

— Как ты узнал, что мой… что волк забрал Тьму у того… Картага?

— Почувствовал. Даже ведэ чувствуют нас и друг друга. А у Картага… как будто изменился запах. Или исчез.

— А этот изверг тоже не умер потому, что Тьмы в нём было немного? Только в родимом пятне? Как и ты, да?

— Не… совсем. И да и нет. Скверны в нём действительно было немного. Но думаю, причина больше в том, что умереть должен был только волк из пророчества. А Картаг вообще хорёк, — Файлэнг улыбнулся. — Куда ему?

— А те животные погибли потому, что скверна стала частью их? Полностью их захватила?

— Наверное.

— Фай… — Йена запнулась, случайно назвав изверга по имени. Подумала, повертела на языке звучное «Файлэнг», поняла, что не сможет так к нему обращаться и стушевалась.

— Фай-лэнг, — по слогам проговорил Файлэнг, усмехаясь. — Меня зовут Фай-лэнг. А тебя — Йена. А брата твоего, которого я почему-то иду спасать вместе с тобой, зовут Йомаль. А второе имя у тебя есть, кстати?

— Лань. А у брата — Хорт. А у тебя?

— Нет, не успели дать…

Они помолчали.

— А ты сам вызвался принести себя в жертву волку? — спросила Йена.

Файлэнг поморщился и нехотя ответил:

— Почти. Что бы там у вас про нас не рассказывали, а я — единственный волк в стае. Особого выбора не было, как видишь.

— А зачем ты теперь идёшь спасать Йомаля? Я тебя не звала.

— Звала…

— Как это?

— У твоих вопросов дно есть? — Файлэнг разозлился.

Он не хотел ни ей, ни себе признаваться, что стал ведэ, ведомым. И ведь давно стал! Ещё когда он наблюдал за тренировками брата с сестрой, незатейливая мелодия флейты Йены манила его, чаровала… Может, поэтому пророчество не убило его? Ведь, по сути, он уже не был извергом на тот момент. Файлэнг тряхнул волосами, занавесив глаза густой чёрной чёлкой, сгорбился и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. До горы Аторга Варт оставалось не больше полумили.

Две фигуры, укутанные в шерстяные плащи с мягкими капюшонами, сползающими на спину узкими треугольниками, стояли на ледяном обрыве напротив пика Аторга Варт. Ветер завывал вокруг них, закручивал снежные вихри, стелился позёмкой. Но полы плащей оставались недвижимы, а снежная крупа, как ни старалась, не могла коснуться лиц.

Одна фигура шевельнулась, повела перед собой рукой, и горы впереди как будто стали ближе, а пик Аторга Варт оказался прямо перед обрывом, гордо держа на своей вершине раскрытый цветок Маэли Тэлу. По склону горы к цветку карабкался громадный серый волк. Он лез вверх, не сворачивая, скрёб когтями лёд и камень, оскальзывался, почти срывался, но упрямо поднимался всё выше и выше. За волком тёмным шлейфом тянулся мрак.

— Что скажешь, Ив?

Вторая фигура согнулась, одёрнула плащ и опустилась на корточки.

— Даже не знаю. Откуда вообще взялось это пророчество?!

— Миры с таким сказочным устройством изобилуют подобной ерундой. Это механизм саморазрушения. Развитие жизни достигает своего апогея, и пророчество срабатывает, как бомба замедленного действия. Да что я тебе объясняю, как маленькому?!

Тот, которого назвали Ив, обиженно помолчал. Он действительно выглядел намного моложе собеседника, скуластое обветренное лицо которого покрывала сеть мелких морщинок.

— Знаешь, Кот, а ведь я никогда не курировал миры с пророчествами! — сказал он наконец. — Мог бы и помягче со мной.

— А Земля? — Кот прищурил зелёные глаза, вглядываясь в склон Аторга Варт. — В тысячах её вариациях всегда присутствует день Конца Света. Сколько уже такие, как мы с тобой, их отклонили?

— Я был на одной Земле всего лишь однажды, и не куратором, а гостем. Это для тебя она — дом родной.

— Родной, — согласился Кот. — Наш брат там почти с самого сотворения мира. А вот последнего дракона на ней видели веков шесть назад, и вряд ли это был ты, друг мой Иватарн.

— Не я, — Иватарн ухмыльнулся. — Меня бы запомнили.

— А гостил ты, значит, по-тихому?

— Почти незаметно, — Иватарн поднялся и весело глянул на Кота жёлтыми, с вертикальным зрачком, глазами. Золотисто-рыжая волнистая прядь выбилась у него из-под капюшона, и он с лукавой улыбкой накрутил её на палец с длинным аккуратным коготком.

— Показушник, — Кот хмыкнул. — Ну да ладно. Что мы будем делать с волком?

— Я бы поставил на следующую за ним парочку. Вижу в парнишке потенциал, и он связан с пророчеством напрямую.

— А если не справятся?

— А мы поможем! И не хмурься, спасём очередной мир и отправимся в отпуск. Можно даже на твою Землю. Только в другую вариацию.

Кот откинул капюшон и покачал седой головой. Снова повёл перед собой рукой, меняя пейзаж за обрывом, и с сомнением посмотрел на бредущих в снегу Йену и Файлэнга.

Солнце неумолимо катилось по небосводу в лоно Маэли Тэлу. Файлэнг глянул на небо.

— Не успеваем, — сказал он с досадой Йене и остановился. — А я маску оставил в твоём сарае.

— А зачем она тебе? — Йена встала рядом с ним и тоже посмотрела на небо.

— Ведэ обращаются в животных по зову поводыря, а мне для этого нужен оберег. Сильный образ, чтобы сосредоточится. Это или вещь, или воспоминание. Как у обычных людей из деревни. Если бы я мог обратиться в волка, в миг бы домчал тебя на гору. Хотя…

Файлэнг задумался.

— А, была не была! Сыграй мне как своему ведэ.

— Сыграть тебе? — удивилась Йена. — Но как это поможет?

— Просто сыграй.

Йена, недоумевая, достала свою флейту, приложила к губам и заиграла. Пальцы забегали по дырочкам, и Файлэнг заворожено наблюдал за ними. Музыка набрала ритм, флейта пронзительно взвизгнула на высокой ноте, и он крутанулся на месте, перекинулся в волка, взметнув снежный вихрь чёрным хвостом. Йена ойкнула и выронила флейту.

— Да что же ты инструмент всё удержать не можешь, — усмехнулся-оскалился Файлэнг. — Запрыгивай, времени мало. Все вопросы потом.

Йена подобрала флейту и робко подошла к нему. Волк опустился на снег, чтобы она смогла влезть на него, нетерпеливо шевельнул ушами:

— Смелее!

Йена вскарабкалась волку на спину и вцепилась в загривок. Файлэнг покряхтел, поднялся и рванул к горе.

Изверги собрались под горой. Они задирали головы, показывая друг другу пальцами на почти добравшегося до вершины серого волка. Файлэнг вылетел на них и, не останавливаясь, крикнул:

— Обращайтесь! Бегите к волку! Вы должны быть рядом!

Изверги засуетились, судорожно повыхватывали кто маски, кто обереги из когтей и клыков, кто браслеты из кожи, и разные звери, от медведя до хорька, один за другим ринулись к Маэли Тэлу.