— Она теперь такая же, как и мы все. И не плачет… Смеется только…

— Думаю, она на самом деле плачет, Eri. Внутри плачет.

— А по ней не скажешь…

— По ней много не скажешь. Орайя первым среди нас разглядел что-то. И увяз.

— Ты тоже заметил?

— Да тут только слепой не заметит. Видела бы ты, как они вокруг фонтана бегали. Она его водой обливала, а он делал вид, что пытается ее нагнать. Никогда его таким не видел. Даже когда он с Айрин глаз не сводил.

— Ловко наша Малышка обошла стерву-Белови, — засмеялась Эрика.

— И не говори.

Они замолчали, глядя друг на друга. А затем Бронан просто наклонился и прикоснулся к ее губам. Маленькие губы, соленые, горькие… Но, это — ее губы. А других ему и не нужно.

— Eri… прости меня… — прошептал он, прижимая ее к себе.

Почему два чужих существа могут стать самыми близкими на свете? Почему она способна ненавидеть его в один миг, а в другой понимать, что не может прожить без него ни минуты? Время лечит все. И «когда-нибудь» может наступить уже сейчас, точно так же, как и прощение прийти внезапно и освободить измученную душу.

Бронан остановился первым, ощущая, что больше не может спокойно удерживать полотенце на ее затылке. Утыкаясь носом в ее шею, он тяжело вздохнул и провел пальцем по ее обнаженной груди, задевая напряженный сосок.

— Мне нравится, когда у меня спрашивают разрешения на то, чтобы потревожить твой покой, — прошептал он. — Мне нравится, что они не смеют даже поднять на тебя глаз, пока я не позволю им сделать это. Сегодня, как никогда раньше, я почувствовал себя необходимым тебе. Мы столько пережили, столько преодолели, и вот мы здесь, а я по-прежнему боюсь, что ты оставишь меня, Eri. Я не могу привязать тебя к себе еще больше, чем уже привязал. Но и отношения без обязательств меня тоже не устраивают. Я люблю тебя и спрашиваю: ты готова принять меня таким, какой я есть, и выйти за меня замуж?

— Принять тебя? — тихо произнесла она. — Этот вопрос я должна задать тебе, Бронан. Ты готов принять меня, такой, какая я есть?

— Я давно принял, — ответил он, приподнимаясь и заглядывая ей в лицо. — Так, ты выйдешь за меня?

— А если не выйду? — улыбнулась Эрика.

— Напоминаю, что матриати не отказывают своим зрячим, — прошептал Бронан.

— Почему тогда спрашиваешь?

— Потому что меня интересует твой ответ.

Эрика обняла его за плечи, прижимаясь к самому уху.

— Если ты и дальше будешь только водить пальцем по моей груди, я отвечу «нет».

— А что нужно сделать, чтобы ты ответила «да»?

— Поцеловать мою грудь.

Бронан склонился ниже и захватил губами сосок. Этого ему показалось мало, и он начал ласкать его языком, втягивая в свой рот.

— Да… — прошептала она.

— Да? — улыбнулся Бронан.

— Да!

Глава 19

День для Айи пролетел незаметно. Бронан зашил рану спящей Эрики, предварительно напоив ее «Djada». Еще очень долго они вели полемику на тему необходимости строительства больниц в Изоне. Однако у Кейти — главной стороны аппозиции — на все был один ответ: это целая ветвь социальной организации, и на данном этапе они не в состоянии ее создать.

Имайя ушла домой довольно поздно. Террей и Йори вызвались проводить ее, но она вежливо отказалась. Кейти шел за ней до порога, а когда она обернулась, чтобы сказать ему «до свидания», развернулся и ушел.

Айе не хотелось идти спать. Она знала, что, закрыв глаза, — уснет, а открыв, — проснется. Она не желала просыпаться, не хотела, чтобы новый день сменял предыдущий. Сказав всем «спокойной ночи», она поднялась в свою комнату и, просидев на кровати с полчаса, тихо подошла к двери. Приоткрыв ее, она шмыгнула вниз и прошла на задний дворик своего дома. Безусловно, деревянная веранда пострадала от ее вмешательства, но зато новая джакузи с горячей водой размещалась теперь здесь.

Айя шмыгнула в воду, вытягивая ноги и глядя на бескрайнее зеленеющее поле перед своими глазами.

— Мне кажется или ей действительно чего-то не хватает? — засмеялся Йори, высовываясь из-за двери вместе с Терреем и Орайей.

Айя уронила голову на борт ванной и засмеялась.

— Я полагала, что все вы уже спите!

— Да, ладно тебе! — махнул рукой Террей, протягивая Айе бокал с лимонадом, на дне которого плавал кубик льда.

— Именно этого мне и не хватало, — улыбнулась Айя, подтягивая ноги и позволяя мужчинам в трусах залезть в воду. — Кейти удар хватит, если он узнает, что я купаюсь здесь с тремя полуголыми мужиками! — засмеялась Айя.

Орайя присел напротив нее. По сторонам расположились Йори и Террей.

Айя пригубила лимонад и хмыкнула:

— Мне не нравится этот вид!

Движение рукой, и все вокруг застлала пелена ночи.

— Ого! — воскликнул Террей. — А в нашей комнате так сделаешь?

— Уже сделала, — улыбнулась Айя.

Орайя схватил ее за стопы и подтянул их к себе.

— Расслабься. Я ничего крамольного не делаю!

— Даже во Внешнем Мире это показалось бы…

— Замолчи, — отрезал Орайя и прикоснулся пальцами к ее ногам.

Айя поежилась, ощущая знакомую негу, разливающуюся по всему телу.

— Так, значит, ты это делал?

— Что делал? — спросил Орайя.

— Ничего…

— Расскажи, пожалуйста, о том, чем здесь занимаются посвященные, — попросил Йори.

— Хранители Равновесия, ты имеешь в виду? Многим. В основном, они управляют жизнью города. Обеспечивают нашу безопасность. Есть отдельные группы хранителей, которые заняты лишь регламентом перемещений оболочек из Внешнего Мира.

— Это как? — не понял Террей.

— Ну, как тебе объяснить… — задумалась Айя. — Ну, допустим, человек умирает во Внешнем Мире и появляется здесь. Его оболочка существует на земле I-ho еще несколько часов, а потом распадается, исчерпав свой энергетический запас. Сущность освобождается и возвращается к Амиру. Но не все хотят умирать. Есть те, кто пытаются вернуться обратно.

Террей приподнял брови и засмеялся:

— Я ничего не понял!

— Посмотри на себя. На свое тело, — ответила Айя.

— Ну, смотрю.

— Чем оно отличается от материального?

— Это — оболочка, — ответил Террей.

— Я не о том спрашиваю. Чем оно отличается от того тела, которое ты утратил? Ты чувствуешь себя по-другому? Ты стал другим или остался прежним?

— Прежним, вроде.

— Вот это — главное отличие детей Амира и коренных жителей от обычных оболочек умерших людей, попадающих сюда. Твоя оболочка — это то же тело, только существует оно на другом энергетическом уровне. Ты можешь есть, пить, подпитывая свою оболочку энергией и сохранять свой энергетический запас на постоянном, стационарном уровне. Проще говоря, жить вечно. Когда ребенок Амира погибает здесь, его тело рассыпается, как тела фантомов, и сущность растворяется в энергии Амира. У коренных жителей все происходит несколько иначе. Они так же поддерживают свои оболочки едой и питьем, но они не способны к сохранению постоянного энергетического уровня. Они обмениваются энергией с окружающим пространством и стареют, а потом и вовсе умирают. Как обычные люди во Внешнем Мире, но только здесь. Их тела сжигают на кострах, и только после этого они распадаются. И, наконец, оболочки умерших, пришедшие сюда. Они не могут ни пить, ни есть. Они лишь тратят энергию и умирают в течение полутора-двух часов. Проблема заключается в том, что сознание у этих оболочек такое же, как и у тебя. Но ты — взрослый, здоровый мужчина, а люди могут умирать в разном возрасте и по разным причинам. Это может быть младенец, который вообще ничего не понимает. А может быть и старец, который умер от тяжелой болезни. Некоторые из них, попав сюда, просто сходят с ума. Никто не хочет умирать, Террей. Каждый желает вернуться туда, откуда прибыл. Это — их инстинкт. Но если тела нет, куда им возвращаться?

— В другое тело, — тихо ответил Орайя.

— Верно! В другое тело, возможно, умирающее, возможно, только что появившееся на свет, но другое, чужое тело. Это называется «незаконное перемещение». То есть, оболочка пытается забрать то, что ей не принадлежит. Среди людей народа I-ho всегда были те, кто одарен больше других. Именно эти люди — дети Великих Семей ami — занимались поисками и преждевременным уничтожением таких оболочек.